2.1. общий анализ причин серийный изнасилований

Половые преступления, в том числе и серийные изнасилования, характеризуются агрессивно-насильственным и пренебрежительно-циничным отношением к женщине, которое формировалось на протяжении тысячелетней истории цивилизации.

На ранних ступенях развития человек, являясь полуживотным, удовлетворял свои половые потребности открыто и беспорядочно.

Охота и военные действия, как основные способы выжить в первобытных племенах, оказали непосредственное влияние на отношение мужчины к женщине, рассматривающего ее как добычу и жертву. Образы охоты перетекали в образы брачных отношений, создавая эквивалентные переходы «охота - брачные отношения», «стрелок - жених», «дичь - невеста» . В древних государствах мужская половина человеческо-го общества закрепляла выгодное ей второстепенное соци-альное положение женщин с помощью обычаев, традиций и законов. Приведем несколько примеров. Если в Древнем Египте мужчина совершал уголовное преступление, то вме- сте с преступником наказывали жену и его детей (как пра-вило, их обращали в рабство). Так же поступали индейцы майя в Центральной Америке во времена позднего средне-вековья.

С Древнего Вавилона на Ближнем Востоке культивиро-вался образ жизни более благоприятный для мужчины, чем для женщины, которая не имела достаточных возможностей заработать себе на жизнь. Мужчина же, обладая материаль-ным достатком, мог позволить себе иметь нескольких жен, что всегда расценивалось как его достоинство. До настояще-го времени многоженство поощряется среди мусульман.

В Афинах женщины обладали не большими политическими и гражданскими правами, чем рабы.

Для грека, живущего в I тысячелетии до н.э., женщина независимо от ее возраста и социального положения была только «gyne», что значит «та, которая вынашивает детей». Социальное положение женщин было «значительно ниже мужчин, что обусловливало интеллектуальную неразвитость и делало духовную близость с ней невозможной. Женщину рассматривали как годную для того, чтобы иметь детей, но не как друга или равного партнера» .

В Древнем Китае выбор невесты был схож с приобрете-нием дома. В силу недостаточного количества мужчин, часто погибавших в войнах, вместе с женой мужчине «доставались» ее сестры и служанки, которые становились побоч-ными женами.

В Индии вплоть до 1860 г. регистрировались случаи самосожжения женщин, которые предпочитали умирать вслед за своими мужьями (обычай сати). По древним традициям вдове вместе с запретом повторного брака запрещались все

материальные удобства и радости. Ее присутствие воспри-нималось всеми как проклятье, ее появление считалось дур-ным предзнаменованием. Вдова спала на земле, питалась один раз в день самой простой пищей, не могла носить цвет-ные одежды, а в средние века должна была обривать голову.

В Древнем Риме муж по закону мог убить жену, если заставал ее на месте преступления при супружеской измене. Мнение о том, что супружеская измена позволена мужу, но не позволена жене, существует до наших дней. В Англии только в 1923 г. женщины добились права на развод с му-жем на основании его измены. Показательна правовая регламентация ответственности за прелюбодеяния, существо-вавшая до середины XX в. почти во всех кодексах западных стран. Вся тяжесть ответственности ложилась на женщину, которой не прощалась даже однократная измена, при этом наказание жены было значительно суровее, чем мужа.

Европейская религиозная концепция отношений с жен-щиной была определена в XIII в. Фомой Аквинским, счи-тавшим, что, поскольку женщина создана из ребра Адама, она может стать партнером мужчины, но только с целью продолжения рода. Во всем остальном мужчина должен занимать главенствующую роль, что видно даже в технике полового акта, где мужчина занимает активную и, следова-тельно, более благородную роль, тогда как женщина должна пассивно подчиняться .

129

5. Заказ №2396.

Таким образом, приходится констатировать, что различ-ные государственные образования независимо от полити-ко-экономических форм управления отводили женщинам роль существа, необходимость которого обусловливалась

лишь ее природной способностью продолжать род и достав-лять интимное удовольствие мужчинам, что, несомненно, повлияло на формирование психологии подавляющего большинства популяции, в том числе и женской половины, ее второстепенного, подчиняемого мужчине положения.

Конечно, ни одно в достаточной степени цивилизован-ное общество не одобряло сексуальные нормы, допускающие прямое насилие. Тем не менее часто законы, тради-ции и обычаи закрепляют менее выраженные формы про-явления пренебрежительного отношения к женщине, к ее внутренней и внешней свободе, негативно воздействуют на ее право независимого социального положения. Общество, имеющее несколько подобных правил, формирует устойчи-вые общественные воззрения на неуважительное отношение к женщине, влияющие на конкретные поступки не только преступников, но и лиц, определяющих их степень виновно-сти и меру наказания, а также самих женщин, потерпевших от преступления.

Живучесть подобных социально-психологических установок в современном мире, безусловно, значительно влияет на формирование у половых преступников соответствующе-го отношения к женщине в целом, что в дальнейшем проявляется в конкретном преступном поведении этих лиц в про-цессе подготовки и совершения ими половых преступлений.

Без изучения динамики развития личности, степени вли-яния социальной микросреды, где родился и воспитывался индивид, нельзя понять причины, заставившие его совер-шить те или иные действия.

Первый жизненный опыт, способность определенным образом реагировать на проявления окружающей действи-тельности приобретаются в детстве и юности под влиянием тех, кто окружает молодого человека. Как правило, это ро-дители и сверстники. На развитие личности, особенно пси-хосексуальное, оказывает непосредственное участие в вос-питательном процессе обоих родителей - отца и матери, способных методом научения, своим позитивным приме-ром сформировать у ребенка необходимые социально при-емлемые установки. Отсутствие родителей либо их негатив-ное влияние существенно снижает социально адекватное восприятие и оценку тех или иных явлений, формирует по-вышенную агрессивность и циничность по отношению к другим людям.

