§ 6. УЧАСТНИКИ ОРГАНИЗОВАННЫХ ПРЕСТУПНЫХ ГРУПП

Организованная преступность — это наиболее опасный и разрушительный для государства и общества вид криминальной деятельности. Она оказывает супернегативное и деформирующее воздействие на социально-экономические, морально-психоло- гические, социокультурные и иные базовые ценности и процессы в обществе.

В организованную преступность активно вовлекаются самые различные социальные слои общества.

За последние десять лет количество организованных преступных формирований в России увеличилось в 16 раз, в 5 раз возрос-ло число его участников.

Российская организованная преступность стала неотъемлемым элементом транснационального организованного преступного сообщества, а в своем собственном государстве — фактически формой социальной организации жизни.

Для того чтобы охарактеризовать личность участника организованной преступности, необходимо принять во внимание два обстоятельства.

Во-первых, тот контингент населения, из которого формировалась в России организованная преступность.

Во-вторых, внутреннюю структуру организовнных преступных группировок и сообществ, поскольку она чрезвычайно неоднородна и образована людьми с самыми разными социально- психологическими свойствами.

Что касается контингента, то его особенность в России состояла в том, что первоначальной его основой были «теневики», т. е. дельцы скрытой, незаконной экономической деятельности, существовавшей еще в 20-е годы, а затем ставшей бурно расцветать после окончания войны и смерти Сталина. Ход развития этой незаконной деятельности, постепенно превратившейся в организованную преступность, у нас сильно отличался от возникновения и развития организованной преступности на Западе (США, Италия, Германия и др.).

В советской России частное предпринимательство было запрещено под страхом уголовного наказания, но оставалось весьма прибыльным делом. Поэтому, несмотря на запреты, именно в эту сферу устремились «деловые люди» — специалисты по производ- ству предметов ширпотреба (например, джинсовой ткани), которые никак не могла освоить государственная промышленность, модной обуви, бижутерии и т. п. Именно из таких «теневиков» — людей предприимчивых, ловких, энергичных, профессионально грамотных, собственно, и стала складываться организованная преступность в СССР и России в 70-90-х годах XX в. А затем, с возрождением частной собственности и ослаблением всех форм государственного контроля, эта сфера стала быстро расширяться, повторяя западные образцы: игорные дома, наркобизнес, кража и продажа автомашин и т. д. И люди понадобились несколько другие. Как показали социологические исследования, к началу XXI в. большинство преступных сообществ образованы в конечном счете выходцами из следующих социальных групп: а) бывшие «теневики» — опытные дельцы, занимающиеся незаконным бизнесом далеко не первый год; б) бывшие комсомольские и партийные работники, оказавшиеся «не у дел», но сохранившие старые, весьма полезные для них связи в государственном аппарате; в) «новые русские», т. е. более молодые по возрасту бизнесмены самых различных специальностей (в основном экономисты, финансисты, торговцы, товароведы, программисты, инженеры и т. п.); г) бывшие спортсмены, а также бывшие военнослужащие, не имевшие другой профессии; д) ранее судимые лица, рецидивисты, профессиональные преступники, «воры в законе».

К началу XXI в. в России сложились не считая примитивных традиционных преступных групп (уличные грабители, карманники, автомобильные воры, мошенники, квартирные воры и т.

Организованная преступная группировка (ОПТ), имеющая иерархическую структуру, строгое единоначалие, функциональное распределение ролей, криминальный профессионализм. Такие группы автономны, отличаются устойчивой криминальной сплоченностью. Под их контролем находятся нередко целые территории, различные сферы легального и нелегального бизнеса и т. п.

Преступная организация, криминальное сообщество, имеющее сплоченную сетевую иерархическую систему управления и функционирования, разведку, контрразведку, связи с кор-румпированными властными структурами, правоохранительными органами. У таких сообществ имеется устойчивая и разветвленная сеть высокодоходных легальных и нелегальных материальных источников (банки, предприятия, фонды, фирмы, корпорации и т. п.).

