3.2. деятельность органов внутренних дел по борьбе с серийными изнасилованиями

Проблема профилактики совершения серийных изнаси-лований должна решаться в условиях четко разработанной системы выявления лиц, склонных к их совершению, строгого учета и обеспечения необходимого динамичного контроля за их поведением.

249

необходимо проводить с учетом этапно-временных условий, в которых находится лицо, склонное к совершению данных преступлений. Наиболее целесообразно в данном случае придерживаться следующей схемы:

этап «предупреждающей» профилактики, применяемый к лицам, которые в силу совершения определенных противоправных действий и характеристик могут быть отнесены к потенциальным серийным насильникам;

этап «рецидивной» профилактики, проводимый с целью недопущения возврата к преступной активности лиц, осужденных за совершение серийных изнасилований. Этот этап, в свою очередь, подразделяется на два подэтапа, в ходе первого из которых профилактические меры применяются в отношении осужденных преступников, как правило, находящихся в местах лишения свободы. Второй подэтап проводится после их освобождения из исправительных учреждений.

Рассмотрим подробно каждый этап.

В задачи «предупреждающей» профилактики входит выявление, учет и контроль за лицами, совершившими противоправные сексуальные деяния, причем их поведение и личностно-психологические особенности свидетельствуют о склонности к совершению повторных действий сексуально-агрессивного характера. По полученным данным, 86% изученных серийных насильников имели в прошлом основания для постановки на профилактический учет: часть из них (25%) ранее привлекалась к уголовной ответственности, у других (23%) в анамнезе отмечались психопатологические особенности, основная группа (38%) имели и криминальное прошлое и состояли на психиатрическом учете. Только к 14 из 100 обвиняемых ранее не применялись меры со стороны правоохранительных и медицинских учреждений.

Кроме этого, безусловного профилактического внимания требуют лица, которые задерживались за совершение развратных действий, эксгибиционизма, фроттеризма, фе- тишистких краж, вуайеристическихдействий, проявляющие нездоровый интерес к малолетним девочкам.

На учет должны ставиться также и те, кто грубо и цинично пристает к женщинам, особенно незнакомым, в об-щественных местах. Подобные случаи, как правило, расцениваются как хулиганские. Оценка должна даваться и в тех случаях, когда задержанный фактически привлекается за грабеж или разбой, однако поведение его в ходе нападения свидетельствует о наличии сексуального мотива.

Некто К., 33 лет, из семьи военнослужащих, в детстве был малообщительным, ранимым, друзей не было, сверстников сторонился, так как те его постоянно обижали, любил читать и мечтал стать сильным. В школе успевал хорошо, окончил 10 классов. Во время службы в армии перенес травму головы, но не лечился. После службы работал на стройке, где зарекомендовал себя с положительной стороны, был принят кандидатом в члены КПСС. В 27 лет был осужден на 8 лет лишения свободы за кражу и разбойное нападение. Со слов обвиняемого, он совершил нападение на женщину с целью ее изнасиловать, но ему инкриминировали разбой. После отбытия б лет в местах лишения свободы был условно-досрочно освобожден и направлен на стройки народного хозяйства, где женился, имеет ребенка.

В течение месяца совершил три изнасилования при следующих обстоятельствах: по объявлениям в газетах знакомился с женщинами, которые искали под наем квартиру, заманивал их в небольшой домик в сельской местности (привозил на такси), где насиловал.

Д., преодолевая ее сопротивление, ударил головой об стенку, со словами «шлюха» стал душить и, когда та потеряла сознание, совершил вагинальный половой акт. С потерпевшей С. также пытался совершить аналогичные действия, но из-за оказанного сопротивления не смог половой акт закончить эякуляцией. Силой заставил ее выпить вино, после чего насильно совершил per os. Потерпевшая в милицию не заявляла, объясняя это чувством стыда. После правонарушений неоднократно пытался встретиться с потерпевшими, пытался заставить их отказаться от обвинения, шантажировал. На допросах К. заявил, что совершил в общей сложности около 50 подобных преступлений. После ареста, находясь в следственном изоляторе, пытался покончить жизнь самоубийством.

В беседе с психологом жаловался на повышенное не-преодолимое половое влечение к женщинам, пояснил, что искал разные способы познакомиться с ними, правонару-шения не отрицает. Судебно-психиатрическая экспертиза признала обвиняемого психически здоровым.

Важное значение для постановки на профилактический учет лиц, склонных к совершению серийных преступлений, имеет выявление у вышеназванных категорий наличия патологий - психических расстройств (аномалий или болезней) и парафилий. Очевидно, что такие вопросы необходимо ре-шать с помощью соответствующих медицинских структур, и в первую очередь с психоневрологическими диспансерами. В рамках взаимодействия с этими учреждениями сотрудники ОВД, осуществляющие профилактический учет, должны периодически сверять и взаимодополнять имеющиеся сведения. В первую очередь меры, направленные на выявление и постановку на учет с непременным привлечением ПНД, должны быть направлены в отношении несовершеннолетних, замеченных в девиантном сексуальном поведении: совершение в детском или подростковом возрасте проступков, связанных с проявлением болезненного или чрезмерного интереса к половой жизни; перверсные, циничные или насильственные сексуальные действия, в том числе и те, которые по каким-либо причинам не повлекли за собой принятие уголовно-правовых мер, а также внешне безмотивные, но включающие некоторые сексуальные моменты, и т.д.

Работа правоохранительных структур в данный период должна быть направлена на воспитание желания и укрепления решимости у профилактируемого необходимости поиска социально одобряемого поведения смягчения или уст-ранения сексуальной агрессивности, коррекции мотивов, ведущих к совершению противоправного поведения.

Этап профилактики первичных сексуальных правонарушений только тогда может привести к желаемому результату, когда в отношении подучетного лица собрана максималь-ная информация об обстоятельствах правонарушения и возможных девиаций в прошлом, образе жизни, привычках и увлечениях, взаимоотношениях со знакомыми, родственниками, условиях и роде профессиональной деятельности, о его личностных особенностях, в первую очередь странностях в поведении, во взаимоотношениях с девушками и женщинами и т.д. Для выявления значимых для профилактируемого, но скрываемых им фактов возможно использование и оперативных методов работы.

Рассматривая возможность применения мер индивидуальной «рецидивной» профилактики к осужденным за совершение серийных изнасилований, необходимо отметить некоторые особенности, сопровождающие этот процесс.

При анализе поведения осужденных с психическими расстройствами ряд исследователей отмечают сложность процесса отбывания ими наказания и достижения его це- лей. Особенности проявления ряда психических расстройств обусловливают возникновение социальной психологической дезадаптации, приводят к изменениям психического состояния в форме динамических сдвигов. Воздействие психотрав- мирующих факторов, связанных с проведением следствия и суда, помещения в СИЗО, а затем в исправительные учреждения, конфликтные отношения с другими осужденными способствуют дальнейшему развитию психических аномалий.