Среди изучаемой нами категории насильников полови-на воспитывалась в полной семье, т.е. обоими родителями. Другая половина была лишена одного или обоих родителей: 17% воспитывались в интернате, 10% - иными родствен-никами (родители либо отсутствовали, либо фактически не принимали участие в воспитании), 7% изучаемых воспитание получили в семье, где определяющим было влияние мачехи (отчима), 5% - приемными родителями, 2% росли без матери. В большинстве случаев в неполной семье (57%) будущие насильники с детства были лишены воспитательного влияния отца, что значительно затрудняло «усвоение мужских половых ролей и соответствующего стиля поведе-ния, в связи с чем такие мальчики чаще других гипертро-фируют свою маскулинность, проявляя агрессивность, гру-бость, драчливость» .

5*

131Изучение поведения сексуальных преступников свидетельствует о том, что многим их них свойственно совершать свои деяния жестоким способом, который проявляется в определенных действиях, доставляющих особые страдания жертвам.

действий серийными девиантами может свидетельствовать о наличии у них психологической черты - жестокости, которая часто может ими и не осознаваться.

Приводимый ниже пример серийного преступника свидетельствует не только о высоком уровне агрессивности лица, проявлявшейся с детских лет, но и о наличии у него жестокости, возникновение которой многие исследователи объясняют социальным, т.е. приобретенным, происхождением, в то время как агрессивность имеет природный характер. Тем не менее именно агрессивность может переродиться в одну из самых отвратительных человеческих проявлений - жестокость, которая определяется как «намеренное и осмысленное причинение другому существу мучений и страданий ради них самих или достижения других целей...» .

Ч., 38 лет, ранее дважды судим за избиение сожительницы, которую хватал за волосы, бил головой о стену, кулаками и ребром ладони по лицу, голове и шее, другим частям тела. Раздев ее догола и связав полотенцем, положил на кровать и ввел во влагалище бутылку, а когда она пыталась кричать, зажимал ей рот рукой, давил коленом на голову, связав ее телефонным шнуром, наносил множество ударов по оголенным частям тела. Через год после освобождения совершил два сексу-альных нападения в отношении ранее знакомых женщин, которых под различными предлогами приглашал в гости. Для преступного поведения Ч. характерны следующие об-стоятельства. В тот день Ч. со своим знакомым пригласи-ли в гости К., которая ранее от приглашения неоднократно отказывалась. Выпив с ними несколько рюмок спиртного, К. хотела уйти, однако Ч. затащил ее в смежную комнату, связал руки, засунул в рот кляп. Избивая потерпевшую, говорил, что наказывает ее за то, что долго не соглашалась идти к ним, и он научит ее быть покорной. Бил ее ремнем и шнуром от кипятильника. В дальнейшем совершил не- сколько насильственных половых актов, в том числе и в извращенной форме, после чего водил кипятильником по телу, заставлял раздвигать ноги, зажигал спички и тушил их во влагалище, заставлял брать половой член в рот.

Родной брат Ч. страдал эпилепсией. Дед по линии матери отличался вспыльчивостью и «бешеными выходками». Отец по характеру «прямолинейный», решительный, трудолюбивый, «нудноватый», был склонен к назиданиям, часто конфликтовал с матерью, иногда дело доходило до драки. Мать - требовательная, вспыльчивая, но отходчивая женщина. В раннем возрасте Ч. перенес тяжелую операцию под наркозом. После этого по ночам часто плакал, кричал, вздрагивал. В 5 лет у него во время игры «отнялись ноги», несколько часов не мог ходить, но за медицинской помощью родители не обращались. В школе учился легко. По характеру был обидчивый, капризный, неуравновешенный, склонен к различным выдумкам и фантазиям. Среди сверстников стремился к лидерству. Часто дрался. При поражении своей команды или другой неудаче внезапно появлялись слезы, не мог себя сдержать, его охватывала дрожь, иногда неожиданно терял равновесие, плохо воспринимал окружающее. Дома был груб, эгоистичен. Имел много друзей. Увлекался шахматами, спортом. Часто дрался, причем вмешивался в конфликты, прямо его не касавшиеся. Был членом школьной редколлегии, внештатным корреспондентом областной газеты, мечтал написать фантастический роман, стать журналистом. Мыс-ленно представлял различные сюжеты будущего романа, воображал себя стоящим «во главе внеземных роботов». Эти эпизодические погружения в мир грез были второй жизнью. Почти полностью отключался от действительности, при этом так вживался в роль, что ощущал себя «сразу в двух мирах», не сразу мог отвлечься и отреагировать на вмешательство матери. Испытывал повышенный интерес к кладбищу, тягу к огню. Опасаясь насмешек, своими мыслями с окружающими не делился или представлял все в выгодном для себя свете. С подросткового возраста стали отмечаться состояния, когда становилось вдруг жарко, душно, не хватало воздуха. Когда в ответ на замечание его «колотила дрожь», начинал кричать, плакать, совершал де-монстративные попытки самоубийства. Подобные состоя-ния возникали несколько раз в год и длились до нескольких часов. В15 лет перенес травму головы с кратковременной потерей сознания, после чего стал более конфликтным, вспыльчивым, ухудшилась память и появились головные боли. В возрасте 16 лет на уроке внезапно на фоне сильной головной боли появились «пелена перед глазами», шум в ушах, слабость, оказался «как в шорах», в темноте, голоса окружающих слышал как сквозь сон.

Окончил юридический факультет университета. Начал употреблять спиртные напитки, в состоянии опьянения становился нетерпимым к чужому мнению, часто вступал в мелочные ссоры, иногда был груб, агрессивен. В 20 лет женился. Отношения в семье были неровные, особенно после рождения детей. Мог ударить, оскорбить жену, но быстро успокаивался, просил прощения. Через два года семья распалась.

