Глава 7Преступления против личности и судебная психиатрия

Введение

В настоящей главе даётся определение преступлений против личности и обсуждаются предлагаемые изменения в законодательстве, а также основные криминологические данные, теории насилия, связь психической ненормальности с насилием и судебные аспекты проблемы.

Насилие — как и все прочие преступления — может быть конечным результатом влияния нескольких разных факторов, одним из которых является психическая ненормальность субъекта. В каждом отдельном случае перед психиатром стоит задача выявить возможное психическое отклонение и показать его воздействие. Конечным мотивом у лица с психическими отклонениями могут быть те же мотивы (гнев, ревность и т.д.), что толкают к проявлениям насилия «нормального» человека. Вместе с тем у человека с психическими отклонениями этот мотив нередко будет преувеличен по причине или в результате его психического состояния.

Дефиниция

«Преступление против личности» (англ. ойепсе а§ат511:Ье рег$оп) — это правовой термин, который охватывает целый ряд преступлений, рассматриваемых ниже.

Лишение человека жизни (гомицид)

Это убийство одного человека другим. Гомициды подразделяются на правомерное и неправомерное лишение человека жизни.

Правомерный гомицид

Сюда входит правомерное (например, в порядке приведения в исполнение приговора к смертной казни, где такая мера применяется) и извинительное лишение человека жизни (например, смерть в результате несчастного случая или в результате добросовестного заблуждения и извинительной ошибки).

Неправомерный гомицид

Определяется как противоправное убийство любого разумного существа под защитой Её Величества. В настоящее время отменено ранее существовавшее правило о том, что смерть потерпевшего должна последовать в течение одного года и одного дня, исчисляя со дня деяния.

Преднамеренное убийство (англ. шигйег). Преступник должен быть психически здоров и обладать свободой действия (т.е. здоров и в возрасте старше 10 лет). Должно быть доказано существование злого умысла (например, намерение вызвать смерть человека или нанести ему серьезный телесный вред) или то, что смерть последовала в результате неправомерного и добровольного намерения нанести серьезный физический вред. Решения судов различаются, но в настоящее время намерение может предполагаться в случаях грубой неосторожности, когда преступник в результате своего действия практически со 100%-ной уверенностью может ожидать смерти или серьезного телесного повреждения человека или же не принимает во внимание очевидный риск таких последствий. Это субъективный тест. Ранее (объективный тест) наличие намерения предполагалось, если обычный человек (не обязательно сам преступник) понимал, что естественным последствием данного действия будет смерть или серьёзное телесное повреждение. Лицо, признанное виновным в преднамеренном убийстве, автоматически приговаривается к пожизненному заключению. По этому приговору у судей нет свободы принятия решений.

Непреднамеренное убийство (англ. тапзки^ЬЪег). В этом случае человек лишается жизни в результате незаконного действия или бездействия, но обстоятельства при этом не соответствуют полностью критериям преднамеренного убийства, или же присутствуют какие-то смягчающие факторы, например:

отсутствие намерения убить или причинить серьезный телесный в^ед;

халатность без намерения лишить жизни;

психическое расстройство такой степени тяжести, что ответственность обвиняемого значительно снижается:

убийство как часть договоренности о совместном совершении суицида.

В случае непреднамеренного убийства суды обладают усмотрением в выборе приговора — в диапазоне от пожизненного заключения до условного освобождения, включая, в соответствующих случаях, направление на стационарное лечение.

Инфантицид.

Смерть младенцев

Со смертью младенцев связаны три преступления:

Уничтожение ребенка

Убийство ребенка, способного родиться живым, до начала его существования отдельно от матери. Закон об абортах 1967 года защищает врачей от обвинений в уничтожении ребенка.

Сокрытие рождения ребенка

Это преступление с целью избавиться от мертвого тела недавно рожденного ребенка, независимо от того, родился ли он мертвым или живым.

Попытка производства аборта

Преступление заключается в попытке производства аборта за пределами ситуаций, определенных Законом об абортах 1967 года. Если женщина умирает вследствие нелегального аборта, то лицо, пытающееся осуществить аборт, будет обвинено в непреднамеренном убийстве.

Нападения

Нападение происходит, когда один человек наносит удар другому или производит действие, которое заставляет другого человека опасаться непосредственных насильственных действий в свой адрес. Фактическим применением неправомерной силы через «нападение» является избиение, и этот термин нередко применяется к обоим понятиям. В некоторых ситуациях нападение или избиение правомерно; например, при способствовании осуществлению государственной власти, как разумная самооборона или по согласию сторон. В этой группе можно выделить следующие преступления:

Нанесение ранений

В техническом смысле для установления факта совершения этого преступления необходим разрыв кожного покрова.