Нетрудно заметить, что спектр и состав участников указан-ных преступных группировок неоднороден, многолик и многообразен.

Достаточно перечислить наиболее распространенные сферы деятельности, чтобы понять, какой широкий круг лиц из самых разных социальных слоев привлекается как непосредственно к криминальной деятельности, так и к обеспечению ее безопасного функционирования на всех необходимых уровнях.

К указанным «участкам организованной криминальной дея-тельности» относятся:

а) банковские и финансовые легальные, полулегальные и нелегальные учреждения, используемые для мошенничества, «отмывания» денег и незаконных финансовых операций как внутри страны, так и за рубежом;

б) нелегальные и полулегальные промышленные и сельскохозяйственные предприятия и структуры (начиная от производства фальсифицированных промышленных и продуктовых товаров, алкоголя и кончая выращиванием и переработкой наркотических веществ);

в) нелегальная торговля не мировом рынке похищенным в России сырьем (полезные ископаемые, нефть, морской промысел и т. п.), а также оружием и наркотиками;

г) игорный бизнес, порнография, проституция, сутенерство, продажа женщин и детей за рубеж;

д) «заказные убийства», похищение людей, вымогательство, насилие над представителями законного предпринимательства и охрана крупных деятелей преступного мира.

На этом фоне в упрощенном виде вырисовывается перечень участников организованной преступности:

а) лидеры организованных преступных группировок (ОПГ) и сообществ. Это предприимчивые, грамотные, волевые, авторитетные люди. Если для ОПГ характерны, как правило, главари сугубо криминальной ориентированности: «воры в законе», авторитеты со всем присущим этой категории лиц комплексом психологически значимых черт и приверженностей (воровская идеология, соответствующие правила жизнедеятельности и т. п.), то лидеры преступных организаций, сообществ непосредственно к сугубо криминальному контингенту чаще всего не имеют никакого отношения и являются представителями социально-элитарных слоев, предпочитая большей частью оставаться в тени. Это могут быть руководители крупных финансовых и промышленных структур, государственных и представительных органов;

б) специалисты самого разного профиля (финансисты, экономисты, инженеры, плановики, эксперты, юристы и т. д.). Все они неплохо подготовлены, имеют обычно высшее образование, владеют иностранными языками. Это — высокооплачиваемый пер-сонал.

Представляет интерес последовательность приоритетов, на которые тратят заработанные (и украденные) деньги эти высокооплачиваемые люди — высший слой организованной преступности. Анонимное социологическое исследование выявило следующую картину:

На первом месте — расходы на личную охрану (так считают 77% опрошенных богатых дельцов).

Далее идут следующие расходы: недвижимость за рубежом (78%), загородный коттедж (76%), престижная квартира (75%); престижный автомобиль (71%), расходы на связи с органами власти (59%), расходы на связи с криминальным миром (56%), дорогая одежда (33%). Сумма цифр гораздо выше 100%, так как одно-временно назывались несколько приоритетов. Этот перечень ясно рисует систему ценностей опрошенных: личная безопасность, роскошная жизнь, двойная подстраховка: со стороны властей и от конкурентов.

в) технический персонал, необходимый в любой организации.

г) низшее звено: охрана, боевики, внутреннее и внешнее наблюдение, разведка, физическое непосредственное участие в различных операциях (подкуп, рэкет, угрозы, насилие, убийство).

Понятно, что при таком разнообразии функций и сфер деятельности преступных групп и сообществ, характеристики личности их участников оказываются весьма многоликими и разнообразными, не поддающимися какой-либо единой оценке.

Есть лишь одна черта, которая их всех объединяет: неуемная страсть к большим деньгам. Естественно, что эти «большие деньги» выглядят по-разному у лидеров (это миллионы и миллиарды долларов или рублей), у их подчиненных (сотни и десятки тысяч) и, наконец, у низшего звена (тысячи и сотни). Размер оплаты разглашать не принято. Многие лидеры организованных преступных группировок и сообществ чаще всего стараются вести респектабельный образ жизни, заботятся о своем имидже, охотно участвуют в благотворительных акциях, в последнее время все активнее внедряются в политическую жизнь страны. Для этой категории лиц характерны такие личностные качества, как повышенный уровень притязаний, честолюбие, алчность, цинизм, нигилизм, нередко «нарциссизм», жестокость.

