§ 3. ТИПОЛОГИЯ ситуационно-личностных реакций, проявляющихся в подростковом возрасте

Психологические особенности переходного периода накладывают отпечаток на поведение подростка, создают своеобразные возрастные поведенческие модели, формируют «специфически-подростковые поведенческие реакции на воздействие окружающей социальной среды» (Личко А.

Психологические личностные реакции в ответ на трудно сложившуюся ситуацию возможны и у взрослых. Ф. А. Ибрагимбеков (1970) описывает у взрослых реакции отчуждения, смирения, аутизации, депривации и реакции, которые Эмиль Дюркгейм обозначил термином «аномиз» (в основе их лежит «утрата смысла жизни в результате конфликта с обществом»). А. Г. Амбрумова (1983) выделяет 6 типов непатологических ситуационных реакций: дезорганизации, де-мобилизации, пессимизма, эмоционального дискомфорта, оппозиции и отрицательного баланса. По мнению Г. К. Ушакова (1978), подобного типа реакции «раскрывают особенности характера» у акцентуированных личностей.

Ситуационные нарушения поведения у детей и подростков с трудом поддаются обычному психологическому анализу, так как социально-психологические факторы в них тесно переплетается с психопатологическими.

Подросток не выполняет требований родителей, без спроса уходит из дому часто пропускает школьные занятия, дерзит взрослым, да к тому же еще «связался» с компанией подобных ему сверстников... Такое поведение может быть пси-хологической реакцией здорового подростка в ответ на трудную ситуацию в семье или школе, но может быть и проявлением психических расстройств (психопатия, психогении, инициальный период шизофрении и т. п.).

Следует также помнить о психической и социальной незрелости подростка, делающей его реакцию на ситуацию своеобразной, не всегда понятной для взрос-лого. Но говорить о болезненном состоянии в таких случаях нужно с большой осторожностью, так как для постановки диагноза, помимо чисто психологических, нужны еще и медицинские критерии.

Некоторые авторы (Ушаков, 1978) вообще не относят ситуационно-личностные реакции к области патологии, а считают их проявлением процесса адаптации личности.

В отечественной психиатрии, благодаря работам Г. Е. Сухаревой (1959), В. В. Ковалева (1979), А. Е. Личко (1983) и многих других авторов, сформировался дуалистический подход к пониманию природы ситуационно-личностных ре-акций у детей и подростков. Выделяют психологические и патологические реакции, проявляющиеся нарушением поведения. Первые представляют собой вариант нормы, вторые — форму патологических (непсихотических и психотических) нарушений.

Под психологической (характерологической) ситуационно-личностной реак-цией понимают преходящие, ситуационно обусловленные отклонения в поведении ребенка или подростка, которые проявляются преимущественно в опреде-ленной микросреде (семья, школа и т. п.), имеют четкую психологическую направленность на определенных лиц, не ведут к временному нарушению соци-альной адаптации и не сопровождаются соматовегетативными расстройствами.

Основными критериями перехода психологических реакций в патологические В. В. Ковалев (1981, 1995) считает:

распространение реакции за пределы той ситуации и микросреды, где они воз-никли;

утрату психологической понятности поведения;

присоединение невротических расстройств (колебания настроения, раздражительность, истощаемость, нарушения сна, соматовегетативные расстройства).

Чаще всего патологические реакции развиваются из психологических, иногда же, особенно у подростков с преморбидной отягощенностью, они с самого начала носят патологический характер.

Сходные критерии в отношении патологических «подростковых поведенче-ских реакций» формулирует А. Е. Личко (1983, 1999), по мнению которого пато-логическая реакция отличается от вариантов нормального поведения подростка:

склонностью к генерализации, т. е. способностью возникать в самых различных ситуациях и вызываться самыми различными, в том числе неадекватными, поводами;

склонностью приобретать свойство патологического стереотипа, повторяя как клише по разным поводам один и тот же поступок;

склонностью превышать «потолок» нарушения поведения, никогда не превы-шаемый той категорией сверстников, с которой растет подросток, и той группой, к которой он принадлежит;

склонностью приводить к социальной дезадаптации.

К указанным критериям целесообразно еще добавить снижение критического тношения к своему поведению, так как именно этим объясняется, на наш взгляд, склонность превышать «потолок» нарушения поведения, никогда не превышаемый в норме, и свойство патологических реакций приводить личность к социаль- ой дезадаптации.

В.

Единой общепринятой систематики описываемых ситуационно-личностных реакций у детей и подростков не существует.

Классификация Дженкинс (1969), принятая Американской психиатрической ассоциацией, включает в себя семь разновидностей нарушений поведения: гипер-кинетическую реакцию, реакцию «ухода в себя»(withdrawing), реакции тревоги, бегства, «несоциализированную агрессию», групповые правонарушения и прочие виды реакций.

Французские психиатры (Heuyer et al, 1934; Michaux, 1950, и др.), обозначая сходную группу личностных реакций у детей как «общие аффективные реакции», делят их на следующие формы:

реакция отказа;

протеста (оппозиции);

имитации;

компенсации и

гиперкомпенсации.

Известны классификации нарушений поведения у детей и подростков (Stutte, 1960; Nissen, 1977; Hodgman, 1983, и др.).

На наш взгляд, все указанные классификации страдают сходными недостаткаМи. Во-первых, большая часть из известных зарубежных классификаций носит чисто описательный характер (Jenkins, 1969) или представляет собой компиля-цию известных психопатологических синдромов (Stutte, 1960). Во-вторых, все ситуационно-личностные реакции, проявляющиеся нарушением поведения, рассматриваются в них только как патологические. И наконец, ситуационные реакции как форма реагирования личности на воздействие окружающей социальной среды обычно смешиваются в них с девиантными формами поведения как социально-психологическим явлением.

В отечественной психиатрической и клинико-психологической школе благодаря работам Г. Е. Сухаревой (1959), О. В. Кербикова (1961), В. В. Ковалева (1979) и др. в качестве основы для систематизации ситуационно-личностных реакций у детей положена классификация французских авторов (Michaux, 1950, и др.), которая включает в себя реакции отказа, оппозиции, имитации, компенсации и гиперкомпенсации.

В подростковом возрасте, наряду с указанными реакциями, выделяют реакции эмансипации, группирования со сверстниками, увлечения и реакции, обусловленные сексуальным влечением (Личко А.

3.1. Реакции, свойственные преимущественно детям

Описанные в этом разделе реакции чаше всего бывают у детей, но в определенных условиях встречаются и у подростков. Особенно часто они отмечаются в младшем подростковом возрасте, у подростков с явлениями психического инфантилизма и резидуальными органическими поражениями головного мозга.

Реакция отказа проявляется отсутствием или снижением стремления к контактам с окружающими. Дети отличаются малообщительностью, общей заторможенностью, нередко испытывают чувство отчаяния, страха перед всем новым, отказываются от пищи, привычных игр, не отвечают на вопросы, стремятся к уединению.

Реакция отказа часто возникает у детей при внезапном отрыве их от родителей, семьи, привычной обстановки (помещение в детский сад, больницу, детдом, в чужую семью и т. п.).

По наблюдениям А. Е. Личко (1983, 1999), подобные реакции нередко появляются у инфантильных и конформных подростков, когда их насильно отрывают от привычной для них обстановки (семья, компания сверстников), круто меняют стереотип жизни.

Реакция оппозиции: выделяют реакции активной и пассивной оппозиции.

Активная оппозиция может выражаться в нарочитой грубости, непослушании, вызывающем поведении, категорических отказах выполнять какие-либо поручения. Иногда такая реакция сопровождается плачем, бранью, разрушительными и даже агрессивными действиями.

Психологическая реакция оппозиции возникает в условиях психотравмирую- щей ситуации и направлена на определенных лиц, которых ребенок считает обидчиками и виновниками его переживаний. Такие реакции обычно бывают кратко-временными, их сложно зафиксировать.

Патологические реакции этого типа отличаются разнообразием и интенсивно-стью проявлений.