Нанесение ран с намерением причинить серьезный телесный вред. Обвинение должно доказать присутствие намерения.

Неправомерное нанесение ран при отсутствии намерения причинить серьезный телесный вред, даже если таковой причиняется.

Нападения

Здесь могут присутствовать легкие или тяжелые повреждения, формально отличающиеся от ранений. Нападения делятся на два типа преступлений:

Нападения, причиняющие фактический телесный вред (повреждение, мешающее здоровью или состоянию комфорта пострадавшего, но не достигающее уровня тяжелого телесного вреда).

Простые нападения, при которых имеет место попытка угрозы применения насилия или нанесения вреда, но без нанесения ран и фактического телесного вреда.

Предлагаемые изменения в законодательстве

Дефиниции нападения и избиения, и вышеописанные различные преступления, связанные с нападением, установлены Законом о преступлениях против человека 1861 года. В 1980-м Комитет по пересмотру уголовного законодательства внес рекомендации по реформированию этого законодательства. В феврале 1998 года Министерство внутренних дел опубликовано совещательный документ, предлагающий реформу данного Парламентского закона (1). В документ был включен новый законопроект о преступлениях против личности. Этот законопроект привносит новые преступления, связанные с повреждениями и нападениями. Среди новых преступлений следующие:

Намеренное тяжелое повреждение

Тяжелое повреждение по грубой неосторожности

Намеренное повреждение и повреждение по неосторожности

Нападение

Помимо этого, сохраняются ранее существовавшие преступления, относящиеся к нападениям на полицию. Это:

Нападение на полицейского

Причинение тяжелого вреда при сопротивлении аресту

Нападение при сопротивлении аресту.

В это законодательство включены дефиниции намерения и грубой неосторожности.

Лицо действует умышленно в отношении результата, если:

(а) достижение результата есть его цель, или

(б) достижение результата не является целью, но лицо при этом знает, что данный результат последует в ходе обычного течения событий, даже если бы ему удалось достигнуть другого итога.

Лицо проявляет грубую неосторожность в своих действиях по отношению к результату, если оно понимает риск, связанный с этим результатом и если принимать такой риск неразумно в известных или предполагаемых человеком обстоятельствах.

Однако эти дефиниции относятся только к случаям насилия без летального исхода и не распространяются на преднамеренное убийство или другие преступления, связанные с лишением человека жизни.

Дефиниция нападения выглядит следующим образом:

Лицо виновно в совершении преступления, если:

(а) оно намеренно или по грубой неосторожности применяет силу или оказывает воздействие на тело другого лица, или

(б) оно намеренно или по грубой неосторожности заставляет другое лицо поверить, что ему угрожает такая сила или воздействие.

Такое ранее существовавшее преступление, как угроза лишения жизни, расширено и теперь включает также угрозу причинения тяжелого телесного вреда.

Лицо виновно в совершении преступления, если оно угрожает смертью или причинением тяжелого вреда этому другому или третьему лицу с намерением, чтобы это лицо считало, что высказанное намерение будет осуществлено.

В предлагаемом законодательстве дефиниция вреда включает в себя вред как физический, так и психический. Последний тип вреда определяется как «любое нарушение психического здоровья человека», но исключает болезнь. Такая концепция психического вреда вошла в прецедентное право после осуждения мужчины за причинение действительного телесного вреда женщине, которую он преследовал (сталкинг), но физически на неё не нападал (К.у. Виг$1о\у [1997] Опт Ь К 452-5).

Предлагаемый законопроект также содержит четкие формулировки относительно воздействия добровольно вызванного опьянения или наркотической интоксикации.

Лицо считается под воздействием добровольно вызванного состояния опьянения или наркотической интоксикации, если:

оно принимает вещество, вызывающее опьянение или интоксикацию, не в соответствии с установленной медицинской целью;

оно понимает, что это вещество вызывает или может вызывать опьянение или наркотическую интоксикацию;

оно принимает вещество в количестве, влияющем на его оценку и понимание происходящего.

Презумпция заключается в добровольности состояния алкогольного опьянения или наркотической интоксикации, если не доказано обратное.

Когда законопроект станет законом, будут отменены такие преступления из общего права, как упомянутые ранее простое нападение и избиение.

Отравление

Отравление есть преднамеренное применение вредного вещества с целью причинения телесного вреда или смерти. Эта тема обсуждается в работе Согйезз (2).

