О правовой природе норм международных договоров, регулирующих гражданские отношения

Положение ГК РФ о непосредственном действии норм международных договоров РФ связано с вопросом о правовой природе норм международных договоров, регулирующих гражданские отношения.

А.Л.

<1> Маковский А.Л. Унификация морского права. С. 223; Он же. Осуществление международно-правовых норм во внутригосударственном праве // МЧП. Современные проблемы / Отв. ред. М.М. Богуславский. С. 107.

высокая степень разработанности нормы (она должна быть "завершенной", т.е. не требующей конкретизации со стороны государства);

действует в системе внутреннего права;

на государстве лежит обязанность "обеспечить" применение таких норм ("придать унифицированным нормам такую правовую силу, которая необходима для их применения субъектами права, подпадающими под юрисдикцию данного государства..." <1>).

<1> Маковский А.Л. Унификация морского права. С. 224.

С учетом современных законодательных положений сегодня нельзя согласиться с позицией А.Л. Маковского относительно того, что приведение в действие таких норм (унифицированных посредством международного договора), осуществляемое путем "простого санкционирования... означает их превращение в нормы внутреннего права этого государства" <1> и что "основной формой такого санкционирования служит акт принятия государством обязательств по... международному договору" <2>.

<1> Там же.

<2> Маковский А.Л.

Если норма международного договора подлежит применению договаривающимся государством как таковая, без необходимости ее воспроизведения в национальном законодательстве ("положения... международных договоров Российской Федерации, не требующие издания внутригосударственных актов для применения" - п. 3 ст. 5 ФЗ "О международных договорах Российской Федерации"), то применение таких норм к гражданским (гражданско- правовым) отношениям в Российской Федерации (в том числе осложненным иностранным элементом) не "превращает" их в нормы внутреннего права. Они не меняют своей правовой природы, были и остаются нормами международного права и подлежат применению в Российской Федерации в силу положений самого международного договора, а в определенных случаях и санкции со стороны правовой системы РФ (ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и п. 2 ст. 7 ГК РФ).

Таким образом, исходным моментом при анализе правовой природы непосредственно действующих норм международных договоров служит их принадлежность к международному праву.

В литературе такие нормы иногда именуют нормами прямого действия, хотя единство в употреблении данного термина отсутствует. Характеристика таких норм дана еще В.М. Корецким <1>. При этом если такие нормы воспроизводятся в национальном правовом акте, то положения такого внутреннего акта являются внутренними правовыми нормами. Так, СССР воспроизвел положения уже упоминавшегося Единообразного закона о переводном и простом векселе (ЕВЗ) в рамках обязательства, вытекающего из участия в Женевской конвенции, устанавливающей ЕВЗ, 1930 г. в своем внутригосударственном акте - Положении о переводном и простом векселе 1937 г.

<1> См.: Корецкий В.М. Международное хозяйственное право (ориентировка в понятии). 1928 г. // Избранные труды. Кн. 1. С. 122.

Логично утверждать, что нормы Положения являются внутренними правовыми нормами, в то время как нормы ЕВЗ и двух других женевских вексельных конвенций - международными.

<1> Заключена в г. Женеве 7 июня 1930 г. См.: Вестник ВАС РФ. 1995. N 1.

<2> См.: Маковский А.Л. Осуществление международно-правовых норм во внутригосударственном праве. С. 111.

Другой тезис в пользу распространенного подхода о внутригосударственной природе норм международных договоров, регулирующих гражданские отношения, состоит в их выраженном цивилистическом содержании: "...эти нормы нельзя не признать и нормами гражданско-правовыми, поскольку их назначение регулировать отношения гражданско-правового характера" (М.М. Богуславский) <1>. Еще Л.А. Лунц отмечал, что "вопрос о природе норм международного частного права решается не по характеру его источников, а по тому признаку, какие отношения являются здесь предметом регулирования" <2>. Следуя этим выводам, можно заключить, что содержание данных международных договоров позволяет им "преодолеть" принадлежность к международно- правовой системе и стать внутригосударственными.