В рамках патологических реакций активной оппозиции выделяют острые экс-плозивные реакции, сопровождающиеся аффективным сужением сознания, дви- гательным возбуждением и выраженными вегетососудистыми нарушениями (Ковалев В. В., 1979, 1995). Медленно накапливающаяся обида, наоборот, нередко проявляется в продуманных, заранее спланированных поступках. Чтобы отомстить «обидчикам», дети и подростки портят их одежду, пишут на стенах нецензурные слова, занимаются оговорами, крадут вещи, принадлежащие обидчику, и т. п. В этом стремлении «делать все назло» дети и подростки бывают очень изо-бретательны и настойчивы, что дало основание некоторым авторам (БисИе е1 а1, 1958) говорить о «псевдоперверсивном» поведении, напоминающем поведение лиц с нарушениями влечений.

В. В. Ковалев (1979, 1995) основными отличительными признаками реакций активной оппозиции от истинной патологии влечений считает: 1) определенную направленность и осознанность (месть обидчику) неправильного поведения; 2) относительно быструю нормализацию поведения (обратное развитие реакции) при благоприятном для ребенка изменении ситуации.

Реакция пассивной оппозиции у детей старшего возраста и подростков чаще всего проявляется отказами от еды и выполнения тех или иных требований и по- -учений, уходами из дому, суицидальным поведением; у детей младшего возраста — мутизмом, рвотами, недержанием мочи и кала и другими соматовегетатив- ными нарушениями.

Реакция пассивной оппозиции, как правило, сопровождается изменениями поведения, отражающими характер отношения ребенка или подростка к окружающим: проявления недовольства, обиды, замаскированной враждебности по отношению к «виновнику» сложившейся ситуации, утрата прежнего эмоционального контакта с ним, необщительность, капризность.

В основе реакции оппозиции лежат сверхценные переживания обиды, ущемленного самолюбия и вытекающее из этих переживаний желание отомстить обидчику или как-то наказать его.

Причиной подобного рода реакций могут быть чрезмерные, а главное, несправедливые, с точки зрения ребенка, требования, непосильные нагрузки (школа, музыка, спорт, технические кружки и т.

Нередко реакция оппозиции возникает у ребенка в ответ на изменившееся к нему отношение близких. Это особенно часто бывает при рождении второго ребенка, появлении в семье отчима или мачехи. Такую реакцию могут вызывать постоянные конфликтные взаимоотношения в семье, хроническая неуспеваемость в школе.

По мнению А. Е. Личко (1983), реакция оппозиции у подростков чаще всего носит демонстративный характер, как сигнал для взрослых о трудной ситуации, переносить которую подростку больше не под силу.

Наши наблюдения показывают, что истинные реакции оппозиции у подрост-ков, как правило, лишены истерической окраски и нередко проявляются жесто-кими поступками, агрессией, длительными уходами из дому, хронической алко-голизацией, приемом наркотиков, самоубийством.

Реакция имитации характеризуется стремлением во всем подражать определенному лицу или образу. Чаще всего это реальный человек, пользующийся авторитетом у ребенка, конкретный герой из книги или кино, но иногда ребенок (под- росток) может подражать вымышленному герою, поведение и характерологические качества которого соответствуют его идеалам.

Принято считать, что реакции имитации присущи в основном детям, однако, по нашим наблюдениям, они широко распространены среди подростков, а иногда отмечаются и у взрослых, особенно у лиц с истерическими и неустойчивыми чертами характера. Не будучи чаще всего патологическими, реакции имитации имеют склонность к повторению и фиксации, которые со временем становятся сте-реотипом поведения.

Наряду с имитацией положительных качеств и поступков, в детском и подро-стковом возрасте особенно легко и охотно копируются асоциальные формы пове-дения (сквернословие, бродяжничество, хулиганские поступки, воровство, разврат), а также вредные привычки (курение, пьянство, употребление наркотиков). Заслуживают внимания данные Gould et al. (1986), Phillips et al. (1986) о стати-стически достоверном увеличении числа суицидальных действий среди детей и подростков после телепередач о суицидах и кинофильмов с демонстрацией само-убийств.

Формированию подобных реакций способствует наличие «асоциального» окружения или «асоциального» героя, который служит предметом для подражания. Запрещенность указанных форм поведения, фактор риска окутывают их облаком мнимой романтики, что в свою очередь способствует фиксации реакций имитации, трансформации их в стереотип поведения.

А. Е. Личко (1973) описал у подростков реакцию отрицательной имитации. Она встречается относительно редко и является как бы негативом с модели, слу-жащей предметом для подражания.

Так, например, подросток, отец которого алкоголик, находясь в компании сверстников с асоциальным поведением, совсем не брал в рот спиртного. Другой подросток, воспитываясь в семье, где процветало взяточничество, пьянство и разврат, вел подчеркнуто скромный образ жизни, а после окончания средней школы пошел работать на завод, отказавшись от возможности «легкого» поступления в престижный институт.

Подобные реакции представляют собой не только форму протеста, но в большей мере проявление борьбы за самостоятельность, самоутверждение и в этом смысле стоят ближе к реакции эмансипации.

Реакция компенсации свойственна как старшим детям, так и подросткам и характеризуется стремлением скрыть или восполнить свою слабость, несостоятельность в одной области деятельности успехом в другой.

Со времен А. Адлера (Adler A., 1912) реакции компенсации и гиперкомпенсации рассматривают как средство психологической защиты личности от переживаний собственной неполноценности, связанных с сознанием какого-либо физического или психического недостатка. Физически слабый, феминизированный мальчик отказывается от коллективных игр, где нужна сила и ловкость, зато преус-певает в технических кружках, шахматах, выделяется начитанностью и знаниями в области точных наук. И наоборот, подросток, плохо успевающий в школе, ком-пенсирует себя успехами в спорте, художественной самодеятельности или актив-ным участием в общественной работе.

Нередко подросток, с трудом усваивающий учебный материал, бравирует своим незнанием, подчеркнуто пренебрежительно относится к учебе, третирует отличников, систематически совершает в классе «геройские» поступки, приводящие в восхищение его менее «смелых» товарищей по классу.

Часто можно наблюдать, как подросток, лишенный авторитета среди сверстников, пытается восстановить свой престиж в группе более младших по возрасту или ограничивается фантазиями замещающего характера (представляет себя отважным космонавтом, известным спортсменом, гениальным изобретателем и т. п.).

Реакция гиперкомпенсации характеризуется стремлением ребенка или под- юстка добиться высших результатов именно в той области, где он оказался несо-стоятельным.

Физически слабый ребенок посредством упорных, порой изнуряющих тренировок достигает блестящих спортивных результатов. При этом сензитивныи, юбкий и неуклюжий подросток выбирает такие виды спорта, где нужна смелость, ловкость, физическая сила (самбо, каратэ и т. п.). Склонные к фобиям и плохо переносящие боль испытывают себя темнотой, уходят ночью в лес одни, приучают себя спать в холоде на жесткой постели.

Стремление доказать себе и окружающим свое бесстрашие нередко толкает подростков на безрассудные, опасные для жизни поступки (прыгают в воду с большой высоты, ходят по карнизам домов и т. п.).

Реакции гиперкомпенсации в зависимости от условий могут играть как отрицательную, так и положительную роль в формировании личности подростка. Желание испытать себя «на прочность», проверить свои физические и психические возможности помогает добиться успехов в учебе, спорте, труде, способствует правильному формированию самосознания и мировоззрения. Однако те же желания и стремления, ложные понятия об отваге и независимости нередко толкают на путь антисоциального поведения и правонарушений.

В ряде научных публикаций (Строганов, Алмазов, 1981, и др.) показано, что реакции компенсации и гиперкомпенсации у подростков встречаются особенно часто. Это в определенной мере объясняется присущими пубертатному возрасту высокими темпами созревания, недостаточной внутренней координированностью соматоэндокринных сдвигов, специфическими, не встречающимися ни в одном из более ранних или более поздних возрастов, проблемами формирования структуры отношений подростка с окружающей его микросредой.

3.2. Реакции, свойственные преимущественно подросткам

Реакция эмансипации. В основе реакции лежит характерная для подростков потребность в освобождении от контроля и опеки взрослых, протест против установленных правил и порядков, стремление к независимости, самостоятельности и самоутверждению себя как личности.

Указанные возрастные психологические особенности обычно проявляются не-переносимостью возражений и критики в свой адрес, нетерпимым отношением к опеке и покровительству, плохой адаптацией к существующим порядкам, законам и традициям.

