Что понимать под организованной преступностью?

Где, у нас в стране? Но, позвольте, скажет читатель, ведь организованная преступность давно ликвидирована и об этом не раз писали. Да, писали. Но никто из авторов и трибунов не задавался простым вопросом: а была ли она вообще в нашей стране? Ведь даже сейчас, когда факт ее существования признан официально на Съезде народных депутатов СССР, когда в органах внутренних дел созданы подразделения по борьбе с ней и, наконец, когда обнародованы вопиющие факты связи уголовных элементов с представителями высших эшелонов власти, некоторые ученые и даже практики (как правило, из числа крупных руководителей) все же пытаются отрицать это явление, причем не прибегая к научным аргументам.

Немаловажным здесь является и отсутствие теоретических разработок. Не случайно у сотрудников правоохранительных органов возникла сейчас явная потребность в понятии организованной преступности, ее отличии от профессиональной. Но для того чтобы подойти к пониманию и объяснению столь сложного феномена, возникшего в условиях нашего общества, нужно прежде всего объективно оценивать социальную и криминологическую ситуацию в стране. Наличие преступных организаций и кооперации «воров в законе», многомиллионных хищений государственного имущества, распространение рэкета, наркомании я проституции со всей очевидностью указывает на то, что общество столкнулось с чем-то большим и опасным, нежели профессиональная преступность. Уже сам термин «организованная преступность» предполагает такие преступления, которые совершаются устойчивыми объединениями лиц, носят планомерный характер. Сообществ такого типа правоохранительные органы разоблачают ежегодно не одну сотню.

Лица разного должностного положения, как правило, находились на постоянном содержании преступников, добывая для них необходимую информацию, документы, прикрывая факты их преступной деятельности. Поэтому одной из главных задач лидеров организованной преступности сейчас является подкуп работников государственного аппарата. Надо заметить, что организованные преступники редко теперь используют случайные обстоятельства для установления коррумпированных связей, а чаще создают их сами, применяя не только подкуп, но и изощренные приемы шантажа и провокаций. Были, например, выявлены случаи, когда они с помощью проституток и наркотиков втягивали в притоны детей некоторых крупных должностных лиц, обыгрывали их там в карты, а затем, заставляя платить долг, склоняли к совершению преступлений, после чего шантажировали родителей. Действовало это безотказно. Не зря же идеолог преступного мира А. Черкасов по кличке «Толя Черкас» еще в начале 70-х годов, определяя стратегию московских рэкетиров, поучительно изрекал: «Помните, мусор из избы не выносят, берите на дело работников правоохранительных органов».

Но было бы не совсем верно видеть в организованной преступности только непосредственную связь преступных групп с работниками административных органов. В последнее время обозначилась тенденция опосредованной связи, когда представители элитарной части уголовной среды, имея определенные контакты с должностными лицами, выступали посредниками в противоправных сделках. Это дает возможность организаторам групп не затрачивать усилий на поиск нужных им представителей власти, а решать возникшие вопросы через специальных лиц. Такая форма контактов устраивает всех, ибо снижается возможность утечки информации.

При оценке организованной преступности нужно принимать во внимание и такой факультативный признак, как виды преступной деятельности. Именно для нее типичны рэкет, похищение людей в корыстных целях, обогащение or проституции в сбыта наркотических веществ. Поэтому, не претендуя на бесспорность, можно дать следующее рабочее определение организованной преступности, под которой понимается относительно массовая распространенность устойчивых управляемых сообществ преступников, создающих систему своей безопасности с помощью коррумпированных связей и занимающихся преступлениями как профессией (бизнесом). Заметим, что унифицированного понятия организованной преступности нет даже в западной криминологии, изучающей это явление десятки лет. Так, в США организованная преступность рассматривается как ассоциация, стремящаяся действовать вне контроля американского народа и его правительства, или же как тип замаскированной преступности, иногда включающей иерархическую координацию ряда лиц, связанную с планированием и использованием незаконных актов или преследованием цели незаконным способом. Заместитель комиссара полиции г. Лондона дает шесть определений организованной преступности, сущность которых сводится к наличию устойчивых групп преступников, занимающихся определенными видами преступлений. Однако разный подход к пониманию организованной преступности не мешает им достаточно эффективно с ней бороться.

Другое дело — географическая неоднородность организованной преступности, когда в одном регионе наблюдается раздел сфер влияния между преступными группами, в другом — его завершение, а в третьем не четко выражена связь общеуголовной преступности с экономической. Или структура преступного сообщества в одном городе по своей форме отличается от построения группы, обнаруженной в другом. На практике такие вопросы возникают довольно часто, и, как правило, при отсутствии тождественных признаков делается вполне определенный, успокаивающий общественность вывод: «У нас организованной преступности нет». Справедливости ради отметим, что, по свидетельству бывшего министра юстиции США Р. Кларка, организованная преступность была обнаружена в 20 городах из 70 обследованных.