По данным Ю. Онышко и А. Батулинского, изучивших состояние находящихся в исправительных учреждениях осужденных, страдающих последствиями органического поражения головного мозга сложного генеза, поведение каждого четвертого отличалось проявлениями ауто- и гете- роагрессивных действий1.

Хорошо известно отношение к осужденным за сексуальные преступления против подростков в местах отбывания наказания - они часто находятся на положении изгоев, принадлежат к касте «отверженных».

Профилактическая работа с названной категорией преступников должна помочь переосмыслить ими содеянное на основе оценки истинных причин и мотивов, воспитывать стремление к поиску нравственных ценностей, возможность изменить себя и свое отношение к обществу. При проведении профилактических мероприятий среди осужденных важную роль играют повышение их духовно-культурного уровня с помощью приобщения к чтению книг и других пе-чатных изданий, знания и опыт священнослужителей, разъяснение религиозных постулатов недопущения зла, сострадания и любви к ближнему.

¦См.: Онышко Ю.В., Батулинский А.В. Особенности агрессивного поведения лиц с последствиями ОПГМ различного генеза, содержащихся в местах лишения свободы // Дифференциальная диагностика психических расстройств. М., 1991. С. 57-59.

Только целенаправленная всесторонняя профилактика осужденных, основанная на изучении их отличительных особенностей с целью разработки индивидуального подхода, учитывающая возраст, образование, профессию, а также условия труда, обучения, воспитательной работы, определение мер поощрения и дисциплинарного воздействия, сможет оказать эффективное воздействие на профилакти- руемых в местах лишения свободы.

Для осужденных с характерными для серийных насильников психическими аномалиями весьма актуальна работа по снятию излишней агрессии, оказанию психиатрической и сексопатологической помощи, в том числе снятия внут-ренних конфликтов и переживаний, для налаживания от-ношений с окружающими и, наконец, что самое главное, для исправления.

Актуальность профилактической работы с лицами, освободившимися после отбытия наказания за совершение серийных изнасилований, обусловливается меньшими, по сравнению с серийными убийцами, сроками лишения свободы, позволяющими им вернуться на свободу, будучи еще достаточно молодыми, а также отрицательными последствиями ослабления адаптации и усиления антисоциальных влияний в исправительных учреждениях.

А., 40 лет, образование незаконченное высшее.

В ходе следствия А. сообщил, что желание изнасиловать возникало неожиданно, часто не помнил подробностей, «больше доверял в этом показаниям потерпевших», было ощущение, что это сделал кто-то другой.

В ходе проведения стационарной судебно-психиатри- ческой экспертизы пояснил, что часто испытывает «перепады настроения», на фоне хорошего настроения появляется раздражительность, злоба. В такие минуты ссорился с женой, наказывал сына. Такие состояния обычно сочетались с навязчивыми представлениями «сцен изна-силований», были сильны и мучительны, алкоголь всегда усиливал их тяжесть. Пытался с ними бороться, выполняя тяжелую физическую работу. Экспертное обследование выявило у обвиняемого признаки органического пораже-ния головного мозга с синдромом сексуальных перверсий. По решению суда был признан вменяемым и осужден на 9 лет лишения свободы. Через полгода после возвращения из исправительного учреждения совершил нападение на 33-летнюю женщину при следующих обстоятельствах: в состоянии алкоголь-ного опьянения неожиданно обхватил шею рукой, приду-шил, завел в лесной массив, угрожая убийством, заста-вил мастурбировать половой член, затем совершил per os, per anum и per vag с эякуляцией. Был задержан через три часа после нападения рядом с местом преступления. Вел себя спокойно, в поведении была какая-то отрешен-ность. Однако в ходе первого допроса выпрыгнул в окно, был в состоянии истерики. Правонарушение признал, но пояснил, что совершенное помнит смутно.

Дед по отцу злоупотреблял спиртными напитками, нео-днократно лечился в психиатрических больницах, покон-чил жизнь самоубийством. Отец также злоупотреблял ал-коголем, стоял на учете в ПНД с диагнозом «шизофре-ния», в поведении был агрессивным, к нему и к младшему брату относился строго, держал их в «ежовых рукавицах», мог избить, все его боялись. До последнего времени кон-фликтные отношения с отцом сохранились, часто возни-кали ссоры и драки. Мать - мягкая и добрая, но защитить от отца не могла. С братом всегда были дружны, убегали вместе из дома, когда отец устраивал скандалы. А. рос слабым и болезненным, дважды перенес воспаление легких, по характеру формировался легкоранимым, обидчи-вым. До 13 лет был невысокого роста, сверстники обзыва-ли его «блохой», из-за этого сильно переживал. В детском возрасте предпочитал играть с девочками, в стрессовых ситуациях завидовал им, хотел быть на их месте. В школу пошел по возрасту, учеба давалась легко, успеваемость хорошая и отличная, любил точные науки, много читал. Часто фантазировал, хотел стать сильным. Занимался лыжами, плаванием, имеет 1-й разряд по волейболу. В 13 лет, упав на катке, получил травму головы с потерей со-знания, после чего «начались припадки, изо рта шла пена». Был поставлен на учет в ПНД с диагнозом «посттравматическая церебрастения». На приемах у врачей был бледным, астенизированным, жаловался, что во время резких приступов была сонливость, отмечалась неуверенная походка, быстрая утомляемость. После лечения состояние улучшилось, и он был снят с учета. Окончив 10 классов, служил в армии. Вернувшись домой, поступил на вечернее отделение института, работал по специаль-ности, в 23 года женился, имеет сына.

В беседе с психологом сообщил, что в последнее время у него часто возникают перепады настроения, неожи-данно на фоне хорошего самочувствия появляются раз- дражительность, злобный оттенок в настроении, «внут-реннее недовольство, неустроенность». Такие состояния обычно сочетаются с навязчивыми представлениями сцен изнасилования, предшествующих половому акту. Внача-ле он мог бороться со своими желаниями, противодей-ствовать им, но в последнее время утратил эту способ-ность, не мог удержаться и пройти мимо женщины, напа-дал даже в трезвом состоянии. Связывает эти нарушения с неудачным первым половым актом в 17-летнем возрас-те, постоянным опасением своего «падения», субъектив-ным ощущением низкой потенции, желанием «подавить» партнершу. Подобные фантазии участились через год после освобождения. Утверждает, будто желание осуще-ствить сизе влечение возникало каждый раз неожиданно для него, после таких действий чувствовал раскаяние, появлялись мысли о самоубийстве, был раздражен, мог в таком состоянии ударить жену. Частота нападений в последнее время достигла 1 раза в неделю, реже - в месяц, ограничиваясь чаще хулиганскими действиями. Алкоголь всегда был провоцирующим фактором и усиливал эти стремления, но в последние годы часто бывал при этом трезвым. В большинстве случаев не помнил после-довательности событий нападения на женщину, после случившегося испытывал раскаяние, «мучила совесть», возникали мысли о самоубийстве.