Здесь можно выделить четыре ситуации:

Отравление детей: некоторые родители отравляют своих детей, что является

(а) формой неслучайного нанесения повреждений с целью наказания, усмирения или успокоения ребенка;

(б) формой опосредованного синдрома Мюнхаузена, когда внешне заботливые и обеспокоенные родители с ребенком, страдающим загадочной болезнью, получают удовольствие от внимания медицинских работников и тесного контакта с ними;

(в) способом потребовать выплаты страховки по страхованию жизни.

Отравление больных родителей лицами, осуществляющими уход. Нередко при этом заявляются альтруистические мотивы («избавить их от страданий»), хотя можно заподозрить садистические мотивы или финансовую корысть.

Отравление с целью лишить человека жизни или избавиться от него:

(а) в рамках устойчивых взаимоотношений, как и при других формах лишения человека жизни;

(б) финансовая корысть;

(в) по садистическим мотивам, как в деле Грэма Юнга (3), который был увлечен ядами и их эффектом, с удовольствие наблюдал за действием ядов и наслаждался властью, которую они ему давали.

Угрозы и акты массовых отравлений*

(а) для обеспечения выплаты выкупа;

(б) для достижения политической или террористической цели («делайте, что вам говорят, или мы отравим ваш продукт»);

(в) по неизвестной мотивации — проявляется обнаружением отравленных продуктов питания; возможно, преступник получает удовольствие от ощущения власти в ходе распространения всеобщей озабоченности ситуацией или паники, вызванной данным действием.

Преступления, связанные с управлением автомобилем

В этот раздел включены преступления, связанные с управлением автомобилем, которые представляют опасность для других лиц. Это:

Неосторожное вождение (без должной осторожности или разумной предусмотрительности);

Вождение или попытка вождения при физической неспособности делать это в связи с приёмом алкоголя или наркотиков или при наличии чрезмерного уровня алкоголя в крови;

Управление транспортным средством при физической неспособности делать это в связи с приёмом алкоголя или наркотиков;

Причинение смерти по причине неосторожного вождения в состоянии опьянения или наркотической интоксикации;

Грубая неосторожность при управлении автомобилем — вождение на высокой скорости и способом, опасным для окружающих (в качестве защиты может быть использован автоматизм, то есть внезапное отключение сознания);

Причинение повреждения или смерти в результате управления автомобилем с грубой степенью неосторожности;

Опасное вождение и причинение смерти в результате опасного вождения;

Отказ в предоставлении образца мочи или крови для проведения лабораторного исследования (в качестве защиты может быть использован медицинский документ, свидетельствующий о том, что взятие такого образца вызовет болезнь преступника).

Криминологические донные о преступлениях против личности

Существует два основных источника данных. При этом наилучшими следует признать данные Британского исследования преступности, в ходе которого было опрошено более 15 ООО человек об их опыте в качестве жертвы. Это исследование, проведенное в 1998 году, стало седьмым по счету, начиная с 1981 года (4). Как теперь установлено, традиционная полицейская статистика о сообщенных преступлениях проигрывает в степени надежности данным Британского исследования преступности. Цифры полицейской статистики оказываются занижен-ными, так как люди не всегда сообщают о преступлениях, а полиция не всегда их регистрирует. Подлинные цифры также искажаются, потому что об одних пре-ступлениях люди сообщают чаще, чем о других.

Количество зарегистрированных насильственных преступлений в последние несколько десятилетий возросло. Общее количество преступлений с проявлениями насилия (тяжёлых и лёгких), зарегистрированных полицией, возросло с 89 599 в 1974-м до 350 698 в 1997-м (5). В 1997 году насильственные преступления составили 8% всех зарегистрированных преступлений. Вместе с тем, согласно данным Британского исследования преступности (БИП), в период с 1995-го по 1997 год — период 18% роста официально зарегистрированных преступлений, связанных с нанесением ранений, фактически имело место их снижение на 17%. Это свидетельствует о том, что очевидный рост соответствующих позиций полицейской статистики обусловлен изменениями в регистрации данных преступлений. Эти изменения в практике регистрации особенно касались цифр домашнего насилия. Простое нападение не регистрируется полицией, но зарегистрировано БИП, и количество этих преступлений возросло по сравнению с 1981 годом в два раза. Существует связь между типом преступления и частотой его регистрации. Так, люди не всегда заявляют о мелких нападениях в силу их незначительности. С другой стороны, заниженными мо1ут быть и цифры изнасилований в силу того, что жертвы этих преступлений чувствуют себя неловко и не обращаются в полицию. Ниже могут оказаться и цифры серьезных нападений с применением насилия, в том числе частично из-за опасений жертвы, что сообщение в полицию о преступлении вызовет гнев или недовольство нападавшего и спровоцирует дальнейшее насилие.