Для низшего и среднего звена необходимо строгое подчине-ние ряду обязательств, налагаемых преступной организацией: тайность операций и имен, неразговорчивость с посторонними, беспрекословное подчинение и выполнение любых заданий. Вступающие в преступную группировку подлежат тщательной проверке. Все это ведет к выработке таких личностных свойств, как приспособленчество, цинизм, жестокость, ложь, скрытность, двуличие, безразличие и равнодушие к чужим судьбам и интересам и т. п.

Каков же резерв организованной преступности? Есть ли он в нашей стране и из кого он состоит?

К сожалению, такой резерв есть, и если говорить о нижних ступенях организованной преступной иерархической «лестницы», то состоит он главным образом из малообеспеченных и социально неблагополучных слоев населения.

партнерскую фирму, а в следующее звено преступной цепочки, протянувшейся вплоть до западной Европы. Узнает — будет уже поздно.

В свою очередь активное вовлечение в организованную пре-ступную деятельность возможно и из вполне благополучных слоев нашего общества.

Это могут быть высокообеспеченные, образованные и самодостаточные личности, которые хотят быть еще богаче, еще «круче», иметь возможность для удовлетворения всех своих капризов и суперпрестижных материальных и морально-психологических потребностей. Естественно, что представить, как уже упомина- I лось выше, анализ психологических характеристик всего спектра личностей, вовлекаемых в организованную преступную деятельность не представляется возможным из-за их исключительного многообразия.

В то же время если исходить, например, из степени криминальной активности и общественной опасности отдельных социальных групп участников организованных преступных сообществ, то несомненный криминолого-психологический интерес представляют этнические преступные формирования в России и их конкретные представители.

В настоящее время на оперативный учет поставлены различные этнические преступные группировки, дислоцированные в s разных регионах страны. В численном отношении преобладают и ] отличаются однородность этнического состава представители кавказских регионов. Среди них преобладают азербайджанцы, далее следуют чеченцы, дагестанцы, грузины, армяне, ингуши, абхазцы.

Этнические преступные формирования обычно специализируются по определенным видам преступной деятельности. Как правило, эти группировки возглавляются «ворами в законе». Ха-рактерно, что примерно 60-70% всех «воров в законе» составляют представители упомянутых национальностей.

«Чеченское» сообщество занимается незаконным экспортом нефти и нефтепродуктов, редкоземельных металлов, банковскими операциями, похищениями автомобилей, вымогательствами.

«Азербайджанское» сообщество специализируется на незаконных торговых операциях, корыстно-насильственных преступ- лениях, мошенничествах, подпольном изготовлении алкогольной продукции, торговле наркотиками, вымогательствах.

«Армянское» преступное сообщество совершает преступления в сфере экономики, занимается незаконным автобизнесом, мошенничеством, вымогательством, торговлей оружием.

«Грузинское» сообщество специализируется на квартирных кражах, разбойных нападениях, вымогательствах.

Для «ингушского» сообщества характерны незаконная дея-тельность в сфере золотодобычи, операции с оружием.

«Дагестанское» сообщество склонно к корыстно- насильственным и имущественным преступлениям.

Определенная криминальная специализация этнических пре-ступных формирований в первую очередь обусловлена устояв-шимися тенденциями распределения сфер влияния. При этом немалую роль играют и особенности национального характера конкретной этнической общности.

В настоящее время этносоциальные аспекты организованной преступности нарастающими темпами проявляются в таких сферах, как экономика, банковская («отмывание» преступных доходов), финансовые «пирамиды», внешнеэкономическая деятельность, валютный оборот, таможни, производство и реализация алкогольной продукции.