В беседе с психиатрами жаловался на головные боли в височной и затылочных областях, головокружения, по-вышенную утомляемость и раздражительность, провалы памяти, непереносимость жары, духоты, езды в транспор-те. Охотно и красочно описывал свои переживания. От-мечал различного рода «вспышки ярости», приступы ужа-са и припадки с потерей сознания, заканчивающиеся сном, после припадка чувствовал себя разбитым, испытывал головные боли и слабость во всем теле. Подобные состо-яния повторялись 10-12 раз в течение всей жизни и не были связаны с каким-либо внешним поводом. Наряду с этим описывал состояния, когда в ответ на замечания возникала «истерика», проявлял агрессивные тенденции либо совершал суицидальные попытки. Рассказывая о своей сексуальной жизни, пояснил, что ухаживать за де-вушкой стал в 16 лет, с этого же времени поллюции, до первых половых актов наблюдавшиеся 2-3 раза в месяц. В 17 лет первая попытка близости, оказавшаяся неудачной из-за исчезновения эрекции непосредственно перед половым актом. В дальнейшем при половом акте удовольствия не получал, испытывал боль. В первую брачную ночь после свадьбы боялся, что вновь не наступит эрекция. Отмечал «хладнокровное» отношение к женщинам, не менявшееся и во время полового акта, к которому всегда относился как к чему-то низкому. Делал акцент на том, что интимные отношения для него имели второстепенное значение и отказ от близости могли повлечь даже мало-существенные поводы, например малейший запах женщины. Пассивная подчиняемость женщины обычно отталкивала, тогда как привлекали гордые, считавшиеся неприступными женщины, которых приходилось активно подчинять. Нравились стыдливость и смущение, когда женщина отдавалась, оказывая сопротивление. Возникавшие в эти моменты состояния описывал как «разрывающуюся связь между мозгом и нервами, когда просыпается инстинктивная сила». Говорит, что в последнее время замечает ос-лабление потенции.

Причиняя страдания и мучения, часто внешне ничем не мотивированные, жестокость выступает средством самоут-верждения, затрагивая внутренний, глубинный личностный смысл существования причиняющего лица, повышает его самооценку. Для жестокого преступника часто недостаточно подавить жертву физически, причиняя ей боль, те или иные телесные повреждения. Особый смысл проявляется в уничтожении женщины психически, унижении ее человеческого достоинства. Для насильников, совершающих преступления жестоким способом, характерны эмоциональная холодность, эгоцентризм, интеллектуальная тупость, неспособность к сопереживанию и др.

Жестокость выступает специфическим способом реше-ния своих внутренних проблем, попыткой изменить имеющееся негативное представление о самом себе, подтвердить свои волевые качества, повысить самовосприятие, преодолеть собственную неуверенность, тревогу, страх.

Исследования показывали, что повышенная агрессивность и совершение жестоких поступков объясняется наличием у насильственных преступников тревожности, кото-рая занимает ведущее, доминирующее место среди их личностных качеств. Тревожность, как психологическая черта личности, характеризуется стойкой, повышенной склонно-стью испытывать беспокойство и страх и состоит в ожидании, с одной стороны, вероятной, но, как правило, нереальной опасности и в ощущении своей беспомощности и неспособности ей противостоять - с другой.

Длительность воздействия тревожного состояния заставляет личность бессознательно проецировать свое состояние на окружающую среду, приводит к ее восприятию как агрессивной и чуждой, формирует неприспособленность, де- задаптированность индивида, его отгороженность и замк-нутость, порождает необходимость защитной реакции от окружающего якобы враждебного мира.

Можно с достаточной степенью уверенности предположить, что тревожность характерна для значительного числа страдающих нервно-психическими расстройствами, соматическими заболеваниями, для перенесших последствия психотравмирующих ситуаций. Ведущую роль тревожность играет в возникновении сексуальных дисфункций. У лиц с чертами тревожности уже первые, иногда случайные неуда-чи вызывают чувство страха и концентрацию внимания на половых органах. Страх порождается робостью, волнением, боязнью компрометации и насмешек. Важным фактором в формировании сексуальной дисфункции является неуверен-ность в себе вообще или связанная преимущественно с сексуальными контактами и социальными связями в целом. Требования сексуальной полноценности в рамках социального контакта, предъявляемые партнером или самим собой,

становятся основным фактором, «запускающим» механизмы сексуального расстройства. Появляется страх ожидания предполагаемой неудачи со всеми отрицательными последствиями. Каждая неудача и разочарование углубляют чувство несостоятельности и неуверенности в себе, распространяющиеся и на другие виды человеческой активности. При этом механизм возникновения сексуальной дисфункции вполне понятен. В нормальных условиях сексуальные представления - это факторы, направляющие функции, ведущие к цели, т.е. сексуальному удовлетворению, причем сами функции осуществляются автоматически, на основе физиологических реакций. В случае неуверенности в себе представления сосредоточиваются не столько на цели сексуальной активности, сколько на характере протекания сек-суальных функций. Тем самым автоматическая реализация сексуальной функции нарушается вмешательством сознания и концентрацией внимания на ней; это вызывает появление дезорганизации автоматической функции и последующей сексуальной дисфункции .

Тревожность, как психологическое свойство человека, может явиться следствием негативных семейных взаимоотношений. Криминологическая наука достаточно полно изучила проблемы, возникающие в процессе формирования противоправной личности, и те факторы, которые оказы-вают данное воздействие. Одним из главных звеньев этого процесса является отторжение будущего преступника семьей. Речь идет об отсутствии эмоционального устойчивого контакта между ребенком и его родителями или лицами, их заменяющими. Эмоциональная близость и отзывчивость, основанная на душевной теплоте, влияют на формирование у подростка качеств, способных стать серьезным препятствием на пути выбора криминального образа жизни. Следует подчеркнуть, что «эмоциональные связи в семье оказывают существенное влияние на формирование личности ребенка, большее, чем нарушения эмоционального равновесия у одного или обоих родителей (которые могут быть компен- сированы объединяющей их эмоциональной связью), и даже большее, чем утрата одного из родителей» .