Случаи насилия, о которых становится известно полиции, чаще совершаются очень незначительной частью населения. Так, из 31 436 мужчин, родившихся в Дании в 1944-1947 годах, на 2,3% приходятся все случаи осуждений судами в связи с применением насилия ко времени достижения ими возраста 30 лет. Что касается приговоров в связи с насилием, то на 43% их приходится 0,6% когорты (6).

Более 90% лиц, совершающих насильственные преступления, — мужчины, и свыше 50% — в возрасте от 17 до 24 лет. Основная жертва вне дома — другой молодой мужчина. Преступления нередко совершаются в сочетании с злоупот-реблением алкоголем. Серьезные ранения в шесть раз чаще наносятся мужчинам по сравнению с женщинами. По более легким ранениям разница между полами составляет три раза. Две трети жертв ограблений — мужчины, хотя среди жертв старшего возраста возрастает количество женщин. Насилие в большей мере рас-пространено в социально запущенных местах проживания.

Количество неучтенных официально гомицидов неизвестно: ежегодно без вести пропадает большое количество людей, и некоторые из них могут бить жертвами убийства. В Англии и Уэльсе цифры зарегистрированных гомицидов в течение XX века колебались, с пиками в первом, третьем и последнем десятилетии. В конце века этот показатель поднялся до 13 на миллион жителей в год (711 гомицидов в 1997), а до этого несколько лет держался на уровне примерно 10 на миллион жителей. Показатели убийств в Англии и Уэльсе — одни из самых низких в Западной Европе. В Восточной Европе эти показатели обычно выше, например в Польше это 29 на миллион жителей. Показатели гомицидов в Австралии, Новой Зеландии и Канаде примерно одинаковы и составляют около 20 на миллион жителей. Один из самых высоких показателей гомицидов отмечается в США — 74 на миллион жителей, то есть более чем в пять раз выше соответствующих показателей в Англии и Уэльсе.

В случаях гомицида преступник не является человеком незнакомым для 50% убитых мужчин и 75% убитых женщин. Женщин чаще душат, а мужчин чаще убивают острым инструментом. Чаще всего жертвами убийств оказываются дети, не достигшие возраста одного года (44 на миллион). Эти смерти чаще всего наступают в результате избиения младенцев, а также вследствие психозов и с целью избавления от нежелательного ребенка.

Паррицид (убийство собственных родителей) встречается редко (4% гомицидов) и чаще совершается сыновьями, чем дочерьми, причем чаще убивают отцов. Среди взрослых сыновей, осужденных за это преступление, часто отмечается шизофрения (75%). В детском или подростковом возрасте у непсихотических детей, совершающих паррицид, это происходит в форме эксплозивной реакции на продолжительные провокации или злоупотребления со стороны родителя, причем нередко к облегчению всего семейства. Среди женщин паррицид встречается редко (4% женских гомицидов) и обычно представлен матрицидом (убийством матери) (7). Матрицид нередко происходит в условиях хронического раздора, социальной изоляции с овдовевшей дочерью, у которой развилась психическая болезнь или алкоголизм. Патрицид (убийство отца) совершается молодыми женщинами в связи с длительными злоупотреблениями и насилием со стороны отца.

Для сравнения: ежегодно на дорогах Соединенного Королевства погибает около 5 ООО человек, и в одной пятой случаев причиной смерти является опасное вождение.

Причины насилия

Как и в случае делинквентности, в случае насилия предпринимались многочисленные попытки создать единую «монолитную» теорию. Однако все эти попытки подвергались критике в связи с их неспособностью объяснить весь спектр агрессии и насилия (8, 9). Насилие, как и делинквентность, следует понимать многомерно. В то же время полезно знать и упомянутые «монолитные» гипотезы, так как все они вносят определенный вклад в наше понимание насилия. Основные гипотезы насилия:

гипотеза инстинктивного поведения;

гипотеза фрустрации;

теория социального научения.