Следует особо подчеркнуть, что выбор упомянутых национальных групп абсолютно не связан с какой-либо целенаправленной тенденциозностью, а является объективной констатацией того фактического состояния, при котором, как показывает статистический анализ, в более чем 55 процентах всех известных и взятых на учет организованных преступных группах в качестве активных участников либо руководителей фигурируют жители закавказских государств и северокавказских республик России.

Справедливости ради следует отметить, что в поле зрения оперативных служб постоянно находятся такие этнические преступные объединения из числа татар, украинцев, таджиков, узбеков, молдаван, цыган и др.

Криминогенную обстановку осложняют также преступные формирования вьетнамцев, корейцев, китайцев, нигерийцев и др.

Однако по сравнению с сообществами из числа жителей кавказских регионов указанные преступные группировки не оказы- вают столь серьезного влияния на общую криминогенную ситуацию на региональном и межрегиональном уровнях.

Для всестороннего и полного анализа этносоциальных осо-бенностей организованной преступности и успешной борьбы с ней весьма полезными представляются сведения об обобщенных характеристиках национальной психологии наиболее криминально активных этнических общностей, впервые предложенные в со-

82

ответствующих научных трудах.

Подобного рода исследования и тем более публикации в открытой печати долгие предшествующие годы, в советский период, фактически были под запретом.

Так, азербайджанцы любознательны, сообразительны, в оп-ределенной мере смелы, соблюдают данные ими обещания, эмоциональны. При общении с азербайджанцами следует проявлять больше подлинного уважения. Доверием, дружеским отношением и участием от них можно добиться большего, нежели давлением и принуждением. В конфликтных ситуациях азербайджанцы эмоционально невыдержанны, но не так безоглядно, как, например, чеченцы или осетины. Однако с представителями других нацио-нальностей они подчас склонны решать вопросы «с позиции силы», вступаются за своих земляков вне зависимости от того, правы они или нет в данном случае. Большинство азербайджанцев в основном проявляют добросовестное отношение к труду. Вместе с тем есть немало и таких, у кого проявляются лень, желание найти «тепленькое место». Есть люди, которые стремятся быть обеспеченными, ничего для этого не делая. Азербайджанцы вообще нередко подходят к жизни излишне прагматически, часто руководствуясь лишь сиюминутной выгодой. Они очень чувствительны к успеху, почету, известности. Азербайджанцы любят хвалиться своими успехами, всячески подчеркивают личные заслуги и дос-тижения, делают все, чтобы другие люди обращали на это особое внимание. Они охотно общаются и взаимодействуют с людьми разных национальностей.

Армяне обладают острым умом, высоким образовательным уровнем, предприимчивы, привержены своей национальной культуре, традициям. Армянская семья отличается крепостью уз, страстной привязанностью к детям. В отличие от других народов Кавказа большим авторитетом в Армении пользуется не только отец, но и мать. Огромен авторитет также бабушки. Женщина практически освобождается от участия в других работах, в основном занимается домашним хозяйством и воспитанием детей. Для армян нет человека, после общения с которым он «никак» к нему не относится. Мнение составляется полярное: или друг, единомышленник, или чужой, «не наш», «враг» — и никак иначе. Любое общение армяне стремятся перевести в плоскость неформальных межличностных отношений. Армяне коммуникабельны. В профессиональных и личных отношениях, как правило, придерживаются стиля, который отличается дружелюбием и доброжелательностью. Подобного же поведения они ожидают и от других. Армяне способны устанавливать деловые контакты с представителями любых национальностей. В личных взаимоотношениях с ними резкости не проявляют. Они умеют в различных ситуациях сдерживать чувства, но вместе с тем очень самолюбивы, болезненно воспринимают просчеты и упущения при достижении поставленных целей.