Одной из теорий, объясняющих возможность формирования агрессивных форм поведения, является концепция «отторжения» таких лиц в детстве со стороны родителей, имеющая психоаналитические корни.

Ряд исследований показали, что наиболее агрессивно со сверстниками и взрослыми вне дома вели себя те подростки, в отношении которых родители применяли жесткие меры на-казания, в первую очередь физические. Однако к родителям эти мальчики, как правило, подобную агрессию не проявляли. У «отверженных» детей происходит искаженное формирование нормы поведения, так как блокируется потребность в подражании родителям, при этом усваивается деформированное представление о мужественности. Большинство мужчин, которые избивали своих жен, в детстве воспитывались в условиях агрессивно-неприязненных отношений между родителя-ми, являлись либо свидетелями происходящих между ними конфликтов, либо сами становились их объектами. При этом у 3/4 опрошенных сформировалось устойчивое мнение, что мужчина должен занимать лидирующее положение в семье.

Тем не менее результаты ответов серийных насильников на вопросы, связанные с их внутрисемейными взаимо-отношениями, свидетельствуют, что подобные отношения опрашиваемые оценивают достаточно высоко: У3 опрошенных отозвались о своих родителях как о заботливых и любящих, чуть менее одной трети охарактеризовали отношение к ним со стороны родителей как равнодушное, и лишь не-сколько человек негативно оценили эти взаимоотношения, считая, что родители относились к ним враждебно - били и выгоняли из дома. Необходимо учитывать также, что в пред-ставленных результатах оцениваются не реальные межличностные отношения, а субъективные мнения, которые могут отражать скрытые эмоциональные процессы, например связанные с желанием оправдать свои негативные поступ- ки или выдать желаемое за действительное. В то же время результаты этих опросов достаточно полно характеризуют позицию самого обвиняемого как в отношении себя, так и в отношении окружающих его людей.

Шкала оценок насильниками их отношений с матерью практически полностью совпадает с предыдущей: 30 человек из 42 опрошенных характеризуют эти отношения положительно (10 как тесные и эмоционально теплые, 20 как хорошие, но с серьезными конфликтами), 8 изучаемых считают, что мать относилась к ним безразлично, только 4 человека не питают к матери каких-либо положительных эмоций, так как та относилась, с их точки зрения, враждебно, часто применяя физические наказания.

Не меньшую ценность в благоприятном формировании личности индивида занимают отношения с отцом. Польский исследователь 3. Старович, проанализировав механизм об-разования насильственного сексуального поведения буду-щих преступников, пришел к выводу, что отсутствие поло-жительной чувственной связи и, как результат, образование негативного восприятия личности отца привело к тому, что представление о мужской половой роли формировалось на основе модели женского поведения (положительная оценка личности матери), при одновременной антииден-тификации с личностью отца как отрицательно восприни-маемого примера мужской половой роли. Установление гетеросексуальных связей и реализацию сексуальных потребностей насильственным путем автор рассматривает как «попытку «подстраивания» своего поведения под представ-ляемый ими образец выраженной мужской половой роли, ассоциирующейся с гипермаскулинным сексуальным поведением.

В тех же случаях, когда обследуемые позитивно оценивали личность отца и воспринимали его в качестве идентификационного примера, а личность матери оценивали негативно или индифферентно, насильственный путь удовлетворения направленных на женщин сексуальных потребностей скорее был связан с восприятием ими мужской роли агрес- сора и завоевателя. При этом отмечалось полное пренебрежение к личности сексуального объекта, являвшееся проекцией общего отношения ко всем женщинам, характерного для такого восприятия мужской половой роли»'.

Во взаимоотношениях со сверстниками вдетском и под-ростковом возрастах преобладал обидчивый (26%) и упрямый (22%) характер поведенческих реакций при том, что большинство изучаемых характеризовалось как постоянно конфликтующие личности - 55%. Значительная часть под- экспертных (49%) уже в этот период развития стремилась к уединению, что нашло отражение во взрослом образе жизни. Подавляющее большинство в своих играх и контактах отдавали предпочтение лицам своего пола и примерно того же возраста.

Часть изучаемых (12 человек) в качестве одной из причин, оказавших значительное влияние на их развитие и формирование в детстве, назвали особенности их внешности, из-за которых они подвергались незаслуженным обидам со стороны сверстников: четверо пожаловались на чрезмерную полноту, двое - на маленький рост, пятеро - на дефекты речи и одного в детстве дразнили «кривоногим и косолапым».

Очевидно, что дальнейший образ жизни человека находится в прямой зависимости от особенностей детского и подросткового формирования, что подтвердили и наши ис-следования. Большая часть серийных насильников в быту это либо люди замкнутые, даже нелюдимые, ведущие уединенный образ жизни (37%), либо люди, отличающиеся повышенной агрессивностью, часто конфликтующие с окру-жающими (30%). По оценке исследователей, сексуальные расстройства часто возникают в связи с нарушением ком-муникации. Замкнутость, как черта характера, может обус-ловливаться концентрированностью внимания в основном на себе, что приводит к снижению интереса к партнеру и, как результат, нарушению собственной сексуальности. Тем

' Старович 3. Судебная сексология. С. 205.

140 не менее среди небольшой части серийных насильников (9%) отличительной чертой характера являлась общительность и широкие контакты в быту.

Ряд исследователей полагают, что получение в детстве личного опыта агрессии способствует ее сохранению и передаче из поколения в поколение. Исследования синдрома жестокого обращения с детьми свидетельствует о том, что факторами риска семейной агрессии являются алкоголизм, наркомания и психические нарушения супругов .