В. В. Ковалев (1979, 1995) рассматривает реакцию эмансипации как подрост-ковый вариант реакции протеста (оппозиции) у детей. Факторами, способствующими ее возникновению, могут быть гиперопека, постоянный мелочный контроль, полное лишение подростка самостоятельности, инициативы, отношение к нему как к маленькому ребенку, критика и постоянные насмешки, высказываемые в его адрес в грубой форме.

В зависимости от характера поведения мы выделяем реакции явной и скрытой эмансипации.

Реакция явной эмансипации характеризуется непослушанием, грубостью, патологическим упрямством, прямым игнорированием мнений и распоряжений взрослых, существующих порядков и традиций. Нередко такого рода реакции проявляются в хронической алкоголизации, употреблении наркотиков и право-нарушениях. Иногда подростки порывают с семьей, вопреки желанию семьи бросают учебу и поступают на работу, ведут подчеркнуто независимый образ жизни.

Психологические реакции явной эмансипации возникают обычно только в психотравмирующей ситуации, имеют конкретную направленность, относитель-но кратковременны, их сложно зафиксировать.

Патологические реакции выходят за рамки психотравмирующей ситуации и той микросоциальной среды, в которой они первоначально возникли, и нередко в последующем становятся стереотипом поведения.

Реакция скрытой эмансипации чаще всего характеризуется бродяжничеством, половой свободой, созданием неформальных асоциальных групп.

Одним из проявлений подобного рода реакций служит «подростковая субкультура», которая предусматривает специфичные, отличные от принятых у взрослых вкусы, манеру поведения, моду, язык (молодежное арго) и т. п. Стремление быть «современным», непохожим на взрослых есть не что иное, как борьба за самостоятельность, одна из форм самоутверждения. Но нередко понятие «быть современным» представляет для подростка лишь сумму внешних признаков, а «борьба со старым» и самостоятельность ограничиваются «свержением» авторитетов, критиканством или игнорированием существующих порядков.

Реакция группирования со сверстниками может быть отнесена к ситуационно-личностным реакциям лишь условно. Стремление детей и подростков к группированию имеет глубокие филогенетические корни и носит, по существу, ин-стинктивный характер. Однако подростковая группа сама по себе играет важную роль в формировании личности отдельных ее членов и, по меткому замечанию А. Е. Личко (1979), «может стать главным регулятором поведения подростка».

Для многих подростков объединение в неформальные группы и асоциальный образ жизни являются одной из форм протеста против привычного уклада жизни, опеки со стороны старших.

Группа сверстников для подростка служит, во-первых, важным каналом информации, которую он не может получить от взрослых, во-вторых, новой формой межличностных отношений, в которой подростки глубже познают окружающих и самого себя, и, наконец, подростковая группа представляет собой новый специфический вид эмоциональных контактов, невозможных в семье. Речь здесь идет главным образом не об организованных коллективах, которые прямо или косвенно находятся под «протекторатом» взрослых, а о неформальных, стихийно формирующихся группах.

Неформальные группы в большинстве своем немногочисленны, объединяют подростков различного возраста, пола и социальной принадлежности и функционируют, как правило, вне контроля взрослых. Структура их зависит от многих факторов, но главным образом от устойчивости (стабильности), функциональ-ной направленности и взаимоотношений между членами.

Большинство неформальных групп стабильны по составу, отличаются преобладающим авторитетом лидера и жесткой субординацией внутригрупповых взаимоотношений (автократическая группа). Такие группы обычно имеют свою «территорию» (двор, улица, квартира, чердак), свои «законы», обряды, свой «мо-ральный кодекс», свои, подчас непонятные для взрослых, понятия о чести, преданности, долге, мужественности, взаимовыручке. Нередко члены такой группы отличаются своим «языком», особенностями внешнего вида.

Другой тип неформальных групп характеризуется неустойчивостью, отсутст-вием постоянного лидера и плохой внутренней организацией (анархическая группа). В них нет выраженной взаимозависимости, каждый член группы существует как бы сам по себе. Влияние такой группы на подростка минимально.

Существуют также группы, в которых отношения отдельных ее членов основаны на дружбе, взаимопонимании и взаимопомощи (демократическая группа).

По своей социальной направленности неформальные группы делятся на про- социальные, асоциальные и антисоциальные.

Просоциальные группы способствуют развитию у своих членов положительных нравственных качеств. Все вопросы в них чаще всего решаются коллективно, а деятельность направлена на социально полезные дела (тимуровское движение и т. п.). По структуре такие группы чаще бывают демократическими.

Асоциальные группы формируются на базе совместных развлечений (музыка, коллекционирование и т. п.) и стоят в стороне от острых социальных проблем. При определенных условиях они перерастают в антисоциальные.

Антисоциальные группы по структуре чаще всего автократические. Интересы и деятельность их, как правило, направлены во вред обществу (правонарушения, пьянство и т. п.). Нередко такими группами руководят взрослые правонарушители. Для многих подростков объединение в подобного рода группы и асоциальный образ жизни — это особая форма протеста против уклада жизни и опеки старших, своеобразное проявление реакции эмансипации.

Степень влияния неформальной группы на поведение подростка обусловлена, с одной стороны, индивидуальными психологическими особенностями его, с другой — структурой и социальной направленностью группы. Кроме свойств личности и свойств группы определенную роль в этом плане играет то место, та «ступенька», которую занимает подросток в сложной иерархии внутригрупповых взаимоотношений (лидер, «шестерка» и т. д.).

Неодинаково и отношение отдельных подростков к «законам» и нормам жизни асоциальных групп: одни воспринимают их сознательно, другие — в силу выраженной в этом возрасте конформности. Опыт показывает, что большинство подростков, попадая в асоциальную группу, вследствие своей интеллектуальной и социальной незрелости быстро уступают психологическому влиянию ее лидеров и вскоре начинают вести асоциальный образ жизни только потому, что тако-вы «правила» группы и так ведет себя большинство ее членов. Нередко такая групповая солидарность воспринимается подростками как проявление товарищества, чему способствует упрощенное, а порой неверное представление о мужестве, героизме, взаимовыручке.

С возрастом подростковая конформность снижается, авторитарное влияние группы уменьшается, и тогда уже выбор жизненного пути зависит от личностных качеств юноши и социальной среды за пределами группы.

Каждое из направлений подростковых группировок проявляет отличное от других отношение к злоупотреблению различными веществами, свои особенности поведения. Принадлежность к некоторым из этих группировок, которые описываются далее, создает повышенный риск формирования девиантного поведения, хотя само по себе об этом еще не свидетельствует. Средства массовой информации обычно дают о них одностороннюю информацию.

Многие специалисты считают так называемые «молодежные субкультуры» одним из типичных явлений современной городской культуры. В этом явлении отражаются разнообразные процессы, протекающие в религиозной, идеологической, политической сферах, сфере экономики и моды. Основной фактор, привлекающий молодежь в субкультуры, — стремление приобрести внешние, формальные характеристики, позволяющие выделяться из общей обезличенной массы на-селения мегаполиса. Поэтому, несмотря на декларирование представителями субкультуры своей приверженности каким-либо идеологическим, религиозным, политическим концепциям, они часто не вникают в них и в основном объединяются по внешним характеристикам — одежда, прическа, музыка, места общения и т. д. Субкультуры оказывают значительное влияние на основную массу молодежи, но сами практически закрыты для внешних влияний (Личко А. Е., Битен- ский В. С, 1991). Возникновение современных (конец 1990-х—начало 2000-х гг.) городских субкультур в странах СНГ обусловлено рядом факторов:

продолжением традиций советских нонконформистских субкультур 197080-х гг.;

приходом в постсоветские страны моды на аналогичные субкультуры Западной Европы и Северной Америки;

изменением системы социальных отношений в странах СНГ.

Наиболее многочисленные субкультуры крупного города — «пацаны» и «не-формалы».