Грузины испокон веков с особым уважением относились к военному делу. Каждый мужчина считается воином, который должен защищать свою Родину, близких, самого себя. Грузинам присущи смелость, храбрость. В различных ритуалах используется оружие как символ борьбы со злом. Существует культ креста, шашки и кинжала. Грузины обладают обостренным чувством национальной гордости и национального достоинства. В психологии населения Грузии имеют место такие черты национального характера, как уважение к людям, обладающим знаниями, остроумие и находчивость. Грузины высоко ценят дружбу. Известно грузинское гостеприимство. Психология терпимости, такта и сотрудничества в межличностных отношениях и общении характерна для народов Грузии. Грузины с иронией и юмором относятся к Своим недостаткам.

Дагестанские народы очень самобытны, впечатлительны, смелы, обладают хорошими организаторскими способностями, с лучшей стороны зарекомендовали себя в экстремальных условиях. В многонациональных коллективах держатся независимо, в их среде очень сильны родоплеменные связи. На первых порах для них характерны замкнутость, скованность в общении, настороженность в поведении, мало внимания они уделяют общественно- политической жизни. В межличностных отношениях не стремятся занимать лидирующее положение. У большинства дагестанцев высоко развито чувство национального достоинства и чести. У них низкий образовательный уровень. Часто они очень религиозны.

Ингуши являются представителями родственного чеченцам вайнахского народа. Для них свойственны неспешность в действиях и поступках, проницательность и сообразительность, выдержанность и умение контролировать свое поведение, общение. Ингуши предпочитают улаживать свои отношения с представителями других этнических общностей на основе взаимопонимания и сотрудничества, корректного отношения к обычаям и привычкам других народов.

Осетинам свойственны такие национально-психологические особенности, как высокая национальная гордость и самолюбие, честность и добросовестность в отношениях со своими близкими и единомышленниками, преданность начатому делу, стремление всегда достигать своей цели, чего бы это им ни стоило. В их среде сильны кровнородственные связи и отношения, которые восходят своим содержанием к строгому соблюдению своих обязанностей, долга перед близкими, своими единоверцами и ради поддержания которых осетины никогда не поступятся своими принципами.

Черкесы отличаются твердым характером, верностью слову, настойчивостью, терпением в достижении поставленных целей, неприхотливостью в быту. Они впечатлительны, кажутся несколько легкомысленными, но вместе с тем энергичны и упорны.

Чеченцы в своем историческом развитии перешагнули феодальный этап и почти не знали рабства, поэтому клановые и родовые отношения, составляющие основу их общества, до сих пор находятся в полном расцвете. У них ярко выражено чувство родового коллективизма. Его представители всегда ощущают себя ча-стью семьи, рода (тейпа). Внутриродовые связи здесь часто более тесны, чем у других этнических общностей. Они поддерживают отношения с родственниками до пятого колена. При этом чувство принадлежности к тейпу преобладает над национальной принадлежностью. Члены рода связаны кровным родством по отцовской линии, пользуются одинаковыми личными правами. Свобода, равенство и братство в тейпах составляют главный смысл существования. В тейпах строго соблюдались законность происхождения и права членов своего рода, поддерживать славу и могущество которого каждый его представитель считал своей личной обязанностью. От тейпа же, в свою очередь, зависела безопасность каждого индивида, поскольку оскорбление и убийство любого члена рода не оставались безнаказанными (обычай кровной мести). Членам тейпов не дозволено жаловаться в государственные органы, прибегать к их защите от обидчиков. За каждым тейпом стоят вооруженные формирования, которые подчиняются лишь родовым авторитетам. У чеченцев множество стереотипов поведения во всех областях жизнедеятельности. Они базируются на строгом соблюдении национальных традиций и обычаев, приверженность к которым зачастую носит гипертрофированный характер. Существенной особенностью национальной психики чеченцев является осознание правомерности любых, даже самых жестоких действий в качестве возмездия за свое оскорбление, достоинство, жизнь и честь родственника. В многонациональных коллективах чеченцы держатся независимо. Как правило, они стараются группироваться строго по этническому признаку. На первых порах в общении для них характерны замкнутость и настороженность, но, освоившись, они могут занимать в группе лидирующее положение.