Любопытные результаты получили английские ученые, которые с помощью шкал агрессивности и антисоциального поведения обследовали 122 мальчика. Оказалось, что у них обнаруживается прямая взаимосвязь с поведенческими особенностями именно биологических отцов, а не отчимов, которые воспитывали их с детских лет. Это позволило исследователям сделать вывод не только о социальной обусловленности агрессивных черт, но и об их генетической трансплантации.

Одной из характерных черт, присущих серийным насильникам, является их сравнительно небольшой сексуальный опыт, который свидетельствует об их слабой адаптации в половых партнерских отношениях с женщинами. На момент совершения серийных изнасилований 70 испытуемых не были женаты, из них лишь семеро имели сожительницу, а 12 человек к тому времени были разведены. Остальные 30 испытуемых в ходе совершения серии половых нападений официально состояли в браке, при этом 8 человек в браке находились повторно.

Не вступали в брак 58 испытуемых (из них треть не достигла 18-летнего возраста), остальные были женаты хотя бы один раз. Возраст вступления в первый брак распределился следующим образом: большинство (54,7%) вступили в первый брак в возрасте 21-25 лет, по 19% испытуемых - от 18 до 20 лет и от 26 до 30 лет. Лишь 2,4% зарегистрировали брак в возрасте до 18 лет, 4,8% - после 30 лет.

Изучение характера взаимоотношений в семье свидетельствует о неблагополучии и в этой области межличностных отношений: большая часть (70,6%) в семье конфликтовали, причем у половины из них отношения с женой характеризовались как остро конфликтные; остальные обвиняемые сумели поддерживать с женой ровные и доброжелательные отношения. Поэтому не случайно, что в ходе совершения серийных нападений треть ранее женатых развелись, причем основными причинами развода послужили пьянство мужа или жены, измена одного из супругов. Для небольшой части разведенных причиной развода послужила сексуальная дисгармония в браке. Безусловно, такие преобладающие особенности в личности серийных насильников, как замкнутость и агрессивность, особенности образа жизни, связанные с криминальным прошлым и их патосексуальными устремлениями, способствуют нарушению и разрыву внутрисемейных связей, развитию неприязни, а это, в свою очередь, углубляет патопсихические процессы и отторгает насильника от микросреды, которая могла бы содействовать надлежащей социальной адаптации индивида. Подобные отношения приводят фактически к социальной изоляции, которая сама по себе содержит криминогенные черты с ее аномальной инициативой поиска нового сексуального партнера.

3., 48 лет, привлечен к уголовной ответственности впервые в 34 года за совершение 4 покушений и 20 оконченных эпизодов изнасилований взрослых женщин и 3 несовершеннолетних девочек.

Мать изучаемого в пожилом возрасте лечилась у психиатров, отец злоупотреблял спиртными напитками. В раннем возрасте 3. был свидетелем сцен ревности и скандалов, которые устраивала мать, обвиняя отца в изменах. В детстве часто болел простудными заболеваниями, страдал ревмокардитом. В дошкольном возрасте испытывал страхи, пугался точки на стене, которая ему виделась. В школе учился удовлетворительно, был спокойным, послушным. Состоял на учете у терапевта по поводу недостаточности митрального клапана, неоднократно лечил- ся в больницах. Отмечает, что его всегда «влекло к женскому полу», якобы играя в детстве в «папу с мамой», у него возникало половое возбуждение с эрекцией. С11 лет стал онанировать. (Научился этому у своего друга старше его на 3 года, который рассказывал ему о женщинах и о половой жизни.) В12 лет стал с одновременной мастурбацией подглядывать за женщинами в бане. Примерно в том же возрасте при мастурбации произошло первое семяизвержение. Онанировал в тот период почти ежедневно, сопровождая это гетеросексуальным эротическим фантазированием, периодически раздевался перед зеркалом, измерял свой половой член, что сопровождалось приятными ощущениями. С 17 лет постоянно обращался к врачу с жалобами на сильные головные боли, во время которых у него отмечалась тошнота, иногда - рвота. В то время также выявлялось повышение артериального давления, субфебрильная температура по вечерам. Первый половой акт совершил в 18 лет с девушкой своего возраста в трезвом состоянии по обоюдному согласию. Впоследствии половая жизнь с ней происходила достаточно регулярно в течение года с частотой 2-3 раза в неделю с периодическими эксцессами до 4 половых актов в день. Каких-либо трудностей при половых актах не испытывал. От первой сожительницы заразился гонореей. Этим объясняет то, что примерно в 20-летнем возрасте он на какое-то время охладел к женщинам, стал испытывать к ним чувство отвращения, было «противно» с ними общаться. В то же время утверждает, что в этот период он почти ежедневно мастурбировал, представляя симпатичных женщин. Примерно с 25 лет стал испытывать влечение к обнажению половых органов, которое сохранялось до 33 лет. В 25 лет впервые женился, однако через 5 лет развелся из-за взаимных измен. В 31 год второй брак, от которого имеет ребенка. Вновь возникло отвращение к жене и всем женщинам после того, как жена однажды предложила сделать ему фелляцию. После этого считает всех женщин развратными, достой- ными обращения с ними лишь как с животными, в том числе и при сексуальных контактах.

В 33 года впервые совершил изнасилование незнакомой женщины. 3. утверждает, что ночью почувствовал, как какая-то сила тянула его к незнакомому месту и требовала встретить женщину, которая там обязательно должна была пройти. По его словам, он действительно встретил в указанном месте одинокую женщину, которую затем изнасиловал. В дальнейшем совершал изнасилования якобы после того, как ночью его «поднимал» с постели «голос», который требовал совершить изнасилование и ука-зывал место и время, где должна была пройти очередная жертва. Живя регулярной половой жизнью со второй женой и имея одновременно двух внебрачных сексуальных партнерш, 3. несколько раз в неделю по ночам совершал сексуальные нападения, иногда до 3 изнасилований в течение суток. Отрицает какое-либо насилие по отношению к потерпевшим, утверждает, что добивался половой близости с ними угрозами и внезапностью нападения. Впоследствии стал замечать, что ему доставляет большее удовольствие не половой акт, а наблюдение за реакцией жертвы, ее страх, сопротивление. При этом понимал, что именно так необходимо вести себя с женщинами, считал их всех «самками», получающими от такого обращения удовольствие. Порой семяизвержение происходило, когда хватал жертву и, видя ее испуг, начинал раздевать.