«Пацаны» (самоназвание) или «гопники»: дворовая субкультура «спальных» районов крупных городов. Основной объединяющий фактор и характеристика, выделяющая эту субкультуру из основной массы подростков и молодежи, — это ориентация на систему ценностей взрослой криминальной субкультуры, культ силы, землячества, взаимовыручки и взаимозависимости. «Гопники» являются «кадровым резервом» для преступного мира. Их внешний вид, музыкальные вкусы не имеют ярко выраженных различий. Характерна коротка стрижка, ношение спортивной одежды. Как правило, представителям этой субкультуры свойственна интеллектуальная неразвитость и агрессивность, что мешает общению даже в своем кругу. Особенность подростков из этой субкультуры — низкий уровень рефлексии, отсутствие критического отношения к своим действиям и образу жизни.

«Неформалы» — расплывчатый термин, которым раньше обозначали весьма широкий спектр молодежных субкультур. В эту группу входят подростки, близкие по своим, часто еще неопределенным, вкусам и убеждениям к хиппи, панкам, трэшерам, растаманам, толкиенистам, сатанистам и т. д. По мере взросления «неформалы» выходят из субкультуры или переходят в вышеупомянутые, более четкие субкультуры. Основной фактор, объединяющий «неформалов»:

пассивный протест против мира взрослых;

пристрастие к рок-музыке;

отрицание неинтеллектуальной подростковой массовой культуры, доминирующей в настоящее время.

Приводимые ниже описания основных типов подростковых группировок, встречающихся в странах СНГ, даны как по материалам руководства А. Е. Личко и В. С. Битенского (1991), так и на основании опыта авторов данного учебного пособия.

Хиппи как молодежное движение возникло в начале 1960-х гг. в США и Англии среди подростков и молодежи (возраст — от 12 до 25 лет) из семей среднего достатка и белой расы. Затем это движение распространилось на другие страны. Приблизительно в конце 1960-х гг. хиппи появились в СССР.

На Западе это движение в значительной мере родилось как протест против «грязной» войны во Вьетнаме. В противовес идеям старшего поколения о «защите западной цивилизации» с оружием в руках, в знак протеста против бывшей тогда всеобщей воинской повинности в США, антикоммунистической пропа-ганды, запугивания атомной агрессией, насаждения «образа врага» движение хиппи провозгласило противоположные идеалы. Ими стали пацифизм и миролюбие в отношении окружающих, отрицание агрессии, «естественный образ жизни», нежелание кому-либо что-либо навязывать или заставлять делать.

Протестом «процветающему обществу» стал весь образ жизни хиппи. Вместо дорогой модной одежды — рваные заношенные джинсы; вместо аккуратных причесок — длинные, немытые и плохо расчесанные волосы; вместо внешне благополучной семьи, лицемерно прикрывающей внутренние раздоры, измены и обман, — жизнь коммуной, «свободная любовь», общие дети; вместо эгоизма и част-ной собственности — общие вещи и деньги; вместо признанной и почитаемой старшим поколением музыки — «Битлз» и подражающие им ансамбли; вместо узаконенного постоянного умеренного пьянства старшего поколения — марихуана, галлюциногены, героин — все, что отвергалось и преследовалось обществом.

Хиппи — группы свободные и открытые. Они благожелательно всех принимают и никого у себя не удерживают. Никому не принято ничего диктовать и ни в чем препятствовать, т. е. опять же внутригрупповое поведение строится как про-тивоположное тому, что принято в семье и в обществе. Распространены интересы к религии и восточной философии. Рассуждения на эти темы служат проявлением подростковой метафизической интоксикации. Среди хиппи в нашей стране не меньший интерес проявляется к православному христианству.

Курение марихуаны было принято среди хиппи в западных странах. Считается, что подражающие «Битлз» ансамбли разнесли марихуану (она же — «анаша», «гашиш», «план», «травка» и т. д.) по всему миру. Однако в среде хиппи злоупотребляли и галлюциногенами, и героином.

Во второй половине 1970-х гг. движение хиппи в западных странах пошло на спад. Однако в СССР в середине 1980-х гг. началось «возрождение хиппи» — «новая волна». Это совпало с затянувшейся войной в Афганистане и с отрицательным отношением к этой войне среди многих подростков-допризывников. Однако «истинных хиппи», которые вели полностью асоциальный образ жизни, было немного. Зато появилась группа «вечерних хиппи». Такие подростки днем где-то учились или работали, носили обычную одежду, даже старались маскировать длинные волосы, заправляя их за воротник. «Доперестроечный» закон о преследовании за тунеядство против них был бессилен. Зато вечерами, переодевшись в традиционные залатанные джинсы и распустив волосы, они проводили время на сборищах («тусовках») в определенных местах, иногда у кого-то на квартире («на флэте»). Среди них снова вспыхнул интерес к музыке «Битлз». Трагически погибший певец этой музыкальной группы Джон Леннон почитался как кумир и образец для слепого подражания.

В современных группах хиппи, существующих в России и странах СНГ, по- прежнему курят гашиш, пробуют различные токсические вещества. С 1990-х гг. отмечено злоупотребление эфедрином. Все это охотно предлагается новичкам, но не навязывается. Поэтому в группах хиппи удерживаются и те подростки, которые никогда не прибегают ни к каким дурманящим средствам, а увлекаются ду-ховным самосовершенствованием, йогой, религиями и т. п. Распространено, однако, суждение, что курение гашиша позволяет лучше проникнуть в сокровенный смысл постулатов восточной философии. В меньшей степени это относится к другим наркотикам и токсическим средствам.

Панки (от англ.punk— гнилушка, гадина) появились в конце 1970-х гг. в Англии. В отличие от пассивного протеста хиппи, панкам присущ активный, злой, аг-рессивный протест. Вызывающие поведение и внешность предназначены для того, чтобы вызвать у представителей старшего поколения и благополучных сверстников крайнюю неприязнь, негодование и вместе с тем страх.

Группа панков чаще всего жестко регламентирована, со своим вожаком, волчьими законами внутригрупповых взаимоотношений. Их основная мораль: «Все люди — гадины! Будь таким же и ты и так же относись к людям!».

Одежда и прическа у панков таковы, чтобы вызвать у других отвращение,— яркий грим, даже изображенные на лице отвратительные язвы, причудливо зачесанные и постриженные волосы, к тому же еще покрашенные в разные цвета. Костюм похож на клоунский, с собачьим ошейником или цепочкой от унитаза как «украшение» на шее.

Излюбленная музыка (панк-рок) отличается не только громкостью, нерит-мичностью и диссонансами, но и неприятными для слуха звуками — скрежетом, визгом и т. п. Тексты песен изобилуют нецензурной бранью. Популярные ансамбли носили название вроде «Секс пистолз». Часто встречающейся формой сексуального поведения является промискуитет (беспорядочные половые кон-такты).

В СССР панки появились в 1980-х гг. Внешняя атрибутика частично заимствует западные образцы: высоко выбритые виски, причудливая прическа («гребенка»), иногда зауженные короткие брючки, узкий галстук или шнурок на шее. Особенно важной считается серьга в одном левом ухе (серьгу в мочке правого уха носят «голубые», т. е. гомосексуалисты) или крестик, вделанный в мочку, а также лезвие бритвы, висящее на цепочке на шее, и крупная английская булавка на груди.

Панки проповедуют насилие во всех его формах. Многие панки учатся приемам каратэ и других «боевых искусств» с единственной целью — чтобы жестоко бить противников в драках. Часть из панков заявляют о своей приверженности фашизму, носят соответствующую атрибутику, но, в отличие от «неонацистов», идеологическая сторона фашизма их мало интересует. Среди панков встречаются также панки-самозванцы — внешне подражающие им, но в группы не входящие или изгнанные из них.

Аддиктивное поведение среди панков чаще всего сводится к злоупотреблению алкоголем. Но эпизодически они могут прибегать к самым различным токсическим веществам, даже к ингалянтам. В последнее время наибольший интерес стал проявляться к стимуляторам типа эфедрина и «ширки».

«Металлисты» объединяются в группы, мотивируя это увлечением музыкой в стиле «тяжелый металлический рок»(heavy metal rock).Эта музыка отличается громкостью и усиленным ударным ритмом. Под нее не танцуют, а слушают ее сидя, ритмично раскачиваясь, постепенно возбуждаясь, приходя в состояние неистовства. Эти действия напоминают религиозную секту «хлыстов» в прошлом. В подобном состоянии неистовства они способны совершать бессмысленные раз-рушительные действия. По словам подростков, под звуки металл-рока они начинают «кайфовать» — испытывают необычные сильные и приятные эмоциональные переживания.

Наиболее популярные ансамбли нередко носят в завуалированной форме на-звания, отталкивающие обывателя. «Блэк Саббат»(Black Sabbath),т. е. дословно «Черная суббота», что может пониматься как служение дьяволу. Широко известный «Эй-си-ди-си»(ACDC)как будто взял официальный термин, принятый в электротехнике и означающий возможность движения тока в цепи в обоих направлениях. Но на американском подростковом сленге это слово символизирует бисексуала, склонного как к нормальным, так и к гомосексуальным сношениям, а иногда и просто гомосексуала, но готового играть как активную, так и пассивную роль.

Другим неотъемлемым признаком «металлистов» является внешняя атрибутика. Называются они так потому, что носят множество металлических украшений вплоть до рыцарских доспехов. Особенно важны среди этих украшений «кле- панки» — металлические браслеты с шипами и клепками. Массивные железные, стальные и медные украшения также символизируют протест, адресованный старшему поколению, предпочитающему миниатюрные украшения из драгоценных металлов.

«Металлисты» приветствуют друг друга условным знаком — «козой»: поднятой правой рукой с оттопыренным указательным пальцем и мизинцем и словами «Хэви метал!» («тяжелый металл»). Принадлежность к «металлистам» требует от подростков немалых денег, поскольку металлические украшения на одежде и записи металл-рока стоят недешево. В этих группах часто оказываются подростки из состоятельных и легко сорящих деньгами семейств либо те, кто добывает эти деньги различными незаконными путями.

Обычно «металлисты» употребляют алкоголь, но в сравнительно небольших дозах. К другим дурманящим средствам они особого тяготения не испытывают. Вероятно, очень громкая ритмическая музыка доставляет им наслаждение, аналогичное опьянению. Если же группа «металлистов» начинает прибегать к нарко-тикам, то она вскоре превращается в группу наркоманов; атрибутика, диски и кассеты быстро распродаются для денег на наркотики, интерес к металл-року исчезает.

Другие субкультуры — трэшеры (поклонники музыкальных стилей «трэш-хэ- ви-метал» и «дэз-хеви-метал»), растаманы (поклонники музыкального стиля рэг- гей и квазирелигии «растафаризм»), толкиенисты (поклонники литературного стиля «фэнтези» и средневекового холодного оружия), сатанисты (чаще всего играющие, но иногда исповедующие религию поклонения Сатане) — отличаются по идеологии и внешнему виду, но по образу жизни они достаточно похожи друг на друга и повторяют традиции прочих «неформалов».

Брейкеры являются фанатическими поклонниками и постоянными испол-нителями танца «брейк-данс»(brake-dance).Он распространился в середине 1980-х гг. и представляет собой соединение элементов художественной гимнастики, акробатики, дзюдо, каратэ и пантомимы. От исполнителя требуются как хорошая спортивная подготовка, притом не просто грубая сила, а выносливость к большим и длительным физическим нагрузкам, так и грациозность, изящество движений и выразительная мимика.

Этот танец для брейкеров является увлечением (хобби). Брейку нередко отдают все свободное время. Устраиваются состязания, фестивали, на которые съез-жаются из разных городов, имеются свои чемпионы. При этом брейкеры обычно продолжают учебу или работу, хотя чрезмерное увлечение брейком нередко от-рицательно сказывается на успеваемости и продуктивности.

Брейкеры не употребляют ни алкоголя, ни наркотиков, ни других токсических средств, так как все они немедленно отрицательно скажутся на результатах любимого занятия. Не используются и анаболические стероиды, так как брейк вовсе не требует наращивания мышечной массы. Некоторые из брейкеров в качестве допинга используют крепкий кофе, но не в чрезмерных токсических дозах, которые могут нарушить тонкую координацию движений.

Таким образом, увлечение брейком в определенной мере создает психологический иммунитет к аддиктивному поведению, хотя, по данным последних лет, определенную опасность для таких подростков представляют препараты из группы амфетаминов — экстези, позволяющие безудержно танцевать до утра.

Рокеры как группировка подростков и молодежи появились на Западе еще в 1970-х гг. Тогда в англоязычных странах их чаще называли байкерами из-за их пристрастия к мотоциклу(motorbike— мотоцикл). Идейные взгляды многих из этих группировок были близки к неонацистам. Но, в отличие от последних, они скорее придерживались ортодоксальных фашистских убеждений, среди них про-цветал культ Гитлера. Их атрибутами были мотоцикл и черная кожаная куртка. Подобные группировки иногда представляли собой настоящие банды. На мо-тоциклах неожиданно и стремительно они врывались в небольшие населенные пункты, громили и крушили все, что попадалось на глаза, и столь же быстро исчезали. В 1980-х гг. подобные группы в западных странах стали исчезать.

В СССР рокеры появились в 1980-х гг. Главным мотивом их группирования также стали мотоцикл, совместные поездки и гонки на бешеной скорости. Культивировалась отчаянная лихость. Одним из испытаний была езда на мчавшихся навстречу друг другу мотоциклах (кто первый свернет в сторону? у кого не выдержат нервы?).

Рокерам свойствен протест в отношении старшего поколения и установлен- ых им порядков. Этот протест также проявляется с помощью мотоцикла. В ноч- ое время компаниями они ездят на мотоциклах по жилым кварталам без глуши- елей, чтобы бешеным ревом моторов перебудить всех. Другая форма протеста состоит в том, что в часы пик на магистралях с интенсивным движением рокеры локируют движение шеренгой в ряд едущих на очень медленной скорости мото- иклов, не оставляя места для обгона и тем самым создавая позади себя транс- ортные пробки.

Девушки среди рокеров составляют большую редкость. В группу допускается бычно лишь сожительница лидера. В отличие от рокеров на Западе, в нашей тране не приходилось слышать что-либо о «маме» — имевшей сексуальные кон- акты со всеми членами группы по своему усмотрению и пользовавшейся среди их определенным авторитетом.

В связи с тем, что искусное вождение мотоцикла ни под «кайфом», ни в со- тоянии сильного алкогольного опьянения невозможно, аддиктивное поведение среде рокеров большого распространения не получило. Однако злоупотребле- ие алкоголем и курение гашиша полностью не исключены.

Для «скинхедов» («бритоголовых») основной объединяющий фактор — при-страстие к насилию. Обычно они декларируют свою приверженность идеям фа-шизма и расизма, при этом среди них культивируются взгляды об «истинном фа-шизме», который якобы «опошлили» Гитлер и Муссолини. Расовая теория нередко полностью отвергается. По представлению подобных неонацистов, «истинным арийцем», «сверхчеловеком» не рождаются, а становятся, вытравив из себя всякую жалость к «недочеловекам», поборов трусость и воспитав в себе выносливость, беспощадность и ненависть к врагам. Образ врага в разных случаях выбирается различный. Иногда им служат подростки, недавно приехавшие в данную местность. Иногда ненависть проявляется в отношении лиц старшего поколения, особенно пожилых людей, которых считают «паразитами, отнимающими у молодежи место в жизни». Наконец, образ врага может основываться на националь-ной розни.

Группы «скинхедов» или неонацистов обычно жестко регламентированы. Ув-лечения составляют, как правило, силовые виды спорта и каратэ.

Злоупотребление алкоголем, а тем более наркотиками и другими дурманящими средствами, отвергается как недостойное «сверхчеловека» и сурово преследуется — провинившихся наказывают или изгоняют из своих компаний.

«Фанаты», или «фенсы», представляют собой страстных почитателей какой- либо спортивной команды (чаще футбольной или хоккейной) или какого-либо эстрадного ансамбля. Они нередко сопровождают их во время поездок в другие города на соревнования или гастроли. Посещают все матчи или концерты, груп-пируются друг с другом, стараются завести знакомства со своими кумирами.

Некоторые из спортивных «фанатов» являются действительными поклонниками своих кумиров: они жаждут их успеха, устраивают шумные овации, ищут знакомства с ними, собирают их автографы, фотографии и т. п. Для других большей притягательной силой обладают драки с «фанатами» соперничающей команды. При отсутствии такой возможности готовы затеять драку с другими «фаната- ми» своей же команды. «Правыми» и «левыми» «фанаты» называются в зависимости от стороны трибун стадиона, где обычно рассаживаются.