Анализ социально-психологических особенностей народов Закавказья и Северного Кавказа позволил представить их обобщенные характеристики, учет которых в значительной мере может способствовать повышению эффективности антикриминоген-ного противодействия деятельности этнических преступных формирований. Большинство из них наделено:

— высокоразвитым обостренным чувством национальной гордости, самолюбия и самоуважения, большой, нередко фанатической приверженностью национальным традициям, обычаям, религиозным канонам;

чертами холерического и сангвинического типов темперамента, взрывной эмоциональностью к чужим поступкам, ярко выраженным стремлением к самовыражению и самопрезентации;

большой самостоятельностью, активностью и инициатив-ностью, упорством и настойчивостью, особенно в тех случаях, когда это выгодно;

подчеркнутым вниманием и уважением к старшим по возрасту, социальному положению и должности;

стремлением к лидерству среди представителей других этнических общностей и в многонациональных коллективах, а также образованию микрогрупп по земляческому признаку.

Приведенные характеристики в определенной мере позволяют выявить этносоциальные детерминанты организованной преступ-ности . Установлено, в частности, что идеология этничности, представления о нации, ее интересах на уровне социальных и политических институтов обычно не совпадают с представлениями, стереотипами людей. В ходе проведенных исследований было опрошено около 300 представителей различных национальностей. Многие респонденты, особенно в моноэтнической среде, затруднялись ответить, что их объединяет, роднит со своим народом. Например, большинство русских в России называли в лучшем случае один-два признака, характеризующих народ, а дать стереотипы других национальностей вообще отказывались.

Анализ статистических данных и выводов проведенного исследования позволяет заключить, что этносоциальные особенности преступности, которые наиболее отчетливо проявляются в деятельности этнических преступных формирований, не могут быть логически выведены исключительно из наличия, например, объективных противоречий между экономическими потребностя- ми и возможностями общества, диспропорций в сфере распределения материальных благ, разбалансированности хозяйственной структуры, интенсивного расширения внешнеэкономических связей, упрощения порядка выезда и въезда, нерегулируемой мигра-ции населения, ослабление пограничного и таможенного режима, наличия «горячих точек» одновременно на территориях нескольких государств, несовершенства законодательства, резкой социальной дифференциации населения по уровню доходов, инфляционных процессов, безработицы, нестабильности политической системы, нестабильной уголовной политики, а также других кри-миногенных факторов, включенных в механизм детерминации преступности. Эти факторные комплексы преступности являются лишь катализаторами, питательной основой криминальной активности конкретной этнической общности. Применительно к этносоциальной проблеме преступных формирований самостоятельное и решающее значение имеет исследование миграционных процессов, активно детерминирующих этническую преступность. При этом региональные различия во влиянии этнических факторов на криминогенную обстановку обусловлены степенью поли- этничности и развитием процессов миграции лиц из числа криминально активных этнических общностей.

В отечественной криминологии бесспорным признавался факт влияния миграционных процессов на преступность, в част-ности на личность преступника.

В ходе проведенного в конце 60-х годов изучения влияния миграции на преступность удалось сформулировать ряд выводов, имеющих принципиальное значение. Было установлено, в частности, что данные о соотношении уровня преступности среди мигрантов и коренного населения подтверждают, что известная за-висимость между статистическими показателями миграции населения и преступности действительно существует и она не является случайной.

Уровень преступности приезжих лиц в местностях с особенно высокими показателями интенсивности миграции существенно превышает уровень преступности, средний для данной местности. Одновременно в районах активной миграции имеет место тенденция к возрастанию как абсолютного числа тяжких преступлений, совершаемых приезжими, так и доли этих преступлений в структуре преступности.

Отрицательное влияние миграции усиливается, когда она выступает во взаимосвязи с другими факторами, воздействующими в том же направлении.

В ходе проведенного изучения удалось установить также, что криминальная обстановка значительно обостряется при увеличении приезжих из числа народностей Северного Кавказа.