Гипотеза инстинктивного поведения

Ьогепг (10) на основании исследований низших позвоночных пришёл к выводу о том, что агрессия есть спонтанно генерируемая сила, естественный инстинкт, биологическая функция которого заключается в обеспечении соответствующего пространства для животных, поддержания доминантной иерархии и, соответственно, стабильности в группе, что способствует естественному отбору. Он наблюдал, как агрессия по отношению к членам того же вида проявляется при наличии специфических угроз в упомянутых биологических ситуациях. Он постулирует, что несмотря на сложные социальные обстоятельства та же спонтанная и агрессивная сила присутствует и у человека. Обычно, по его мнению, она выражается и высвобождается в социально принятой агрессивной деятельности, например в спорте. Невозможность такого выражения ведёт к нежелательным агрессивным действиям. Он связывает эту силу с инстинктивными силами, о которых писал Фрейд: базовым инстинктом жизни (Егоз) и инстинктом смерти (ТЬапа^оз). Данная гипотеза подверглась критике по причине отсутствия доказательств того, что у человека агрессия высвобождается (как и у низших животных) через одни специфические стимулы и подавляется другими поведенческими проявлениями (например, жестами повиновения), а также потому, что данная теория экстраполировалась с низших форм на человека.

Гипотеза фрустрации

ОаИагс! е1 а1. (11) считали, что агрессия возникает в результате фрустрации в реализации целенаправленного поведения. Авторы утверждали, что фрустрация всегда ведет к какой-то из форм агрессии, и факт агрессии всегда предполагает присутствие фрустрации. Степень фрустрации, по их мнению, отражает как значение нереализованного поведения, так и количество неудач. Утверждалось также, что фрустрация не всегда может давать немедленный выход агрессии в случае присутствия «тормозящих» факторов, таких, например, как понимание последствий агрессии. Также отмечалось, что агрессия, в случае её проявления, может переноситься на объекты, не являющиеся причиной фрустрации. Данная гипотеза объясняет некоторые проявления агрессии, но она не объясняет всё. В качестве возражений указывалось, что фрустрация может сопровождаться самыми разными реакциями: от уныния и отказа до позитивно окрашенных активных усилий. Данная гипотеза также не в состоянии объяснить различные виды насилия, в том числе акты садизма или действия в защиту собственной репутации.

Теория социального научения

Основным сторонником теории социального научения был Вапйига (17). Её суть заключается в том, что агрессивным ответам люди в значительной мере обучаются, хотя в конкретном случае мотивацией может быть эмоциональное воз-буждение в результате отрицательного стимула. Отрицательный стимул вызывает разнообразные ответы — от отстраненности до физического избегания и агрессии. Существует два основных способа вести себя агрессивно (или подавлять агрессию):

через опыт, в зависимости от того, поощряется агрессивное поведение или нет другими, вознаграждается ли оно успехом или повышением самооценки, сопровождается ли оно неприятными последствиями или нет. Приятное чувство в результате насильственного поведения может приобрести аддиктив- ные характеристики (13).

через наблюдение за поведением других лиц, особенно поведением взрослых детьми (то есть через моделирование). Двадцатилетний катамнез детей родителей, склонных к проявлениям насилия, свидетельствует о повышенном риске проявлений насилия у детей этих родителей, хотя большинство не проявляло насилия (14).

Таким образом, проявления агрессии зависят как от условно-рефлекторного ответа (как переформатированного, так и классического), так и от когнитивных элементов, основанных на моделировании и предыдущем опыте (15), например в случае целенаправленного насилия для поддержания репутации и собственного образа субъекта, т.е. «никто не смеет вставать на моём пути».

Теории влияния среды и теории индивидуальных особенностей

У всех этих теорий есть одна общая черта — они основываются на индивидуальных характеристиках человека. Вместе с тем велико значение и социальных обстоятельств, в которых происходит насилие. Ситуационные исследования, в свою очередь, концентрируются на социальных обстоятельствах и не учитывают взаимодействия с индивидуальными факторами. Скорее всего, вероятность проявления насилия будет определяться взаимодействием индивидуальных и сре- довых факторов. Любая теория, основывающаяся исключительно на индивидуальных факторах!, вряд ли сможет объяснить все варианты насильственного поведения. Наиболее успешным подходом представляется сочетание индивидуальных и ситуационных факторов (16).

Определяющие факторы для агрессивных или насильственных реакций

Вероятность агрессивных или насильственных действий индивида в любой конкретной ситуации определяется многими факторами.