Среди «фанатов» нередко оказываются подростки, уже знакомые с действием дурманящих веществ и склонные к выпивкам. Они могут становиться соблазни-телями для других, даже для всей группы в целом. Поэтому данные компании можно рассматривать как группы высокого риска в отношении аддиктивного поведения. Если групповое злоупотребление становится регулярным, то обычно прежний страстный интерес к своей команде или ансамблю ослабевает, а с развитием зависимости пропадает вовсе.

Работами А. Е. Личко (1983, 1999) и др. показано, что сам характер реакции группирования и распределения ролей внутри группы находится в определенной зависимости от характерологических особенностей подростка. Чаще других объединяются в неформальные группы подростки с гипертимными и конформными чертами характера. Истероидные подростки отличаются неустойчивостью интересов и нередко меняют группы. Подростки с эпилептоидными чертами часто становятся формальными и неформальными лидерами (особенно в группах, об-разующихся в условиях специнтернатов). Шизоиды даже в автократической группе относительно самостоятельны (подробнее см. главу 25).

Реакции увлечения (хобби-реакции). Увлечение — это выраженный стойкий интерес к чему-либо, сопровождающийся чаще всего такими сложными чувствами, как одухотворенность, восторженность, влюбленность и т. д.

Увлечения имеют такое же важное значение в познавательной деятельности подростка, как игры у детей, и оказывают большое влияние на формирование личности. Для многих подростков увлечения — это средство самовыражения, коммуникации и идентификации с себе подобными и, наконец, средство достижения престижного статуса в своей среде. И то, что взрослым в увлечениях подростков подчас кажется странным и ненужным, для самих подростков представляется важным и интересным.

Нередко в ответ на сложную для подростка, психотравмирующую ситуацию увлечения приобретают утрированную форму, захватывают все стороны жизни, поглощают все свободное время. Тогда интересы подростка становятся односторонними. Увлеченный чем-либо одним, он забрасывает другие дела, запускает учебу, заводит сомнительные знакомства. Нередко для удовлетворения своего увлечения подростки начинают заниматься обманом, мошенничеством, спекуляцией, мелким воровством.

Подросток словно бы укрывается за забором своих увлечений от травмирующей его действительности, конфликтных межличностных отношений в семье и школе. По меткому выражению Ю. А. Скроцкого (1981), подросток «стремится к своим увлечениям как к психологической защите».

А. Е. Личко и Ю. А. Скроцкий (1973), А. Е. Личко (1999) выделяют следующие типы увлечений:

интеллектуально-эстетические (музыка, рисование, техника, какая-либо отрасль науки и т. п.);

телесно-мануальные (спорт, рукоделие, вождение транспорта);

лидерские (поиски ситуаций, где можно предводительствовать, руководить);

накопительские (коллекционирование);

эгоцентрические (художественная самодеятельность, экстравагантная одежда, модная область знаний);

информационно-коммуникативные (потребность в легкоусваивающейся ин-формации и поверхностных контактах, проявляющихся в совместном «глазении» любых фильмов, «балдении» от громкой музыки);

азартные увлечения (карты, пари, ставки, компьютерные игры и т. п.).

Предложенная классификация не исчерпывает всего многообразия увлечений и, по утверждению самих же авторов, является лишь «попыткой разобраться в мотивах, толкающих на то или иное увлечение».

Делались интересные попытки систематизировать увлечения с позиции степени их выраженности и аффективной насыщенности. Ю. А. Скроцкий (1973) выделил следующие варианты «интенсивности» увлечений: 1) заполнение сво-бодного времени; 2) постоянное занятие определенным делом в целях развлечения; 3) выраженное увлечение, поглощающее большое количество времени; 4) неудержимое, не поддающееся коррекции, увлечение. Однако и эта классификация в силу своей односторонности и недостаточной разработанности не нашла широкого распространения.

Опыт показывает, что не все подростки в одинаковой степени склонны к увле-чениям. Ю. А. Скроцкий (1981), обследовав 289 практически здоровых подростков в возрасте 16-18 лет, нашел, что примерно у половины из них (56 %) увлечения проявляются в виде разнообразных поверхностных интересов познавательно- развлекательного характера и не влияют на поведение, у 8 %— в виде примитивных склонностей к группированию со сверстниками и неспособности занять себя чем-либо конкретным (группа риска в асоциальном отношении) и у 36 %— в виде отчетливого увлечения.

А. Е. Личко (1983) и др. отмечают определенную зависимость между типом увлечения и особенностями характера. Для подростков с неустойчивыми чертами характера предпочтителен информационно-коммуникативный тип увлече-ния, для истероидов — эгоцентрический, для эпилептоидов — накопительский и азартный, для гипертимов — лидерский, для шизоидов и психастеников — интел-лектуально-эстетический. Делались попытки использовать выявленную зависимость с реабилитационной и психотерапевтической целью (Драпкин Б. 3. и соавт., 1973). В то же время другие исследователи показали, что прямой зависимости типа увлечений от формы психопатии или акцентуации характера не существует. Более того, выяснилось, что одни и те же увлечения свойственны подросткам с разными типами психопатии и акцентуации (Скроцкий Ю. А., 1981).

Реакции, обусловленные формирующимся сексуальным влечением. Ведущая роль в формировании этих реакций принадлежит повышенному, но в то же время недостаточно дифференцированному половому влечению.

Пробуждение полового влечения возможно даже у детей дошкольного возраста. Оно проявляется в выборе игр и игрушек, в обостренном половом любопытстве, ранней мастурбации, сексуально окрашенном поведении в присутствии взрослых. У детей более старшего возраста раннее половое влечение может про-являться самообнажением и подглядыванием за обнаженными, повышенным интересом к актам дефекации и уринации, совместным онанизмом и т. п.

Для подросткового возраста характерны сексуальные фантазии, сопровождающиеся мастурбацией, рассуждения на темы секса, увлечение литературой в которой описываются эротические сцены, и кинофильмами «про любовь». Становятся более выраженными проявления сексуальной активности — ранние половые связи, петтинг, промискуитет, эксгибиционистские игры, гомо- и гетеросексуальные контакты, которые носят обычно транзиторный характер (Личко, 1983; Исаев Д. Н., Каган В. Е., 1986).

Следует иметь в виду, что половое возбуждение в этом возрасте, в отличие от взрослых, может вызываться такими, казалось бы, неадекватными раздражителями, как мышечное напряжение, езда на транспорте, внезапное ощущение боли, страх. Неоднократное повторение подобных сочетаний способствует образованию условно-рефлекторных связей и, как следствие, сексуальных девиаций.

В ряде случаев, особенно при неправильном половом воспитании, сексуальные переживания и половая активность подростков становятся настолько интен-сивными, что поглощают все остальные интересы и служат одной из причин нарушений поведения.

Ситуационно-личностные реакции подобного рода в подростковом возрасте могут возникать в ответ на причины, внешне, казалось бы, не имеющие сексуальной окраски, но тем не менее тесно связанные с периодом полового созревания.

Нередко позднее появление вторичных половых признаков или, наоборот, слишком раннее половое созревание вызывают чувство тревоги, напряженности, что делает подростков крайне раздражительными, замкнутыми, усиливает склон-ность к депрессивным реакциям и необдуманным поступкам.

Дима Т., 15 лет, решив, что его половые органы меньше, чем у сверстников, совершил

суицидальную попытку.

Толя Л., 14 лет, перестал посещать школу, конфликтовал с родителями, порезал себе вены на предплечье. В беседе с врачом признался, что «занимается онанизмом и поэтому

никогда уже не будет мужчиной».

Рациональная психотерапия и в первом и во втором случаях привела к стойкой нормализации поведения.

Дуализм во взглядах на проблемы любви и секса в сочетании с возникающей гиперсексуальностью способствует тому, что подростки рано вступают в половые связи, не испытывая подчас к своему партнеру никакого чувства, кроме полового любопытства. Нередко же объект эротических переживаний вызывает у полового партнера чувство раздражения, злобы, неудовлетворенности, а в последующем служит предметом уличных насмешек и издевательств, так как не совпадает в его сознании с объектом «чистой, настоящей любви». У мальчиков подобного рода реакции встречаются чаще, чем у девочек, и нередко сопровождаются агрессивно-стью, жестокостью, правонарушениями.