В беседе с сексопатологом пояснил, что отношения с женщинами не складывались, в их присутствии стеснял-ся, был неуверенным, не мог решиться установить с ними более близкие контакты. Мастурбацией занимался с 15 лет, как ею заниматься, показал одноклассник, который обратил внимание на маленький размер его полового чле-на. После этого часто думал об этом, переживал, боялся ходить в баню. Первый половой акт провел в 16 лет с жен-щиной «легкого поведения» по ее инициативе. Несмотря на полную эрекцию и интромиссию, осталось ощущение неудачи, был уверен, что не соответствовал желанию парт-нерши и не смог ее удовлетворить. Стал бояться половой

близости с женщинами, так как был уверен, что не смо-жет сделать так, как нужно, считал себя «неполноценным» в. половом отношении. В этом возрасте появились перио-ды подавленного настроения, не мог сосредоточиться, мир вокруг казался «серым и пасмурным». Второй половой акт провел незадолго до призыва на службу в армию с разве-денной женщиной, с которой до этого полгода встречался. И этот половой акт считает кратковременным, неудачным. С этого времени в фантазиях стали присутствовать сцены насилия над женщиной, заканчивающиеся половыми ак-тами в различных формах. Возникало возбуждение, эрек-ция, доходящая до эякуляции. Постепенно представления стали приходить помимо воли, со временем после таких состояний появлялось чувство подавленности, «казалось, что что-то вылезает изнутри и обхватывает». Появилось желание «заставить женщину что-то сделать, подчинить своей воле», причем эти действия должны были быть связаны с его половым членом.

Сексопатолог обнаружил у А. синдром сексуальных перверсий в форме садизма на фоне ретардации психо-сексуального развития при сохранности соматосексуаль- ного.

Отказ от возвращения к прежнему противоправному поведению у отбывших наказание в виде лишения свободы часто связан с неумением или нежеланием приспособиться в новых условиях, «неумение вызвано тем, что адаптацион-ные механизмы или ослаблены, или разрушены. Нежелание приспособиться тесно связано с формированием и закрепле-нием в сознании ценностных ориентации, которые образо-вались под влиянием сообщества осужденных. Неумением приспособиться отличаются чаще всего так называемые «отверженные» .

9*

299По нашим данным, из 62 изученных обвиняемых, имевших криминальное прошлое, 14 (23%) ранее привлекались

за совершение серийных изнасилований, из них 11 были осуждены на различные сроки (от 2,5 до 10 лет) лишения свободы, трое направлены на принудительное психиатрическое лечение. Отметим, что по заключению СПЭ эти трое в отношении повторной серии были признаны вменяемыми. В основном возвращение к прежней преступной активности отмечалось в течение месяца (3 человека) после от-бывания наказания, через один год (6 человек) и через 5 лет (3 человека).

Профилактические мероприятия должны учитывать тот факт, что большинство подобных лиц после освобождения фактически оказываются в социальной изоляции, связанной не только с самим фактом нахождения в исправительных учреждениях. Если до привлечения к уголовной ответственности их замкнутость была обусловлена, как правило, внутренними факторами, отсутствием желания и стремления этих лиц к общению в связи с сексуальными и психическими расстройствами, то после освобождения к внутренним причинам прибавляются внешние факторы, связанные прежде всего с отсутствием толерантности общества и микроокружения к ставшему известным девиантному поведению.

Очевидно, что государство не должно оставлять данных лиц без поддержки и контроля. Освободившиеся из мест лишения свободы нуждаются в помощи, так как многие не только не могут сами справиться с проблемами жизнеустройства, но и не имеют для этого никакой возможности. Отсутствие стремления к занятию иной жизненной позиции заставит их в конце концов вернуться к привычному образу жизни, обострит неудовлетворенность собой и повлечет новые преступления.

Профилактика рецидивных сексуальных проявлений на этом этапе не должна ослабевать. Желательно устанавливать доверительные отношения между сотрудником, осуществляющим профилактические мероприятия, и подучетным. Необходимо оказывать и реальную социальную помощь: трудоустройство, налаживание новых взаимоотношений, притягивание и закрепление социально приемлемых жизненных ориентиров, способных ослабить у конкретного лица значимость негативных факторов. Без сомнения, должен быть продолжен и медицинский контроль за состоянием профилактируемого.

В связи с повышенной общественной опасностью, связанной со стойким воздействием психических и сексуальных расстройств, способных привести к совершению сексуальных убийств, предлагаем на каждого человека, склонного к серийным изнасилованиям, заводить в ОВД индивидуальное профилактическое дело, в котором обобщать материалы по разработке и применению профилактических мер, данные о психических и сексуальных особенностях подучетного, его образе жизни, связях, устремлениях, способностях и т.д. Характерные сведения могут стать основной информацией банка данных. Очевидно, что подобные дела кроме своей непосредственной цели - проведение целенаправленных «точечных», индивидуальных мероприятий - окажут неоценимую услугу при проверке данных лиц в качестве подозреваемых при совершении очередных подобных преступлений. Кроме этого, собранная информация о психологи-ческих и сексуальных особенностях индивида, результаты медицинских освидетельствований и осмотров могут иметь решающее значение при проведении соответствующих экспертиз, а также оказать неоценимую помощь в раскрытии совершенных этими лицами других преступлений, сократить сроки расследования и т.д. Следует заметить, что положения нового Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации регламентируют порядок направления материалов уголовного дела для производства судебной экспертизы, в соответствии с которым эксперт вправе возвратить без исполнения постановление, если представленных материалов недостаточно для производства судебной экспертизы. Как отмечают многие эксперты, в ряде случаев испытуемый не только не заинтересован в сообщении о себе правильных сведений, но имеет установку скрыть от эксперта объективную информацию о своем сексуальном развитии, наличии аномалий сексуального влечения. При работе с подобными испытуемыми чаще «приходится иметь дело с диссимуляцией, т.е. «симуляцией» психического (а точнее, сексуального) здоровья, нежели с симуляцией болезни» .

Поэтому всесторонняя, детальная, собранная на протяжении длительного времени информация о криминальном прошлом, условиях и причинах возникновения и формирования психологических и сексуальных особенностей поду- четного, их влияния на образ жизни и совершение конкретных поступков, в том числе и противоправных, несомненно, приведет к более точной и объективной экспертной оценке действий обвиняемого, разработке достигающих максимального эффекта мер не только узкомедицинского характера, но и применения их в совокупности с воспитательными мероприятиями со стороны сотрудников правоохранительной системы, что в конечном счете повлияет на снижение рецидива серийных сексуальных преступлений.