Для мигрантов в повышенной степени характерны такие психологические свойства, как тревожность и отчужденность, порождающие страх быть униженными средой, постоянное ощущение ее враждебности. Это во многом проясняет облегченный переход от правопослушного — к противоправному поведению. В даль-нейшем при исследовании миграционных процессов была выявлена непосредственная связь этносоциальных особенностей преступности и миграции населения.

Признавая в целом позитивное значение миграции, способствующей развитию и расширению производства, культурному обмену и т. п., вместе с тем из проведенных исследований видно, что в настоящее время она приобрела характер вынужденных переселений. По данным миграционной службы России, в конце 90-х годов каждый пятый мигрант являлся беженцем или вынужденным переселенцем. Значительное их число прибывало на новое место жительства без официальной регистрации.

Одновременно миграция населения сопровождается значи-тельными изменениями экономического, социально-психоло- гического, культурного, организационного характера. Исследования показали, что часть этих изменений приобретает явно крими-

90

ногенное значение.

В частности, при усилении миграционных потоков наблюдается резкое отставание темпов социального развития от темпов хозяйственно-экономического развития соответствующего региона. В условиях обострения проблемы безработицы, обусловленной спадом и повсеместным свертыванием производства, кризисными явлениями в различных сферах жизнедеятельности людей, диспропорция в темпах экономического и социально- демографического развития значительно обостряет криминогенную обстановку в регионе.

Осложняется демографическая ситуация.

Возникает и в дальнейшем усугубляется диспропорция в структуре населения, и как следствие этого — отрицательные последствия социально-психологического характера. Этот разрыв становится особенно заметным в мэжэтнических отношениях, когда приезжие из числа других национальностей ориентируются на свою эталонную группу. Различными способами они подчеркивают свою этническую определенность, различными путями добиваются сохранения собственных ценностей и символов.

В демографии под миграцией понимается перемещение людей со сменой постоянного места жительства или для временного проживания по месту прибытия. Эта перемена места жительства может быть:

стационарной, когда люди переселяются на новое место жительства для постоянного проживания;

сезонной, связанной с временным переездом для выполнения конкретных задач;

маятниковой, когда люди совершают ежедневные переезды от места жительства к месту работы и обратно;

эпизодической, связанной с временной переменой места жительства на период, зависящий от целей переезда (командировка, учеба, туристическая поездка и т. п.).

применительно к этносоциальным аспектам современной организованной преступности продуктивным может оказаться сочетание позитивистского и этносоциологического подходов к исследованию миграции.

При позитивистском подходе предполагается, что каждый мигрант полностью осведомлен обо всех условиях предстоящего перемещения, о возможных выгодах и потерях, имеет одну рациональную цель, состоящую, как правило, в получении определенной материальной выгоды. Этносоциологическое же исследование миграции преследует цель показать, как особенности культуры этноса отражаются на миграционном поведении его членов, а также выявить различные аспекты совместимости миг-рирующей группы со средой вселения.

Очевидно, что позитивистский подход имеет силу преимущественно в обществах, основанных на рыночных отношениях. Если учесть, что организованные преступные формирования характеризуются общностью корыстных интересов его участников и конечная цель их деятельности сводится к получению сверхприбыли, то данный подход к исследованию миграционных процессов различных этнических общностей может иметь весьма важное методологическое значение.

По данным Федеральной миграционной службы Российской Федерации, в настоящее время в России на нелегальном положении находятся более 1,5 млн иностранцев.

Длительное время находясь на нелегальном положении в стране пребывания и не имея законных средств к существованию, иностранные граждане объединяются в организованные группы и преступные сообщества, совершают корыстные и насильственные преступления, смыкаясь зачастую с местной уголовной средой.

Получают распространение такие преступления, как торговля малолетними детьми, вовлечение в проституцию молодых жен- щин при вывозе их за границу, изготовление и распространение порнографических материалов с использованием международной компьютерной сети «Интернет» и др.