Реакции, обусловленные формированием самосознания. Важным этапом развития психики, который приходится на подростковый возраст, является осознание своей индивидуальности, становление устойчивого образа собственного «я», т. е. формирование самосознания.

Л. С. Выготский (1960) подчеркивал, что формирование самосознания «составляет квинтэссенцию и главный итог переходного возраста».

С ростом самостоятельности подростку все больше необходима информация о самом себе. Поэтому раньше или позже у каждого из них возникают вопросы: «что я?», «кто я?». Вопросы эти в первую очередь адресуются к своему внешнему облику и внутреннему миру. Поиски ответов на эти вопросы и осознание своей особенности, несхожести с другими небезразличны для любого подростка, но нередко в условиях психотравмирующей ситуации внимание на этих вопросах заостряется, а поиски ответа сопровождаются эмоциональным напряжением, чувством растерянности, тревогой и нарушением поведения.

Реакции, связанные с повышенным вниманием к своей внешности (дисмор- фореакции). Подростков рано начинают волновать особенности внешности и физического развития. Они болезненно относятся к любым отклонениям от «нор-мы», тем более что за эталон принимаются кинозвезды, выдающиеся спортсмены и т. п. Сравнивая себя с ними, подростки находят «недостатки» в своей внешно-сти, а это в свою очередь вызывает чувство беспокойства, неуверенности в себе, доходящее иногда до навязчивого страха (дисморфофобия) или сверхценной идеи физического недостатка (дисморфомания). Но чаще всего (в 80% случаев) дело ограничивается ситуационно-личностными реакциями, носящими преходящий характер.

У мальчиков обычно вызывают беспокойство невысокий рост, слаборазвитая мускулатура, отсутствие волос на теле, недостаточные, по их мнению, размеры половых органов.

Для девочек источником тревоги чаще бывают излишняя полнота, высокий рост, «неправильные» черты лица, угреватость кожи, оволосение отдельных уча-стков тела.

Эти «дисморфические» переживания характерны для того периода развития, когда физическое «несовершенство» подростков наиболее заметно, если сравнивать их со взрослыми. Они становятся неуклюжими, конечности непропорционально удлиняются, черты лица заостряются. У некоторых подростков в начальной стадии полового созревания образуются жировые накопления. У мальчиков заметно увеличиваются грудные железы по женскому типу. У девочек, наоборот, усиливаются признаки маскулинности, голос грубеет, движения становятся бы-стрыми и угловатыми.

Объективные признаки «физического несовершенства» наряду с завышенными претензиями к своей внешности делают подростков особенно чувствительны; ми к насмешкам, прозвищам или нетактичным замечаниям.

В поисках «эталонное™» своей внешности подростки могут часами стоять У зеркала, нерационально много времени уделять нарядам. Для них становится особенно важным, какое впечатление они производят на окружающих. Это ги-пертрофированное чувство в свою очередь сопровождается эгоцентризмом, экзальтацией, развязностью или, наоборот, чрезмерной застенчивостью, интро- вертированностью, что заметно сказывается на характере поведения.

Подростки с нечистой (угреватой) кожей избегают компаний, особенно если там есть сверстники противоположного пола. Считающие себя чрезмерно полными (или худыми) стесняются ходить на пляжи, избегают занятий физкультурой Или, наоборот, изматывают себя физическими упражнениями, аэробикой, отдавая этим занятиям все свободное время. И делают это подростки не потому, что очень увлечены спортом или танцами (хобби-реакции), а из-за желания «похудеть», стать «стройным», «красивым».

Реакции подобного рода давно привлекали внимание исследователей. Г. Е. Су-харева (1959) расценивала их как разновидность «затяжных патологических ре. акций пубертатного периода», К. А. Новоявленская (1960) —как «специфический возрастной синдром», как «состояние декомпенсации у предрасположенных лиц» (У1ёеЬесИ, 1966), С. В. Немировская (1974) — как одну из форм реактивного состояния, А. Е. Личко (1979) — как «транзиторные реактивные подростковые дисморфофобии», М. В. Коркина (1984) — как «синдром дисморфомании в рамках пограничных состояний».

Все авторы сходятся во мнении, что возникающие реакции не достигают степени психопатологического синдрома, а представляют собой своего рода «пред- дисморфофобические» состояния.

На тот факт, что синдром дисморфофобии как преходящее состояние может встречаться у психически здоровых подростков, указывают К. А. Новоявленская (1960), М. В. Коркина (1968), А. Е. Личко (1979), Б. В. Нечипуров (1982) и др. (Тошк1е'тс7 е! а1., 1971) в этих случаях пользуется термином «физиологическая дисморфофобия».

М. В. Коркина (1984), длительное время наблюдавшая 128 подростков с синдромом дисморфомании в рамках пограничных состояний, выделила три основные диагностические группы: 1) личностные реакции (при акцентуации характера); 2) психопатические реакции (на фоне патологического склада характера) и 3) реактивную подростковую (юношескую) дисморфоманию. Подчеркивая известное своеобразие синдрома дисморфомании (дисморфофобии) в пубертатном периоде, автор отмечает, что в этих случаях бывает очень трудно «выявить четкие различия между болезненной убежденностью в наличии физического недостатка и обычным человеческим реагированием на свою внешность».

Психологические реакции, связанные с повышенным вниманием к своей внеш-ности, по мнению М. В. Коркиной (1984), отличаются от патологических прежде всего тем, что у здоровых мысли о своей внешности:

не занимают доминирующего положения в иерархии ценностей,

не определяют всего поведения подростка, его жизненный уклад,

не препятствуют социальной адаптации.

При дисморфореакциях, в отличие от синдрома дисморфофобии, во-первых, отсутствует навязчивый страх (фобии), ибо, по меткому замечанию А. Е. Личко (1979), подростков в этих случаях «тяготит не сама навязчивость, а преувеличен-ный по значению недостаток внешности»; во-вторых, подростки не осознают свои переживания, связанные с внешностью, как нелепые, бессмысленные; в-третьих, нарушения поведения, связанные с заботой о своей внешности, более выражены и, наконец, в-четвертых, дисморфореакции, в отличие от дисморфофобии психо-генного (реактивного) происхождения, носят более выраженный преходящий ха" рактер и при изменении жизненной ситуации исчезают.

Навязчивые идеи «недержания газов», «дурного запаха», идеи отношения, стойкие депрессивные состояния нехарактерны для дисморфореакции и чаще встре' чаются при реактивных состояниях и дисморфоманиях иного происхождения.

В литературе имеются указания на особенности клинического проявления дисморфофобии и дисморфомании у подростков с различной патологией характера (А. Е. Личко, 1979; М. В. Коркина, 1984).

. По нашим наблюдениям, дисморфореакции чаще всего характерны для сензи- тивного, психастенического и истероидного типа особенностей характера.

Сензитивные подростки чрезвычайно чувствительны к любому критическому замечанию, касающемуся их внешности. При развитии дисморфореакции они становятся замкнутыми, подозрительными, депрессивными. Поскольку такие подростки склонны к реакциям гиперкомпенсации, действия их могут быть ре-шительными и недостаточно адекватными. Они могут активно обратиться за по-мощью к врачу с просьбой сделать «косметическую операцию» и, получив отказ, совершить суицидальную попытку.

Подростки с психастеническими чертами характера в таких же условиях больше склонны к рассуждениям о своей внешности, построению сложных планов по ее улучшению, но вместе с тем малоинициативны, застенчивы, бездеятельны.

Истероидные подростки демонстративны, эксцентричны, театральны. Они образно описывают свои «страдания», умоляют «спасти» их, «сделать счастливыми». Не получив поддержки, высказывают суицидальные угрозы, но редко реализуют их.

Реакции, связанные с повышенным вниманием к своему внутреннему миру (рефлексиореакции). В старшем подростковом возрасте озабоченность своей внешностью ослабевает и на первый план выступают повышенный интерес к сво-ему внутреннему миру, самоанализ, оценка своих умственных способностей и моральных качеств. Этот период самосознания связан с выработкой собственных взглядов на окружающий мир, построением реальных планов на будущее, поисками своего места в мире взрослых людей.

Формирование абстрактного мышления сопровождается у подростка потребностью в отвлеченных рассуждениях о себе, о своем месте среди людей, в «теоре-тизировании» о смысле жизни, которые так же необходимы для подростка, как бесконечные «почему» для ребенка.

Перед подростком открывается богатство его внутреннего мира, что сопровождается целой гаммой неизвестных ранее переживаний. Вместе с чувством наслаждения появляется смутное беспокойство, тревога. Неразделенность новых чувств сопровождается потребностью в общении, желании поделиться своими переживаниями (младший подростковый возраст). Позднее вместе с познанием своей неповторимости, уникальности приходит чувство одиночества и потребность в уединении.

Период формирования самосознания занимает важное место в процессе пси-хического созревания, и через него проходят практически все подростки. В связи с этим некоторые исследователи (Смирнов, 1929; Tramer, 1964, и др.) весь период психического созревания делят на две «критические фазы»: фазу «отрицания», «упрямства» (младший подростковый возраст) и фазу «философствования», «интеллектуального возбуждения» (старший подростковый возраст).

Вторая фаза характеризуется ускоренным развитием функций познания и проявлением интересов в области абстрактных проблем, осознанием новых связей собственного «я» с окружающим миром. «Переоценка представления» идет

12 Зи. 763

во всех областях, но особенно часто в философской и религиозной («метафизиче-ская интоксикация») .

По образному замечанию классика английской психиатрии Генри Модели (Maudsley, 1871), юношество проходит «через приступы метафизики, как дитя через приступы кори». Schule (1886) подчеркивал, что для «периода возмужалости» типичен контраст между стремлением соприкоснуться с зенитом человеческих чувствований и формальной ограниченностью детского «кругозора». Этот контраст, «стремление к необъятному, голова титана на туловище ребенка» составляют, по мнению Schule, основную духовную сущность всего периода созревания (цит. по Л. Б. Дубницкому, 1976).

Нередко переживания, связанные с повышенным вниманием к своему внут-реннему миру, занимают доминирующее место в жизни подростков и существенно влияют на их поведение. Они могут часами рассуждать о «смысле жизни», «предназначении человечества», много времени уделять построению собственных философских систем и планов социального переустройства общества. Ради этого подростки часто меняют жизненный уклад, отказывают себе в развлечениях и отдыхе. Некоторые из них усиленно штудируют философские книги Гегеля, Канта, изучают психоанализ, теологию, проявляя подчас в этих вопросах незаурядные знания.

В основе всех этих «метафизических исканий», как правило, лежит повышенный интерес к своему «я», усиленная рефлексия.

Такие подростки отличаются эгоцентризмом, односторонностью суждений, легкой ранимостью при ироническом отношении к сфере их интересов. Свободно оперируя сложными абстрактными категориями, они легко теряются в баналь-ных жизненных ситуациях. Для подростков такого типа характерна интроверти- рованность. Обществу сверстников они предпочитают чтение книг. Однако под внешним безразличием к окружающему обычно кроется повышенная впечатлительность и чувствительность. Большинство из них болезненно переживают соб-ственную малоактивность, некоммуникабельность, пытаясь иногда изменить ха-рактер и образ жизни. Замкнутые, они «оживают» лишь в кругу «единомышлен-ников» и тех подростков, которые хотя бы частично разделяют их точку зрения. В обществе таких сверстников они становятся многоречивыми, одухотворенными, стеничными. Речь их обычно наполнена монологами, цитатами «великих», ссылками на первоисточники. Однако достаточно насмешки или несогласия, как они снова уходят в себя.

Толчком к возникновению рефлексиореакции могут быть переход к самостоятельному образу жизни, разочарования в поступках взрослых или даже несвоевременно прочитанная книга.

Если подросток воспитывается в тепличных условиях, на принципах высокой морали, а во взаимоотношениях окружающих его взрослых людей внезапно для себя «открывает» фальшь, безразличие, жестокость, тягу к стяжательству, это нередко заставляет его задуматься над такими, казалось бы, уже знакомыми понятиями, как гражданский долг, честь, самопожертвование и т. п.

Формирование самосознания всегда тесно связано с развитием представления о времени. Если ребенок живет только настоящим, то у подростка уже формиру ется представление о прошлом и будущем. Новое представление о времени при- водит к открытию конечности существования, что в свою очередь вызывает у не-которых подростков страх, заставляет еще больше задуматься о смысле жизни, а иногда подталкивает к мысли о самоубийстве.

Практически любая реальная жизненная трудность, впервые встретившаяся на пути подростка, может сыграть роль психотравмирующего фактора, способствующего акцентуации внимания на своем внутреннем мире. Кроме того, свойственные подростковому возрасту самоуверенность и безапелляционность сужде-ний, с одной стороны, и легкая ранимость, неуверенность в себе — с другой — могут существенно менять оценку значимости того или иного психогенного фактора.

Возникающие рефлексиореакции носят временный, преходящий характер. С окончанием пубертатного периода они исчезают или в более редких случаях трансформируются в патохарактерологическое развитие.

От синдрома метафизической интоксикации, описанного в рамках психических расстройств, рефлексиореакция у подростков отличается прежде всего тем, что последняя — явление преходящее, «не препятствует удовлетворительной со-циальной адаптации и характеризуется благоприятным прогнозом» (Личко А. Е., 1979).

Кроме того, метафизическая интоксикация на фоне формирующихся психических расстройств характеризуется:

«вычурностью», противоречивостью, а то и нелепостью высказываемых идей;

непродуктивностью интеллектуальной деятельности;

наличием признаков нарушения мышления («наплывы» мыслей, «обрывы»

мыслей), явлений навязчивости и т. д. (Кондрашенко В. Т., 1988).

Итак, отличительными особенностями ситуационно-личностных реакций яв-ляется, во-первых, то, что они психогенны по своей природе; во-вторых, преходящи и, в-третьих, — проявляются в основном нарушениями поведения.

Ситуационно-личностные реакции могут представлять собой психологические особенности (психологические реакции) или быть формой выражения патологии характера (патологические реакции).

Перечисленные типы реакций далеко не полно отражают все их многообразие. В клинике чаще встречаются смешанные типы реакций, что еще раз подчеркивает многогранность личности и сложность взаимоотношений ее с внешней средой.

Нередко ситуационно-личностные реакции служат основанием для формирования более устойчивых по своей природе девиантных форм поведения.

Исследования (Ковалева, 1981; Кондрашенко В. Т., 1988; Личко А. Е., 1983; Michaux, 1950 и др.) показывают, что реакции протеста чаще всего проявляются в недисциплинированности, хулиганских выходках, агрессивных действиях, бро-дяжничестве, суицидальном поведении; реакции отказа — в нежелании учиться, участвовать в полезных трудовых процессах; реакции имитации — в грубости по отношению ко взрослым, вызывающем тоне, нецензурных выражениях, пьянстве, употреблении наркотиков и других одурманивающих веществ, сексуальных девиациях; реакция гиперкомпенсации у детей с чувством неполноценности — в различных поступках антидисциплинарного и асоциального характера.

При подростковых ситуационно-личностных реакциях такая зависимость становится более дифференцированной. Реакция эмансипации у подростков чаще всего сопровождается побегами из дому, бродяжничеством, пьянством, употреблением наркотиков, половой свободой. Нередко стремление к независимости выражается в особой манере поведения, свободе вкусов, моды, молодежном жаргоне и т. п.

Реакции группирования нередко проявляются хулиганскими действиями, правонарушениями, пьянством; реакции увлечения — кражами, мошенничеством, спекуляцией, угоном автомашин; реакции, обусловленные формированием сексуальных влечений,— ранними половыми связями, транзиторными сексуальными девиациями; реакции, обусловленные формированием самосознания,— созданием подростковых кружков «инакомыслящих», суицидальным поведением и т. д.

Вопросы для повторения

Каковы основные психологические особенности подростков?

Опишите важнейшие индивидуально-типологические особенности подростков.

Какие факторы должен учитывать психолог, давая оценку личности подростка?

Охарактеризуйте тендерные психологические аспекты полового созревания подростков.