Подводя итог сказанному, можно сделать вывод о том, что такие характеристики серийных изнасилований, как повышенная социальная опасность, связанная с причинением тяжкого вреда здоровью, а в некоторых случаях и с умышленным убийством, вероятность специального рецидива в силу патологических психических и сексуальных особенностей, тенденция значительного количества серийных насильников к нарастающей агрессивности, преобладание личностных детерминант совершения данных преступлений, относительно небольшой количественный показатель серийных насильников в целом по стране позволяют выделить индивидуальную профилактику, как приоритетную в борьбе с данной категорией преступников и целесообразность срочного применения ее рекомендаций в практической деятельности органов внутренних дел. Основными направлениями практической деятельности подразделений органов внутренних дел и прокуратуры в совершенствовании тактики борьбы с половыми преступ- лениями являются своевременное выявление изнасилований как серийных преступлений, принятие мер для максимального ограничения круга возможных подозреваемых, профессиональный поиск и закрепление доказательств виновности конкретного преступника.

Очевидно, что непринятие мер для изобличения преступника сразу после совершения им первых эпизодов серии порождает у него уверенность в безнаказанности; его преступные действия, становясь все более наглыми и циничными, приводят к повышению агрессивности и жестокости, подвергают смертельной опасности женщин и подростков. Один из способов успешного решения данной проблемы состоит в ежедневном анализе оперативных сводок о совершенных преступлениях, изучении поступающих в органы внутренних дел обращений женщин, родителей девочек, заявлений от граждан, свидетельствующих о сексуальной агрессии в той или иной форме, и материалов их проверки. Установленная схожесть основных характеристик преступных деяний должна стать базой для обобщения (в том числе и процессуального) полученной информации, проведения анализа с целью выявления дополнительных звеньев в криминально-психологическом портрете преступника и деталей его преступных действий. Необходимо помнить, что сокрытие информации о совершенных преступлениях и их отдельных эпизодах не дает возможности оперативного вмешательства в преступные действия насильника.

Очевидно, что раскрытие того или иного преступления прямо зависит от оперативного получения сведений о конкретных лицах и позволяет максимально ограничить круг подозреваемых. Неоценимую услугу в данном случае может оказать банк данных об уже выявленных аналогичных пре-ступниках. В предыдущих разделах мы говорили о необходимости накопления полной и достоверной информации и создания подобного банка в отношении лиц, склонных к совершению серийных изнасилований, а также сведений о пострадавших. Очевидно, что профилактические интересы в данном случае пересекаются с оперативными, также страдающими не только от недостатка подобной информации, но и от несвоевременного ее получения и обработки. Более того, оперативная информация может быть дополнена сведениями, например, полученными из других источников (знакомых, родственников, соседей и т.д.) о конкретных лицах, но не получившими дальнейшей реализации.

При разработке конкретных мер пресечения действий серийных насильников необходимо учитывать склонность данной категории преступников к однотипности своего поведения, что проявляется в избрании похожих мест нападения, возраста жертвы, способа подавления ее сопротивления и т.д. В силу однотипности их поведение более прогнозируемо в динамике, что непременно надо использовать, например, при блокировке предполагаемых мест повторных нападений.

На наш взгляд, для обеспечения необходимой эффективности и оперативности при работе над раскрытием серийных изнасилований сотрудники уголовного розыска и следственных подразделений должны активнее использовать психологов и других специалистов. Одним из таких взаимодействий на постоянной основе должен стать опыт по их привлечению к «составлению криминолого-психологичес- ких портретов к выбору направлений поиска, выдвижения версий, своевременного объединения дел, сужения круга подозреваемых лиц, выдаче рекомендации о линии поведения с задержанным в процессе следственных действий» .

Раскрываемость серийных сексуальных нападений непосредственно зависит от деятельности оперативных и следственных подразделений по выявлению и закреплению улик, доказывающих причастность конкретного лица к со-вершению им подобных преступлений.

Характерной особенностью значительного количества серийных изнасилований является отсутствие на месте нападения внешне заметных и характерных для насильствен- ных преступлений признаков (следы крови, орудия преступления, предметы одежды и т.д.). Поэтому непреложным правилом при расследовании половых нападений должен стать внимательный и тщательный осмотр места предполагаемого нападения, направленный на выявление визуально незаметных следов, в том числе и микроскопических (дактилоскопические, биологические и иные).

В ходе осмотра места происшествия помимо следов, принадлежащих непосредственно преступнику, необходимо выявлять и фиксировать следы, оставленные жертвой, например, в ходе оказанного сопротивления, что в ряде случаев поможет восстановить объективную картину происше-ствия, проверить соответствие реальному описание жертвой процесса преступного нападения.

Как уже отмечалось, серийные изнасилования представ-ляют собой подготовленные деяния, одним из аспектов которых является стремление совершить нападение и сексуальные действия наедине. Поэтому для эффективного раскрытия преступления, доказательства вины насильника важное значение приобретает профессиональное проведение допроса (опроса) пострадавшей, который необходимо поручать опытным, профессионально грамотным сотрудникам, способным устанавливать психологический контакт.

Отсутствие опыта и профессионализма сотрудников, иногда и прямое нарушение ими процессуальных требований закона при проведении опросов и допросов, желание с помощью грубого и агрессивного психологического давления выяснить скрываемые, на их взгляд, детали преступления, в том числе связанные с сексуальной сферой, требующей особо тактичного подхода, отсутствие дополнительных доказательств часто порождают неоправданные неоднократные вызовы потерпевших, требования повторных рассказов о произошедшем, что приводит к фиксации в психике негативных обстоятельств самого нападения и неприязненного отношения к сотрудникам правоохранительных органов. Результатом таких психологических установок может явиться вторичная виктимизация. В ряде случаев необходимо привлекать психологов, особенно при допросе или опросе малолетних и несовершеннолетних пострадавших, которые в силу возраста не могут критически оценивать имеющуюся у них информацию. Надо учитывать, что при настойчивом непрофессиональном проявлении желания выяснить детали нападения малолетняя может их выдумать. При отсутствии психологов в качестве специалистов можно использовать педагогов, причем иногда из учебных заведений, где учится пострадавшая. При выборе педагогов надо учитывать их психологические знания и навыки работы с лицами именно этого возраста. Более того, перед опросом необходимо выяснить взаимоотношения пострадавшей и привлеченного педагога для выявления возможного наличия между ними неприязни.

Показания потерпевших приобретают особое, даже ис-ключительное процессуальное значение при совершении преступлений психически больными людьми.

Б., на момент проведения экспертизы - 23 года, житель Москвы, образование среднее.

В 15-летнем возрасте был доставлен в милицию за то, что завел незнакомую девочку в лифт, где пытался ее раздеть. В связи с содеянным был первоначально осмотрен в ПНД, а затем направлен в психиатрическую больницу с диагнозом «патологически протекающий пубертар- ный криз». Психическое состояние характеризовалось как капризное, уверял врача, что у него не болезнь, «а особо сформировавшийся характер, который не требует лечения». После выписки поведение Б. ухудшилось: отказывался от лечения, не соглашался ходить в школу и был переведен на индивидуальный график обучения. Через некоторое время был повторно направлен на лечение в психиатрическую больницу.

После выписки приступил к занятиям в школе, но относился к ним равнодушно. Стал встречаться с подростками, ведущими асоциальный образ жизни, с одним из них в ноябре 1989 г. пытался угнать автомашину, но был задержан. Через год был привлечен к уголовной ответ- 2ВВ

ственности за совершение нескольких краж. Находясь под подпиской о невыезде, в апреле 1990 г., примерно в 18 ч, Б., с целью изнасилования малолетней С., 9 лет, зашел с ней в кабину лифта дома, остановил лифт на 14 этаже, после чего достал отвертку, направил ее острие на девочку и, не выпуская потерпевшую из лифта, стал требовать совершения с ним полового акта. Испугавшись угроз, С. сняла брюки и нижнее белье. После этого Б. присел на корточки и стал разглядывать половые органы потерпевшей. Возбудившись, совершил с ней два поло-вых акта (в заднепроходное отверстие), после чего пытался скрыться. Потерпевшая сообщила о случившемся отцу, который, догнав Б., передал его сотрудникам милиции.

При проведении амбулаторного судебно-психиатри- ческого освидетельствования на вопросы отвечал неохотно. Когда беседа касалась неприятных для него тем, ссы-лался на плохую память. Говорил, что правонарушение совершил «под влиянием внутреннего голоса», тяготился пребыванием в изоляторе. Говорил, что по вечерам испытывает тоску, не переносит замкнутого пространства. При переводе на стационарную судебно-психиатрическую экспертизу держался несколько манерно, на лице постоянно блуждала улыбка, на вопросы отвечал подчеркнуто лаконично. За время пребывания в стационаре настрое-ние было приподнятое, в палате активно общался с подростками, ходом обследования не интересовался.

На вопрос о состоянии здоровья отвечает пространно: «Может, у меня есть шизофрения, потому что много мыслей и все об этом говорят, но в глубине души я считаю себя здоровым, потому что мои мысли меня устраивают». После этого начинает рассуждать о том, что иногда в нем «просыпается другой человек», который говорит противоположные его мыслям слова, «вызывает жалость к людям». Это воспринимается как неприятное, тягостное состояние. С улыбкой рассказывает, что у него с 14 лет начались длительные периоды плохого настроения, связанные с «разочарованием к людям». Об отношении кдру- гим говорит с оттенком враждебности, считает, что окру-жающие его часто подводили и к нему всегда было «особое отношение». При свободной беседе легко отвлекается от конкретно поставленных вопросов на отвлеченные паралогические рассуждения. С увлечением начинает рассказывать о своем намерении овладеть методами «черной магии» и «гипнотически заставить всех людей на Земле перебить друг друга», «освободить Землю для животных и растений», а последний «гениальный шаг-убить себя». Верит в загробное существование души, считает, что «когда человек умирает, он сам выбирает дорогу своей душе в свет или тьму». Себя он причисляет к «силам зла», называет себя «сатанистом, наместником дьявола», хотя с трудом поясняет, что это такое. В категоричной форме утверждает, что «продал душу дьяволу», несколько раз встречался с ним и мысленно слышал его голос. В разговоре на эти темы обычно заметно активизировался, говорил с удовольствием, и напротив, в беседе о другом был вял, пассивен, формален, часто ссылался на плохую память. Утверждает, что он «необычный» человек, но чем конкретно отличается от других людей, объяснить не может. Считает себя неординарным человеком с необычайными способностями. Утверждает, что «сила его биополя возрастает с каждым днем, может проводить эксперименты на людях и влиять на их поведение». Оживляется при разговоре о противоположном поле. Считает себя человеком с «тонким вкусом», но добавляет, что у него «не-нормальный интерес» к маленьким девочкам.

Судебно-психиатрическая комиссия пришла к заклю-чению, что Б. страдает хроническим душевным заболе-ванием в форме шизофрении и нуждается в принудительном лечении в психиатрической больнице, со строгим наблюдением.

Летом 1995 г. Б. был выписан из больницы на попечение матери и под динамическое наблюдение в ПНД. Работал рекламным агентом, по работе характеризовался как ответственный работник, взысканий не имел.

В июле 1996 г. был арестован по ст.117 ч. 4 УК РСФСР за то, что в течение полугода совершил одну попытку и пять оконченных изнасилований девочек, в возрасте 1011 лет. По показаниям потерпевших, насильник действовал однотипно: заходил следом за девочками в лифт, останавливал его между этажами, вступал в примитивный диалог - как зовут, сколько лет и т.д. Обещал, что если будут его слушаться, то через пять минут отпустит. Потом раздевал девочек, стелил на пол газету, просил сесть и раздвинуть ноги, трогал и целовал половые органы. Затем ставил потерпевшую на колени и вводил половой член в задний проход. Все длилось около 10 мин. Потом разрешал девочке одеться, предупреждал, чтобы никому об этом не рассказывала.

Из материалов уголовного дела, личного дела и медицинской документации, со слов испытуемого известно следующее: сведений о психических заболеваниях среди родственников Б. нет; родители развелись, когда ему было 7 лет. Отец по характеру «трудный» человек, ревнивый, раздражительный, злоупотреблял алкоголем, предпринимал суицидальные попытки. Мать испытуемого имеет высшее образование, по характеру спокойная, уравновешенная. Известно, что беременность и роды протекали без патологии; рос единственным ребенком в семье. Психофизическое развитие несколько ослабленное. До 1,5 лет трижды перенес пневмонию и сепсис. Рос спокойным, тихим, впечатлительным и ранимым. В детском саду старался быть в одиночестве, играл в солдатики, машинки. В школе, особенно в начальных классах, учился хорошо, но при постоянном контроле со стороны матери. Увлекался «электричеством, электросхемами». Любил читать фантастику и особенно фантазировать, преобладали фантазии с космической тематикой. Своими фантазиями делился со сверстниками, но поддержки и одобрения не встречал, друзей не было, знакомства носили поверхностный характер. Теплых, основанных на взаимной привязанности отношений ни с кем не было. Всегда ощущал собственное одиночество. Начиная с 12-13 лет, успеваемость заметно снизилась, пропал интерес к учебе, резко ухудшилась память, не понимал прочитанного материала. Стал раздражительным, конфликтовал с матерью, в отношениях с ней стал замкнут. Стал прогуливать занятия в школе, замечался в повышенном внимании к девочкам. Появились частые колебания настроения, обычно в сторону пониженного, появилась злоба, агрессия, подавленность. Драться не любил, но мог за себя постоять. Полюбил прогулки по Москве. В старших классах увлекся музыкой Моцарта, говорил, что она его успокаивает, мог слушать ее часами.

В беседе с психологом пояснил, что с родственника-ми отношения хорошие, но «теплого, эмоционального контакта» не было, а скорее присутствовало «непонимание, отчуждение и чувство благодарности с его стороны». Мысль о близости с женщиной вызывает у него страх и отвращение. Формально признает, что семья нужна, однако себя в роли мужа и отца не представляет. С горечью говорит о своем влечении к маленьким девочкам, очень надеется на помощь врачей. Пытаясь анализировать причины содеянного, вспоминает, что первый эпизод был сопряжен с «очень приятным, новым ощущением». Уверяет, что около полугода получал удовольствие, вспоминая «картинку», но захотелось «новых, более острых впечатлений». В какой-то момент осознал, что «картинки» появляются помимо его воли, избавиться от них становилось все труднее.

При расспросе о правонарушениях делал слабые попытки защищаться, не пытаясь аргументировать свои высказывания. Акцентирует внимание на том, что стоило ему случайно оказаться в районе новостроек и увидеть там малолетнюю девочку, как сразу же «возникало желание преследовать ее». После совершенных правонару-шений чувствовал сильное сожаление, даже отвращение к себе. Подчеркивает, что главным условием возникновения возбуждения являлась обстановка новостроек. Пояс- няет, что при других обстоятельствах, даже оставшись с девочкой наедине, подобных желаний не испытывает.

В ходе бесед с сексопатологом Б. сообщил, что мастурбацией начал заниматься с 11 лет, примерно раз в две недели, испытывая «психическое удовольствие». Примерно с 12 лет появились фантазии, а затем и сновидения, со сценами обнаженных 12-летних девочек. С этого же возраста стало возникать желание потрогать половые органы девочек руками, языком. Объясняя случаи правонарушений, когда он расстегивал потерпевшим верхнюю одежду, говорит, что хотел только посмотреть половые органы. Насилие, которое ему инкриминируется, также началось с того, что он хотел посмотреть половые органы девочки, но потом решил совершить половой акт, «было зверское состояние». Реализовывал свои желания примерно раз в полгода. После реализации чувствовал облегчение, разрядку. Во время посягательств первоочередное значение имел возраст девочек, а не ее внешность и формальное согласие. Понимает, что пострадавшие соглашались от страха, но если девочка начинала плакать или сопротивляться, то принуждение прекращал и отпускал ее. Пытался бороться со своими фантазиями, старался не думать о них, но через определенное время желание возникало с новой силой. Со слов Б. нормативных половых актов он никогда не проводил - женщины с сексуальной точки зрения его никогда не интересовали, однако мог легко установить с ними контакт. По словам бабушки, у него никогда не было девушки, он никогда не высказывал мысли завести подругу.

У испытуемого основным сексуальным расстройством выявлена дисгармония пубертата. Об этом свидетельствует сочетание признаков опережения психосексуального развития в виде ранней допубертатной мастурбации с психическим оргазмом, ранней сексуализации поведения с признакоми задержки соматосексуального развития. По- вторность, стереотипность девиантных действий с выбором ненормативного объекта (девочки 11-12 лет) и спо- соба реализации (ощупывание, разглядывание, куннилин- гус, анальные половые акты), повторяющийся выбор места реализации (лифт), фантазии и сны девиантного содержания свидетельствуют о наличии у испытуемого аномалии сексуального влечения в виде педофилии.

По заключению СПЭ, страдает хроническим психическим заболеванием в форме шизофрении, поэтому его, как душевнобольного, в отношении инкриминируемых ему деяний, совершенных в болезненном состоянии, лишавших его способности отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими, следует считать невменяемым; нуждается в принудительном лечении в психиатрической больнице, с обычным наблюдением.

Необходимо учитывать, что потерпевшая может знать нападавшего, но в силу различных причин сознательно скрывать его. Очевидно, что выяснение необходимой информации должно происходить не с помощью «выбивания» сведений у потерпевшей, хотя иногда и следует очень спешить. В других случаях ненужная поспешность может иметь место из-за стремления получить сиюминутный результат. Часто требуются сведения о потерпевшей, круге ее знакомств и т.д. Важно сделать пострадавшую заинтересованным помощником следователю, не побуждать ее забрать свое заявление и обеспечить необходимые гарантии при доведении дела до судебного разбирательства. Анализ практики расследования половых преступлений свидетельствует о том, что основная часть нарушений прав обратившихся с заявлением происходит на этапе его подачи, рассмотрения и оценки содержания на предмет возбуждения уголовного дела. Именно в этот момент сотрудник правоохранительных органов (ОВД или прокуратуры) оценивает возможность нападения, главным критерием которого, как правило, выступает наличие телесных повреждений у пострадавшей, а остальные ее доводы часто подвергаются сомнению (например, повреждения на одежде и т.д.). С этой позиции оценивается судебная перспектива дела. Лишь при наличии весомых доказательств вины насильни- ка дело возбуждается. Довести его до суда и получить обвинительный приговор в данном случае несложно. В остальных случаях потерпевших всеми правдами и неправдами убеждают забрать заявления, либо по ним выносится постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, либо дело прекращается на стадии расследования. Поэтому в нашей стране высокий процент раскрываемости изнасилований, который в некоторых регионах достигает 100%. Очевидно, что такой подход подрывает основу правоохранительной деятельности - защиту граждан от преступных посягательств. Одним из негативных результатов сложившейся практики является неверие населения в возможности органов внутренних дел и прокуратуры и нежелание туда обращаться.

Например, в г. Санкт-Петербурге в 2000 г., по официальным данным, было совершено 125 изнасилований, из которых раскрыто 83%. Сведения, полученные в Кризисном центре города, свидетельствуют о том, что из 60 обратившихся к ним за помощью в том же году изнасилованных женщин только десять побывали в правоохранительных органах. Четырем из этих десяти удалось добиться возбуждения уголовного дела. Приговор вынесен лишь в одном случае. Остальные дела прекращены на стадии расследования .

Разрушение сложившейся негативной практики будет во многом зависеть от того, насколько быстро и успешно правоохранительная система сможет переориентировать свою деятельность и направить ее не на вседозволенное улучшение своих показателей, а на защиту каждого гражданина от преступного посягательства. Давно назрела необходимость разработки и принятия правового документа, который содержал бы положения, направленные на обеспечение необходимой защиты лиц, оказывающих содействие при расследовании преступлений. Трижды: в декабре 1994 г., в июле 1995 г. и, наконец, в мае 1997 г. Государственная Дума рассматривала, а затем принимала проект федерального закона «О государственной защите потерпевших, свидетелей и дру- гих лиц, содействующих уголовному судопроизводству». Но трижды он отклонялся Президентом Российской Федерации и возвращался в Государственную Думу для повторного рассмотрения.

Несомненно, должны качественно измениться и подходы к оценке работы сотрудников правоохранительных органов, и в первую очередь органов внутренних дел. Необходимость данной переоценки обусловливается ходом развития правовых реформ в России, в силу которых права подозреваемых и обвиняемых получают все большую поддержку со стороны набирающей силу профессиональной независимой системы адвокатской помощи, препятствующей бездоказательному привлечению к уголовной ответственности и осуждению тех или иных категорий преступников. В то же время адвокаты практически не помогают потерпевшим на стадии решения вопроса о возбуждении уголовного дела и в ходе дальнейшего расследования. Очевидно, что при движении реформ в данном направлении государство в лице правоохранительных структур для ведения успешной борьбы с преступностью должно будет уделять потерпевшим от преступных посягательств несоизмеримо большее внимание, что «означает необходимость поставить жертву с ее законными интересами и социально-правовым статусом в центр процесса отправления правосудия, сбалансировать ее права с правами обвиняемого, всемерно способствовать возмещению ущерба и снижению тяжести последствий преступления» .

Лишь такое решение создавшейся проблемы сможет обеспечить обязательную регистрацию всех заявлений о половых посягательствах, в том числе и серийных изнасилованиях, с последующим непредвзятым и профессиональным принятием решения и безусловным занесением подобной информации в банк данных. Очевидно, что наряду со сведениями о фактах преступных нападений и лицах, их совершивших, необходимо параллельно вести максималь- но полный учет жертв данных посягательств, который в на-стоящее время в нашей стране полностью отсутствует.

Создание системы виктимологического учета пострадавших от сексуальных посягательств позволит прежде всего достовернее оценить фактическое состояние половой преступности в российском обществе, реальное состояние ее латентности, качество и размер причиненного ущерба пострадавшим. Такой учет поможет обратить более пристальное внимание на проблемы потерпевших, разработать систему профилактических мер, снижающих виктимизацию, что, в конечном счете, будет способствовать сокращению преступности.

Учет виктимологических характеристик сексуальных посягательств помимо общих задач позволит решать и оперативные, помогая выявлять, например, недобросовестных женщин, якобы пострадавших от преступного насилия и стремящихся получить от этого материальную выгоду.

Информация о пострадавших, поступающая в банк, должна содержать не только фактическую сторону (место, время и другие параметры возникновения и развития виктимо- генной ситуации) и социально-демографические сведения о жертвах, но и их психологические особенности. Именно последний аспект сможет помочь разобраться в причинах вик- тимности конкретного человека, а в своей совокупности представить реальную картину виктимизации.

Без сомнения, подобные меры помогут с большой вероятностью вывести из латентной зоны значительное количество сексуальных преступлений, позволят активнее решать проблемы их дальнейшей виктимологической профилактики. Объективные показатели виктимизации такие, как об-щее число жертв и наиболее очевидные последствия преступности - физические и материальные потери «должны быть, с одной стороны, важными критериями оценки общественной опасности преступности, а с другой стороны - критериями оценки эффективности деятельности правоохранительных органов (чтобы оценивать не процесс борьбы с преступностью, а его результаты - состояние безопаснос- ти и защищенности граждан в определенном регионе за оп-ределенный отрезок времени)» .

Очевидно, что без соответствующей подготовки сотрудников правоохранительных структур уровень работы с пост-радавшими от сексуальных посягательств поднять невозможно. Более того, деятельность ОВД должна быть максимально сориентирована на выявление и фиксацию сексуальных посягательств, сотрудники должны быть заинтересованы в регистрации таких заявлений. При этом обращение с жертвами, как и уровень оказанной им правовой, информационной, психологической и иной помощи, должно являться показателем качества работы ОВД.

Большую пользу в борьбе с правовой неграмотностью, незаконным и нерадивым подходом к работе со стороны сотрудников ОВД могут принести памятки о правах пострадавших в случае их обращения и обязанностях сотрудников государственных учреждений при принятии по обращениям граждан решения. Памятки должны быть написаны доходчивым, понятным разным категориям населения языком, при этом обязанностью сотрудников должно являться не только своевременное предоставление этой информации обратившемуся с заявлением, но и разъяснение непонятных для последнего положений. Целесообразно такие памятки подготовить для каждой стадии расследования дела.

Ведущие отечественные специалисты в области исследования половых преступлений неоднократно высказывали мысль о необходимости законодательного закрепления обязательного применения судебной сексологической (сек- солого-психиатрической) экспертизы по делам о преступлениях в сфере половых отношений . Отмечая целесообразность использования медицинских познаний в расследовании половых преступлений, Р. Крафт- Эбинг писал, что «нет другой области уголовного права, где совместная работа судьи и врачебного эксперта была бы так необходима, как область сексуальных преступлений» .

Автор полностью разделяет и поддерживает данную точку зрения, в том числе применительно и к серийным изна-силованиям. Прежде всего, действующее законодательство, основываясь на дифференцированном и индивидуализированном подходе к применению уголовно-правового воздей-ствия, обязывает органы расследования доказывать мотивы и обстоятельства, влияющие на степень и характер ответственности (ч. 2, 3 ст. 68 УПК РФСР), требует сбалансированного соответствия между наказанием, характером и степенью общественной опасности преступления и личности виновного (ст. 6 УК РФ), что может регулироваться в том числе и с помощью применения отягчающих и смягчающих обстоятельств (ч. 3 ст. 60 УК РФ).

Введение в законодательство ст. 22 УК РФ, предусматривающей для суда возможность смягчения ответственности для лиц с психическими расстройствами в рамках вменяемости, фактически обязывает органы предварительного расследования заниматься поиском оснований для принятия подобного решения, что связано со значительными трудностями. Не менее важное значение имеет возможность и необходимость применения к данной категории преступников мер медицинского характера, связанного не только с социальной опасностью психических расстройств (ч. 2 ст. 97 УК РФ), но и с конечной ее целью - предупреждением совершения новых уголовно наказуемых деяний (ст. 98 УК РФ).

Необходимость и обязательность назначения и проведения комплексной судебной сексолого-психолого-психи- атрической экспертизы (КССППЭ) в случае совершения серийных изнасилований обусловлены следующими признаками: сексуальным характером правонарушения, пове- дением в криминальной ситуации, стереотипностью и по- вторностью действий, в некоторых случаях даже не имеющих явно сексуальной подоплеки, предположением связи противоправного поведения с сексуальными расстройствами и нарушениями сексуального влечения в анамнезе, данными о необычности личности обвиняемого, его образе жизни, пристрастиях и привычках.

Полученные результаты исследования серийных насильников свидетельствуют о наличии у них крайне высокого процента психических аномалий, психических хронических заболеваний и сексуальных расстройств. Данное положение представляет собой несомненно веский аргумент в пользу обязательного привлечения психиатров, психологов и сексологов в процесс расследования уголовных дел в отношении данной категории преступников. Основным инструментом изучения особенностей серийных насильников яв-ляется КССППЭ, которая, по нашему мнению, должна назначаться всем без исключения сексуальным преступникам, совершившим серийные преступления, а также и в ряде случаев совершения одноэпизодных, особенно при наличии сексуальной агрессии в отношении незнакомых женщин или при внешне беспричинном причинении им вреда здоровью. Цель данной экспертизы - это не только вопрос о вменяемости - невменяемости, но и выявление степени влияния психических и сексуальных особенностей обвиняемых на их поведение и разработка рекомендаций для ее коррекции.

Изучение особенностей серийных изнасилований лежит на пересечении интересов криминологии, уголовного пра-ва и уголовного процесса, судебной психологии и судебной психиатрии. Поэтому наиболее эффективным, особенно в условиях ограниченных временных рамок расследования уголовных дел, является комплексный подход, заключающийся в совместной оценке результатов проведенных пси-хиатрами, психологами и сексопатологами исследований с целью получения ответов на вопросы, интересующие органы расследования. Представляется, что только в рамках совместного исследования возможна оценка взаимодействия психопатологического и патосексологического факторов, влияние которых на поведение изучаемых, в том числе и в ходе совершения противоправных деяний, является определяющим.

Объединение усилий сексолога и психиатра обусловливается преобладанием в любом сексуальном нарушении по-веденческих и личностных факторов, а также взаимовлиянием двух патологий - сексуальная практически всегда влечет за собой изменение психического функционирования или сама является его следствием.

Совместное экспертное изучение индивидуальных особенностей направленности сексуального влечения, способов его реализации или иных отличительных черт сексуальности, диагностирование у серийных насильников парафилий, степени их влияния на общее поведение подэкспертного и на совершение конкретного преступления позволят сексологу объективно определить степень опасности личности и выбрать адекватные меры медицинского характера.

Изучение половой сферы в целом позволяет решать вопросы, в настоящее время относимые практическими органами к компетенции судебно-медицинской экспертизы, например установление способности мужчин к половой жизни. Целый ряд отклонений в половой сфере, препятствующих данной способности, связан с психогенными нарушениями, расстройствами вследствие психических заболеваний, что нельзя учесть при судебно-медицинском осви-детельствовании.

Участие в рамках КССППЭ психолога позволяет определить степень выраженности психических отклонений, выявить совокупность психологических и психопатологических факторов, определить их взаимозависимость и взаи-мообусловленность.

Объясняя преимущества совместного психолого-психиатрического исследования, И. Кудрявцев главным ее достоинством считает «принципиальную возможность решения таких междисциплинарных вопросов, на которые нельзя до- статочно полно и определенно ответить в строгих рамках изолированного судебно-психиатрического или судебно- психологического рассмотрения. Эти вопросы, как правило, лежат в научно менее разработанной области так называемых пограничных психопатологических состояний, не исключающих вменяемости, дееспособности, но существенно влияющих на поведение, волеизъявление, регуляцию деятельности и отражательные способности обвиняемых...» .

Привлечение психолога для экспертного изучения серийных насильников обеспечивает ст. 22 УК РФ, обязывающая устанавливать индивидуально-психологические особенности личности подэкспертных, имеющих признаки пограничной психической патологии. Результаты нашего исследования свидетельствуют о значительном удельном весе данной категории среди изучаемых. В результате 10 проведенных в течение 1997-1998 гг. судебно-психиатрических экспертиз, т.е. после юридического закрепления возможности экспертного диагноза ограниченной вменяемости, у двоих обвиняемых выявлено пограничное расстройство, шестеро признаны вменяемыми (у всех имеются психические аномалии), двое - невменяемыми.

Наличие у подэкспертного психических аномалий, особенно пограничного характера, дают возможность в полном объеме эксперту-психологу исследовать совокупность дей-ствий психологических и патологических факторов при ведущей роли первых, так как речь идет о вменяемых субъектах. Как справедливо отмечали Ю. Антонян и В. Гульдан, в данном случае именно психологические аспекты «должны быть основными, поскольку никакие внешние и внутренние (в том числе патологические) факторы не могут порождать никакого поведения, в том числе преступного, не преломляясь через психику человека» . Именно психолог способен решать «задачу более углубленного изучения субъективной стороны агрессивно-насильственного деяния для дифференциации ответственно- сти за него, учета личности и состояния преступника, особенностей криминальной мотивации и других существенных для дела обстоятельств, оценка которых находится в компетенции психологов» .

Кроме этого, одним из результатов совместного экспертного исследования является рекомендация применения принудительных мер медицинского характера как в отношении невменяемых лиц (ч. 2 ст. 21 УК РФ), так и при на-личии психических расстройств, не исключающих вменяемости (ч. 2 ст. 22 УК РФ). Критерий их назначения в соответствии с ч. 2 ст. 97 УК РФ - повышенная общественная опасность этих лиц, т.е. «когда психические расстройства связаны с возможностью причинения этими лицами иного существенного вреда либо опасностью для себя или других лиц».

Таким образом, определение степени общественной опасности вменяемых лиц с психическими расстройствами также является компетенцией и экспертов. Один из факторов, влияющих на повышение социальной опасности изу-чаемых, связан с наличием хронического и стойкого характера психических расстройств, приводящего к повторяемости противоправного проявления.

Привлечение психолога в совместное экспертное исследование в рамках КССППЭ позволит выделить и проанализировать психологические факторы, имеющие отношение к психосексуальной сфере, препятствующие нормативному удовлетворению сексуального влечения, а также обозначить особенности полового самосознания и восприятия, сопутствующие различным нормам девиантного сексуального поведения. В первую очередь речь идет о наличии у лиц, склонных к совершению серийных насильственных посягательств, парафилий, обусловливающих стойкую психосексуальную зависимость и стремление к криминальным рецидивам. Заслуживает внимания тот факт, что наличие парафилий среди изучаемой нами категории насильников в подавляющем большинстве случаев было выявлено только в ходе экспертного освидетельствования.

Для решения задач, поставленных перед органами расследования, необходимо сформулировать вопросы, которые можно представить в следующем виде.

Страдает ли обвиняемый каким-либо психическим заболеванием, и если страдает, то мог ли отдавать отчет в своих действиях и руководить ими при совершении инкрими-нируемых ему деяний?

Имеются ли у обвиняемого признаки каких-либо психических и/или сексуальных аномалий, которые оказали влияние на его поведение в рассматриваемой ситуации, и если имеются, то в какой степени их влияние на поведение было выражено, носят ли они болезненный, патологический характер и лишали ли они подэкспертного возможности осознавать фактический характер и значение своих действий либо руководить ими в период совершения инкриминируемого ему деяния?

Нуждается ли подэкспертный в применении к нему принудительных мер медицинского характера с учетом возможной патологии и связанной с данными расстройствами его общественной опасностью?

Таким образом, КССППЭ, изучая в комплексе причины формирования и степень влияния психических и сексуальных особенностей обвиняемого на совершение им серий-ных изнасилований, при затрате минимального времени позволит решать задачи, не только связанные с исполнением уголовного судопроизводства, но и наметить основные направления проведения совокупных медицинских и правовых профилактических мероприятий.

Нормативное закрепление положения об обязательном направлении на КССППЭ изучаемой категории насильников позволит уже на стадии первоначального выявления вовлекать их в круг лиц, к которым на основе изучения индивидуальных особенностей принимаются адекватные меры правового и медицинского воздействия.