Личность

Непосредственное социальное окружение

Поведение жертвы

Присутствие растормаживающих факторов (алкоголь или наркотики)

Средовые факторы

Физиологические и биологические факторы

Присутствие психической ненормальности

Личность

Ме§аг§ее (7) связывал присутствие и степень проявления агрессивного поведения с завышенным или заниженным уровнем самоконтроля личности. В1аскЬигп (18) распространил эту гипотезу на преступников, совершивших на

сильственные действия, осуществив кластерный анализ данных личностных тестов этой категории лиц. На основе двух факторов он выделил четыре основные группы. Первый фактор — антисоциальная агрессия (импульсивность, агрессивность, враждебность, низкий порог выражения гнева) — отделял группу со сниженным уровнем самоконтроля (психопаты) от группы с завышенным уровнем самоконтроля. Второй фактор — общительность (социальная тревога и склонность к расстройствам настроения) — разделил их на следующие категории.

Группа 1: сниженный уровень самоконтроля, низкий уровень

социальной тревоги (первичные психопаты)

Группа 2: сниженный уровень самоконтроля, высокий уровень

социальной тревоги (вторичные психопаты)

Группа 3: завышенный уровень самоконтроля, низкий уровень

социальной тревоги (группа, «контролирующая себя»)

Группа 4: завышенный уровень самоконтроля, высокий уровень

социальной тревоги («подавленная» группа)

Ранее он обнаружил, что сниженный уровень самоконтроля соотносится с более частой агрессией, тогда как завышенный уровень самоконтроля — с редкой, но экстремальной агрессией. Складывалось впечатление, как будто лица со сниженным уровнем самоконтроля, привычные давать агрессивные вспышки по сравнительно мелким поводам, научились на практике контролировать степень их выраженности. Лиц же с завышенным уровнем самоконтроля, непривычных к своим агрессивным чувствам и реакциям, ситуация захлестывает, и они теряют самообладание с началом вспышки агрессии, что в результате приводит к чрезмерному насилию. Сравнение с другими исследованиями показывает, что группа 3 по личностным характеристикам больше всего напоминает общую популяцию и потому её лучше называть группой «контролирующих себя», а не группой с «завышенным уровнем самоконтроля». В эту группу попадает большая часть психически больных. Группа 4 включает в себя лиц с выраженными межличностными и эмоциональными трудностями, в число которых попадает значительная часть лиц, совершающих преступления сексуального характера. Вместе с тем упомянутые личностные типы применимы не только к лицам, совершающим насильственные преступления. Валидность личностной классификации данного типа подвергается сомнению, потому что те же самые личностные типы выявляются среди лиц, совершивших ненасильственные преступления.

Непосредственное социальное окружение

Очевидно, что воздействие непосредственного социального окружения может быть важным фактором, и это хорошо видно на примере футбольного хулиганства, подростковых групп, рассвирепевшей толпы и т.д. При этом необходимо проявлять осторожность при разграничении действительно агрессивного поведения с проявлениями насилия и просто агрессивной позы, причем последнее распространено в большей мере, чем первое. Агрессия, проявляемая определенными группами меньшинств, воспринимается как результат социальной фрустрации и предрассудков внутри данной группы. Однако поведение индивида в такой группе может быть в большей мере обусловлено эффектом группового давления, чем собственным индивидуальным опытом.

Поведение жертвы

Нередко жертвы агрессивных нападений хорошо известны агрессору. Тема роли жертвы в провоцировании насилия и поведения, предшествующего насилию, вызывает значительный интерес исследователей. \Уо1Г§ап§ & Реггасий (19) пришли к выводу о существенной роли жертвы в ситуации, предшествующей насилию, когда жертва провоцировала агрессора в 25% изученных ими гомици- дов. В1и§1аз5 (20) установил, что жертвы преднамеренного убийства в браке страдали алкоголизмом, психозами или иными ограничениями функционирования, и они сыграли значительную роль в собственной смерти.

Исследования женщин — жертв домашнего насилия выявили подгруппу женщин, которые страдали от неоднократных нападений своих эксплозивных супругов в условиях эмоционального заряженных взаимоотношений в браке (21). Исследование жертв нападения выявило корреляцию между тяжестью повреждения и алкоголизацией жертв (22).

Растормаживающие факторы (например, алкоголь и наркотики)

С клинической точки зрения, по индивидуальным случаям просматривается отчетливая связь между злоупотреблением алкоголем и агрессивным поведением. Очевидно, что алкоголь играет значительную роль в опасном вождении, а также в совершении серьезных преступлений (23). Наркотики скорее связаны с агрессией через образ жизни их потребителя, чем через растормаживающий эффект, как в случае с алкоголем. Насильственные преступления совершаются из необходимости раздобыть наркотик или денег на его покупку, хотя в Англии пока злоупотребление наркотиками не обеспечивает значительного вклада в статистику насильственных преступлений.

Средовые факторы

На степень проявления насилия могут влиять такие простые моменты, как наличие в распоряжении оружия и отношение к нему в группе. Некоторые особенности среды могут влиять на уровень возбуждения или неустойчивости субъекта. Во время агрессии могут играть роль переполненность помещения, шум, температура, давление среды и социума. Часто темой обсуждений становится влияние социальных нравов, и, по всей видимости, их роль чрезвычайно важна. Вще не завершены дискуссии о том, в какой мере на поведение влияют общие социальные нормы, а в какой — специфический опыт индивида, частый просмотр в кино и по телевизору фильмов с выраженным насилием. На самом деле, последнее может быть лишь симптомом первого, и само по себе вреда не представляет.

Физиологические и биологические факторы

Нарушения физиологического равновесия в организме могут изменить порог раздражительности или самоконтроля человека. Наиболее распространены такие воздействия, как истощение, голод и недосыпание. Иногда встречаются менее распространенные медицинские состояния, например эндокринные расстройства (тиреотоксикоз, гипогликемия) и расстройства, связанные с поражениями головного мозга (опухоли и травмы).

Импульсивность и агрессия могут быть следствием снижения 5-гидроксит- риптаминового обмена в лимбической системе и коре головного мозга. Предполагается, что 5-гидрокситриптамин может быть ингибитором импульсивности и агрессии. У1гккипеп (24) проследил группу импульсивных поджигателей и лиц, совершивших преступления насильственного характера и злоупотребляющих алкоголем после освобождения из заключения, и обнаружил корреляцию между рецидивами насильственных действий и поджогов и сниженными уровнями 5-идроксииндоацетатной кислоты (метаболит 5-гидрокситриптамина), гомова- нилиновой кислоты и уплощенным профилем толерантности к глюкозе в цереб-роспинальной жидкости.

Присутствие психической ненормальности

Существует определенная связь между психическим расстройством и насилием, и этот аспект представляет особый интерес для судебных психиатров, поэтому эта связь будет рассмотрена более подробно.

Вопрос о том, делает ли психическая болезнь человека более склонным к использованию насилия, обсуждается уже много лет. Ответы на этот вопрос были разными — с учетом характеристик исследуемых популяций. ДочбО-х годов XX века считалось, что уровень преступности, включая насильственную преступность, среди выписанных психиатрических пациентов ниже, чем в общей популяции: среди пациентов уровень преступности в 14 раз ниже, чем в общей популяции. Для иллюстрации часто цитируется дело Бакстрома. По решению Верховного Суда США Джони Бакстром был выписан из государственной больницы в Нью- Йорке наряду с другими 966 пациентами. Все эти пациенты содержались в больнице, так как считалось опасным выпускать их в общество в связи с возможным риском насилия. Четырехлетний катамнез этих 967 пациентов, собранный 81еас1тап & Сосогха (25) показал, что только 3% попали впоследствии в тюрьму или больницу с повышенным уровнем безопасности. Из 246 пациентов, находящихся в сообществе, лишь 9 совершили преступления, причем в основном малозначительные. Авторы делают вывод о том, что риск насилия среди психически больных ниже, чем в общей популяции. Но так как изученная популяция находилась в больнице уже длительное время, данная выборка признана невалидной (продолжение обсуждения данного случая в главе 14).

Одно из самых «крепких» с точки зрения методологии исследований было выполнено На^пег & Вокег (26) в 50-60-е годы в Федеративной Республике Германии, разделенной тогда еще страны. Интересно, что идея исследования возникла в связи с представлениями общества о значительно повышенных рисках насилия со стороны психически больных людей. Такие представления были следствием серии тяжелых насильственных преступлений, совершенных психически больными. Авторы изучили все серьезные насильственные преступления за последние десять лет. Согласно полученным данным, исихически больные составляли 3% всех лиц, совершивших насильственные преступления, что подвело авторов к выводу о том, что уровень насилия, совершенного психически больными, не превышает уровня насилия, характерного для общей популяции. Одно из британских исследований выявило, что 20% лиц с впервые диагностированной шизофренией до направления в больницу проявляли насилие, угрожающее жизни других людей (27). Авторы рассматривали насильственное поведение как функцию продолжительности нелеченной болезни во времени.

Вместе с тем более поздние свидетельствуют показывают, что уровни насилия среди психически больных могут оказаться выше. Это выяснилось в результате исследований, выполненных на более совершенной методологической базе и на более репрезентативных популяциях. В частности, имеется в виду ряд ко- гортных исследований, выполненных в скандинавских странах, в ходе которых в течение более двадцати лет отслеживалась криминальная история когорты лиц, родившихся в один год (28). Эти исследования последовательно демонстрировали повышенные уровни насильственных преступлений среди психически больных. В первой группе преступление совершалось до манифестации симптомов болезни, а во второй группе — уже после выставления диагноза болезни. Данные исследования также продемонстрировали достоверное воздействие злоупотребления психоактивными веществами на насильственную преступность. Этот эффект был особенно выражен, если психическая болезнь накладывалась на историю злоупотребления психоактивными веществами в детском возрасте. Существуют также данные о том, что, несмотря на то что уровень насильственной преступности среди психически больных может быть в четыре раза выше, уровень ненасильственной преступности не отличается от общей популяции (29).

МопаЬап & §1;еас1тап (30) критиковали многие ранние исследования взаимосвязей между насилием и психическими расстройствами по ряду причин. Во- первых, эти исследования слишком сильно полагались на узкий спектр маркёров насильственного поведения (особенно исследования, использовавшие только показатели арестов). Во-вторых, они использовали группы, нерепрезентативные для общей популяции. И, в-третьих, они часто основывались на маленьких выборках. Некоторых из упомянутых недостатков лишено эпидемиологическое исследование, выполненное в США (31). Достоинством данного исследования является то, что в нем использовалась полная выборка сообщества величиной более десяти тысяч человек из трех крупных городов США. Исследователи не полагались на официальные данные, и поэтому было проведено интервьюирование каждого члена выборки. В качестве инструмента использовалась Схема диагностического интервью, на основании которой выводился диагноз по ОЗМ- III: шизофрения или шизофрениформное расстройство, большое аффективное расстройство, тревожное расстройство, злоупотребление психоактивными веще-ствами или антисоциальное личностное расстройство. Были также получены данные об индивидуальной истории проявлений насилия за последний год. Исследование показало, что у лиц без психиатрического диагноза и предшествующей истории арестов или госпитализаций базовые уровни насилия приближались к 2%. Присутствие шизофрении или большого аффективного расстройства увеличивало риск насилия в шестнадцать раз — приблизительно до 30%. Во всех упомянутых диагностических группах в случае присутствия в прошлом ареста или госпитализации риск насилия возрастал в три-пять раз. Роль коморбиднос- ти злоупотребления психоактивными веществами с психической болезнью в по-вышении уровня насилия была подтверждена в ранее процитированных сканди-навских исследованиях. Вместе с тем нельзя сказать, что только злоупотребление психоактивными веществами делает психически больных более склонными к проявлениям насильственного поведения. Как показывает работа Ыпк е1 а1. (32),

более высокие уровни насилия выявляются у лиц с активной психотической симптоматикой, причем это не зависит от фактора злоупотребления психоактивными веществами. Вместе с тем, хотя уровни насилия среди психически больных повышены, их вклад в уровень насилия в сообществе — особенно серьезного насилия — довольно невелик.

Проанализировав в 1994 году данные всех имевшихся исследований, Ми1уеу

выступил со следующими утверждениями о связи между психическим расстройством и насилием.

Психическая болезнь предположительно является фактором риска для проявления насилия в сообществе.

Корреляция между психической болезнью и насилием, хотя и достигает степени статистической достоверности, тем не менее не очень велика. Невелик также абсолютный риск насилия, обусловленного психической болезнью.

Возможно, что сочетание тяжелой психической болезни и злоупотребления психоактивным веществом достоверно увеличивает риск вовлечения в насиль-ственное деяние.

Возможно, что корреляция между психической болезнью и насилием достоверна, даже если принять во внимание демографические характеристики. Пока не получено убедительных доказательств, которые бы свидетельствовали о сравнительной роли психической болезни как фактора риска насилия по сравнению с прочими характеристиками, такими, например, как социально-экономический статус или индивидуальная история насилия.

Возможно, что активные симптомы являются более значимым фактором риска, чем простое присутствие распознаваемого психического расстройства.

Пока нет данных, которые бы продемонстрировали прямую связь между психической болезнью и насилием.

Ми1уеу (33) приходит к выводу, что корреляция между двумя переменными — психическим расстройством и насилием — существует, но из имеющихся данных неясно, как одно приводит к другому. Последующие исследования (34, 35, 36) улучшили наше понимание важной роли психического расстройства, в частности специфических психотических симптомов в связи с насилием, а также роли злоупотребления психоактивными веществами среди лиц, страдающих психическими расстройствами.

Так, была установлена связь насилия со стороны психически больных с характерной симптоматикой. