НАЧАЛО МУДРОСТИ —ПОЗНАНИЕ САМОГО СЕБЯ;О ДВОЯКОЙ МУДРОСТИ — ИСТИННОЙ И ЛОЖНОЙ

Не сомневаюсь, что уже теперь тебе ненавистны эти глупые мудрецы и слепые поводыри слепых, кричащие, что ты сбился, обезумел, стал безрассудным, так как склоняешься к Христу. Опп всего лишь называются христианами, в остальном же насмешнпкп и противники учения Христова. Смотри, как бы не подействовала на тебя их болтовня! Их несчастная слепота скорее достойна оп-лакивания, чем подражания. Что это за превратный вид мудрости — понимать в делах ничтожных, быть ловким и хитрым лишь в позоре, а в том, что единственно только относится к нашему спасению, разуметь не больше скотины? Павел хочет, чтобы мы были мудрыми, на добро, на зло же — простаками. Они знают, как поступать неправедно, а творить добро не умеют. И если один веле-речивый греческий поэт писал:

Кто же не смыслит и сам ничего п чужого совета

К сердцу пе хочет принять - совсем человек бесполезный 74, не расположить ли, наконец, в этом ряду тех, которые сами глупы наипозорнейшим образом, однако же не перестают приводить в смятение, высмеивать, запугивать тех, которые уже образумились? Разве пе осмеют насмешника? «Живущий на небесах посмеется над ними, и Господь станет глумиться пад ними» 75. Ты читаешь в Книге Премудрости: «Они увидят и уничижат его, но Господь посмеется над ними» 7в. Смеяться над печести- выми почти похвально, но, конечно, достославно стать ревнителями Главы нашего и апостолов. И конечно, следует бояться быть осмеянным Богом. «Я тоже,— говорит премудрость,— посмеюсь над вашей погибелью и порадуюсь, когда придет тот, кого вы боялись» 77. Разумеется, поздно уже скажут пробудившиеся: «Это те, которые были у нас в осмеянии и в притче поругаппя». Мы, безумные, полагали их жизнь безумной и конец бесчестным 78. «Мудрость эта животпая,— как говорит Иаков,— бесовская», враждебная Богу 79.

О Христовой же мудрости, которую мир сей считает глупостью, ты читаешь: «Одновременно с нею пришли ко мне все блага п через ее руки неисчислимые богатства. Я радовался всему, потому что предваряла их эта мудрость, и я пе знал, что она — мать всех благ» 8І. Ведь ее сопровождают скромность и кротость. Кротость дает нам способность воспринять божественный дух. Ведь любит покоиться на смиренном и кротком Тот, Кто одновременно наполняет наше сердце семеричной благодатью; только после этого пустит ростки тот счастливый посев всех добродетелей с блаженпымп плодами, пз которых главный — радость внутренняя, радость тайная, радость, известная только тем, кого она коснулась. Она не исчезнет в конце и не пропадет вместе с мирскпмп радо- стями, а соединится в радость вечную. Ее, брат мой, по паставлению Иакова следует просить у Бога пылкими молитвами и по совету одного мудреца стараться добыть как сокровище из вен Священного писания.

Считай, что начало этой мудрости в позпанпп самого себя. Древность верила, что это изречение появилось с пеба, великим учителям оно до такой степени нравилось, что они думали, будто в нем кратко выражена вся сила мудрости. Но это изречение не имело бы для нас веса, если бы оно не сходилось с нашим Писанием. Тот тайный возлюбленный в Песни грозит своей невесте и велит, чтобы она ушла, ес^я она сама не знает себя: «Если ты не знаешь себя, о прекраснейшая из женщин, то ступай отсюда, иди по следам своих стад» 82. Поэтому пусть никто необдуманно не берет на себя столь важное дело, как познание самого себя.