<1> МЧП. Современные проблемы / Отв. ред. М.М. Богуславский. С. 228.

<2> Лунц Л.А. Курс международного частного права. Общая часть. С. 15.

Очевидная противоречивость данного подхода (прежде всего несоответствие действующему законодательству - п.

<1> См., например: Лунц Л.А. Соотношение международного договора и внутригосударственного закона в гражданском и трудовом праве // Учен. зап. ВНИИСЗ. 1968. Вып. 14. С. 226; Маковский А.Л. Унификация морского права. С. 227; Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. С. 22, 30; Международное частное право: Учебник / Отв. ред. Г.К. Дмитриева. М., 2000. С. 108 - 109.

<2> Маковский А.Л. Унификация морского права. С. 224. <3> Там же. С. 227.

Аналогичный подход встречаем у М.М. Богуславского: положения международных договоров, содержащих "унифицированные материально-правовые нормы", "следует рассматривать как составную часть содержания международно-правовых обязательств государств" <1>.

<1> Богуславский М.М. Международное частное право: Учебник. С. 22.

Несмотря на цивилистический характер норм таких международных договоров, как отмечает С.Ю. Марочкин, "юридическое значение имеет и форма их существования - международный договор" <1>. По нашему мнению, в том, что касается правовой природы таких норм, их договорная форма существования имеет преобладающее значение. "Рецепция норм во внутригосударственном праве не означает исключение публично-правового характера норм международных договоров" <2>.

<1> Марочкин С.Ю. Действие норм международного права. С. 41.

<2> Шамсиев Х.Р. Международно-правовые аспекты применения норм валютного контроля // МЖМП. 1997. N 4. С. 25.

В то же время нельзя согласиться с категоричным выводом В.Г.

<1> Храбсков В.Г. Международное частное право в системе общего международного права // Изв. вузов. Правоведение. 1982. N 6.

<2> Разумов К.Л. Международное частное право: (Некоторые вопросы теории и практики) // Материалы секции права ТПП СССР. М., 1983. С. 21 - 22.

В.П. Звеков справедливо отмечает, что с включением международных договоров в состав российской правовой системы их правила "приобретают функции внутренних правовых норм и могут применяться к частноправовым отношениям, не меняя своей изначальной природы, оставаясь международно-правовыми нормами" <1>.

<1> Звеков В.П. Международное частное право. М., 1999. С. 49.

В литературе можно встретить различную оценку современных законодательных положений, касающихся регулирования средствами международных договоров гражданско-правовых отношений. Однако не все они основаны на действующем законодательстве. Например, следующее высказывание не поддается логическому объяснению: "...унифицированные материальные нормы являются международными по своему происхождению, но не международно-правовыми по своей принадлежности (!? - В.К.). В международном договоре они никогда не были международно-правовыми нормами (!? - В.К.), а только "преднормами" в составе диспозиции международно-правовой нормы обязательства государства урегулировать определенные отношения определенным в договоре образом" <1>. В другой работе обнаруживаем утверждение подобного порядка: "...в регулировании отношений во внешней торговле все равно применяется лишь НАЦИОНАЛЬНОЕ право со всеми вытекающими отсюда последствиями. ...Так, разрешая спор во внешней торговле, российский арбитраж будет применять норму РОССИЙСКОГО (!? - выделено мною. - В.К.) материального права, заключенную в Венской конвенции" <2>.

<1> Корчиго Е.В., Катков Д.Б. Некоторые вопросы российской доктрины международного частного права // Государство и право. 2001. N 10. С. 80 - 81.

<2> Елисеев И.В. Гражданско-правовое регулирование международной купли-продажи товаров. С.36.

Противоречит законодательству и точка зрения Г.К. Дмитриевой, согласно которой "...независимо от происхождения внутренние и договорные коллизионные нормы являются нормами внутреннего права государства" <1>. В другом месте автор отмечает, что положения ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ст. 7 ГК РФ придают нормам международного договора юридическую силу национальных правовых норм <2>.

<1> Международное частное право: Учебник / Отв. ред. Г.К. Дмитриева. С. 28.

<2> См.: Там же. С. 86.