При обследовании психиатрами он говорил, что женщина ему вообще не была нужна - был необходим сам момент нападения, сопротивления. Заявлял, что у него появлялось желание искусать, растерзать жертву, не мог с собой справиться. Утверждал, что у него две радости в жизни - его сексуальные влечения и дочь. Отбывая наказание, систематически мастурбировал и периодически совершал анальные половые акты с другими заключенными, выступая при этом в качестве активного партнера. Сексуальное влечение к мужчинам категорически отри- цает. За время отбывания наказания 3. якобы «пересмотрел» свое отношение к женщинам, стал видеть в них людей, имплантировал себе под кожу крайней плоти ино-родные тела для того, чтобы при половом акте доставлять женщине большее удовольствие. Переписывался с женщиной, с которой после освобождения стал сожительствовать. В сексуальном плане она его удовлетворяла, он испытывал к ней нежность, однако через некоторое время вдруг «понял, что и эта женщина хочет совершить с ним минет». После этого вновь возникло отвращение и презрение к партнерше и ко всем женщинам, появилось желание насиловать женщин, «как кур».

В ходе бесед с психиатрами просил разобраться в его состоянии и избавить его от болезни. Многословно, обстоятельно, сильно волнуясь, рассказывал о своих сексуальных переживаниях. Описывал состояния, когда ночью чувствовал, как какая-то сила тянула его к незнакомому месту, где якобы должна была пройти женщина. Такие эпизоды сопровождались внутренней борьбой, когда «один голос говорил идти и встретить женщину, а другой останавливал, напоминая об ответственности». Встречая красивую женщину на улице, якобы иногда на мгновение «терял сознание», а затем мог долго идти за ней следом, «как привязанный». По словам, неоднократно задерживался милицией за приставание к незнакомым женщинам на улице. Отмечал, что в последнее время его преследовала навязчивая мысль и желание совершить с женщиной куннилингус (возбуждение половых женских органов ртом). Был уверен в неестественности этого желания, считал его «извращением», признаком происходящего «внутреннего разложения». Указывал также на необычность некоторых ощущений перед совершением изнасилований, которые сравнивал с состоянием пробуждения, когда «пытаешься вспомнить сон», терял ощущение реальности. Тут же говорил, что такие состояния не всегда сопровождали возникновение желания, после реализации которого постоянно испытывал чувство стыда и раскаяния.

Полученные данные позволяют сделать вывод, что к со-вершению серийных изнасилований изучаемые пришли не случайно. Уже в подростковом возрасте каждый четвертый (по тем материалам, где имелись соответствующие сведения) заявил о себе как о потенциальном преступнике, в связи с чем был поставлен на учет в ИДН. Основной причиной у 65% поставленных на учет было совершение агрессивных действий, при этом 62% совершили агрессивные сексуальные действия. Среди других причин постановки на учет преобладали кражи и бродяжничество.

Почти /3 обвиняемых (62 человека) ранее привлекались к уголовной ответственности за различные правонарушения, из них 66,7% вменялось совершение сексуальных домогательств, подавляющее большинство из которых (92,1 %) составляют изнасилования. Остальные привлекались за насильственные, но не сексуальные преступления (12 человек) и за совершение краж (5 человек). Характерно, что криминальный опыт серийных насильников «богаче», чем у серийных сексуальных убийц, среди которых «лишь» 40,2% ранее привлекались к уголовной ответственности, причем только половина из них за сексуальные действия .

Более половины (35 человек) из числа ранее привлеченных к уголовной ответственности были направлены в места лишения свободы. Освободившись или окончив курс принудительного лечения в психиатрической больнице, 15 испытуемых совершили новое преступление, т.е. первый эпизод в серии изнасилований, находясь на свободе больше одного года; 9 человек стали совершать серию, находясь на свободе в период от 6 месяцев до года; 3 человека - от 3 до 6 месяцев; 8 человек - до 3 месяцев. Стремление к совершению насильственных сексуальных девиаций преобладает после освобождения, что, на наш взгляд, во многом обусловлено наличием парафилий, их прогрессирующим развитием и неспособностью справиться с подобной патологией. З.Ста- рович делает вывод о том, что «распространенный в популя- ции насильников опыт отбывания наказания за совершение изнасилования усиливает их агрессивные позиции по отношению к женщинам, которые субъективно рассматриваются как источник личного оскорбления и унижения. Опыт осуждения стимулирует и потребность в тщательном сокрытии совершаемых преступлений, что достигается и с помощью устрашения жертвы» .

Отдельно хотелось бы остановиться на таком крайне важном аспекте, как влияние злоупотребления алкоголем на совершение насильственных серийных преступлений. Прежде всего необходимо отметить, что почти половина (44) изученных медицинских материалов содержит сведения о злоупотреблении алкоголем со стороны родителей подэкспер- тных, подчас обоими. Данное обстоятельство, без сомнения, играет отрицательную роль и в наследственной деформации, и в формировании личности будущих насильников.

Бесспорным является факт непосредственного влияния алкоголизма на совершение многих преступных действий, изучаемая категория преступников не явилась исключением. Об освобождающем действии алкоголя на сексуальную агрессию, а следовательно, и способствующем сексуальной преступности пишут многие исследователи. Установлено, что алкоголь усиливает сексуальную агрессивность, это влияние в равной мере характерно и для лиц, не имеющих зависимости от алкоголя, причем «зависимость от алкоголя и наркотиков имеет двоякую связь с сексуальной преступностью. С одной стороны, эти вещества провоцируют преступ-ное поведение, а с другой - преступное поведение углубляет или провоцирует зависимость от них» .

Некто Ж., 33 года, образование среднее, женат. Обвиняется в том, что в течение полутора месяцев совершил шесть покушений на изнасилование девушек и молодых женщин примерно по одной и той же схеме. В ве-чернее время, в достаточно людных местах, будучи в состоянии алкогольного опьянения, догонял выбранную жертву, не вступая в вербальный контакт, наносил несколько ударов кулаком по голове или в лицо, старался повалить на землю, после чего, угрожая убийством, стаскивал с жертвы верхнюю одежду, задирал юбку и проникал руками к половым органам пострадавшей. Во всех случаях либо сама потерпевшая оказывала активное сопротивление, либо помощь приходила со стороны прохожих.

На допросах вину свою в совершении нападений признал, но категорически отрицал намерение совершить половые акты, настаивал на хулиганском мотиве.

Отец Ж. злоупотреблял алкоголем, в состоянии опьянения становился агрессивным, бил сына. Мать умерла от сердечного приступа, когда Ж. было два года. Вскоре отец женился вторично, отношения с мачехой были ровными и спокойными, но привязанности к ней и к отцу не испытывал. До школы воспитанием занимались родители матери, о которых вспоминает с благодарностью. В детском возрасте развивался правильно, формировался живым, подвижным. Трудностей в межличностных контактах не испытывал, имел много приятелей, пользовался среди них уважением. До 8-го класса учился в школе-интернате, старшие классы закончил в обычной школе. Отслужив в армии (демобилизовался на общих основаниях), работал каменщиком, за отличную работу неоднократно поощрялся премиями и награждался грамотами. В 20 лет женился, имеет двоих детей. По словам жены, отношения в семье хорошие, но в последние три года стал злоупотреблять спиртными напитками, в состоянии опьянения становился очень агрессивным, во время полового акта стремился причинить боль, сексуальная активность заметно снизилась.

В ходе обследования сексопатологом установлено, что испытуемый о сексуальных отношениях узнал в 12-13 лет от сверстников, с этого же возраста стал обращать внимание на девочек. Мастурбацией занимается с 14 лет по настоящее время с фантазиями любовных сцен из кинофиль

ме

мов. Садистическое содержание фантазий отрицает. Первый половой акт, который считает успешным, провел в 17 лет со своей будущей женой по обоюдному согласию. С 18 лет - регулярная половая жизнь, первые годы практически ежедневная, через 5 лет примерно 1 -2 половых акта в неделю. В последние годы отметил снижение полового влечения к жене, требовалось дополнительное эротическое фантазирование. Когда стал причинять жене болевые ощущения (с силой вводил несколько пальцев во влагалище), заметил повышение эрекции, удлинение полового акта, более яркие оргастические переживания. Заметил, что, когда в состоянии алкогольного опьянения видел на улице понравившуюся девушку, то чувствовал «подъем и радость». Шел за ней, но не нападал. Через 5-10 минут после того, как терял девушку из виду, успокаивался. Причину, которая заставляла нападать, объяснить не может, «что-то толкало», в голове не было никаких мыслей, был полностью отрешен от окружающего, о последствиях не думал. Эти состояния всегда сопровождались половым возбуждением и эрекцией. Через полтора-два часа после нападения чувство радости и подъема проходило. Старается подчеркнуть, что во время нападений был только «слегка выпивши».

По заключению сексопатолога, у Ж. обнаруживается садистическое сексуальное влечение на фоне снижения полового влечения и ослабления эрекции с нарушением гетеросексуальной адаптации. Алкогольное опьянение оказывало провоцирующее воздействие на поведение ис-пытуемого и совершение правонарушений. Проникновение к женским половым органам является у Ж. компонентом копулятивного цикла, облегчающим проведение всех этапов полового акта и способствующим возникновению более ярких оргастических переживаний.

Отвечая на вопросы психолога, Ж. смущается, но отвечает охотно, при расспросах о сексуальной сфере стремится сообщить исчерпывающие сведения. Затрудняется объяснить причину правонарушений, считает, что они обус- ловлены состоянием алкогольного опьянения, сожалеет о случившемся. При экспериментально-психологическом ис-следовании обнаруживает дисгармоничность личности, проявляющуюся в сочетании стремления ориентироваться на мнение окружающих, строить поведение в соответствии с ожиданиями напряженности, аффективной регид- ностью, ощущением враждебности со стороны окружающих. У испытуемого отмечается неуверенность в себе, низкая самооценка, подчиняемость. Характерны проявления мазохизма, склонность к подавлению и накоплению грубых эмоций, злонамеренность в поступках.

Судебно-психиатрическая экспертиза обнаружила у Ж. психопатические черты характера со склонностью к злоупотреблению алкоголем.

Половина серийных насильников (48%) совершали свои нападения, находясь в состоянии алкогольного опьянения. Однако лишь у нескольких из них судебно-психиатрическая комиссия отмечала склонность к злоупотреблению алкоголем, и только одному было рекомендовано лечение от алкоголизма, что не соответствует предварительным прогнозам о тотальном выявлении у насильников хронического алкого-лизма. Алкогольная зависимость поведения серийных насильников оказалась чуть ниже, чем у серийных сексуальных убийц (по данным А. Павлова, около 60% этой категории пре-ступников совершали убийства в состоянии алкогольного опьянения ) и гораздо ниже, чем у разовых насильников (поданным А. Варданяна и Н. Сафиуллина, около 90% изнасилований совершается в состоянии алкогольного опьянения ). Поведение серийных насильников более, чем у остальных перечисленных категорий половых преступников, определяется наличием сексуальных парафилий (особенно степенью их тяжести), которые сами по себе обладают дос- таточными детерминирующими криминогенными свойствами, и если и нуждаются, то лишь в незначительной допол-нительной стимуляции.

В данном случае можно говорить не столько о непосредственном влиянии алкоголя на совершение серий сек-суального насилия, сколько о том, что «развивающаяся со временем алкогольная или наркотическая деградация личности благоприятствует возникновению, развитию и последующему закреплению сексуальных девиаций; имевшиеся ранее сексуальные девиации при алкоголизме и наркомании приобретают стойкий характер и трудно поддаются медицинской корреляции»1.

Наряду с алкоголизмом мощным негативным социальным явлением, сопутствующим преступности, является наркотизм, проявляющийся в употреблении различных наркосодержащих веществ. Употребление наркотиков, особенно при констатации наркомании, влечет ускоренную деградацию личности в социально-нравственном плане, значительную деформацию интеллектуальных, эмоциональных и волевых составляющих. Подверженный наркотической зависимости быстрее, чем алкоголик, утрачивает социальную адаптацию, моральные ценности и ориентиры, труднее поддается лечению. Неустойчивость эмоций, возбудимость, резкие колебания настроения, склонность к агрессии служат причиной утраты семейных и социальных связей, что приводит к замыканию в себе, в среде себе подобных.

Среди серийных насильников только некоторые (7%) совершали сексуальные нападения под воздействием наркотиков, тем не менее даже эта небольшая на первый взгляд цифра говорит о значительном и все более нарастающем влия-нии наркотизма на детерминацию преступности в России. Об этом свидетельствует прежде всего динамика зарегистрированных за последние годы преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотиков - в период с 1990 по 1999 г. их число увеличилось почти в 15 раз, доля этих преступлений в общем числе зарегистрированных увеличилась за тот же пе-риод почти в 8 раз.

Состояние наркотического опьянения снимает самокон-троль, обнажает нравственное огрубение, обостряет имеющиеся психопатологические особенности. Нередко поведение этих лиц непредсказуемо и неадекватно, одна и та же ситуация может вызвать реакцию с бурными аффективными и двигательными разрядами или оставляет их спокойными. Насильники, находящиеся под воздействием наркотических веществ, совершали сексуальные преступления, как правило, в отношении малолетних и несовершеннолетних, что подчеркивает их повышенную социальную опасность.

Некто В., 23 года, образование среднее, холост. В те-чение двух месяцев совершил серию изнасилований, состоящую из 4 нападений на несовершеннолетних девушек. После задержания на допросе пояснил, что преступления совершал под действием наркотиков, поэтому не мог с собой совладать.

Отец обвиняемого злоупотреблял алкоголем, часто устраивал скандалы в семье, бил жену и сына. За провин-ности сына бил ремнем с 3 лет, мог поставить в угол на всю ночь. В возрасте одного года В. получил черепно-мозговую травму и перенес легкое сотрясение головного мозга. По словам матери, в 6-летнем возрасте ему привязывали на ночь руки, так как заметили, что етап манипулировать с половым членом. По характеру формировался вспыльчивым, импульсивным, раздражительным в кругу родных, но в то же время общительным и веселым в кругу сверстников и приятелей. Не любил сестру, мог без причины ударить ее, был агрессивен в отношениях с другими девочками. Любил прятать от взрослых вещи, получал удовольствие от их беспокойства. В школе начал учиться с 8 лет, в начальных классах проявлял интерес к учебе, учился хорошо. С 13 лет отношение к школе изменил - стал конфликтовать с учителями, прогуливал заня-тия, снизилась успеваемость. Часто конфликтовал с родителями, причем нередко сам провоцировал конфлик- ты, после которых уходил из дома, прятался на чердаках. Родители и родная сестра характеризовали его как лжи-вого, двуличного человека. В 14 лет был замечен в агрессивных действиях по отношению к маленькой девочке. После окончания школы учился в ПТУ. При обследовании медицинской комиссией райвоенкомата был признан здоровым с диагнозом психиатра «умственная отсталость, не достигающая степени дебильности». Отслужив в армии, работал по специальности, по месту работы харак-теризовался посредственно. В свободное время любил смотреть фильмы ужасов, сцены насилия и жестокости.

Отвечая на вопросы психолога, пояснил, что отклонения в психике связывает с употреблением наркотиков. При расспросах о правонарушениях возбуждается, кричит, что никого не насиловал, так как импотент. В то же время признает, что совершил около 25 нападений на девушек. Ут-верждает, что никогда не было эрекции и эякуляции, поэтому проникал к женским половым органам руками (по показаниям потерпевших, в некоторых случаях эрекция была). Эмоционально неустойчив, стремится привлечь к себе внимание, вызвать сочувствие. У испытуемого отмечается эгоцентризм, демонстративность, инфантилизм, сниженность морально-этических норм поведения, антагонизм, ригидность, раздражительность.

По решению судебно-психиатрической комиссии В. в отношении инкриминируемых ему деяний признан вменяемым, у него обнаруживаются последствия раннего органического поражения головного мозга с психопатиза- цией личности и синдромом сексуальных перверсий в форме садизма на фоне ретардации психосексуального развития.

Очевидным представляется факт негативного влияния лиц с дефектной психикой на формирование личности. Прежде всего это относится к тем случаям, когда в силу своей психической патологии родители не способны в должной мере обеспечить надлежащее воспитание детей. При этом необ-ходимо учитывать как биологический фактор, т.е. передачу по наследству от родителей к детям предрасположенности к психическим дефектам, так и социально-психологический, при котором антисоциальное поведение таких родителей формирует у детей психологические установки аналогичного содержания.

По нашим данным, среди серийных насильников значительная часть имела зарегистрированную в анамнезе наследственную патопсихологическую предрасположенность - у 38% изучаемых родители страдали психическими расстройствами, однако в большинстве случаев диагноз заболеваний не указан. Подобный аспект имеет продолжение: у трети обвиняемых за серийные изнасилования остались дети: большинство из них (73%) имели одного ребенка, у 20% - подвое детей, у одного осталось четверо детей.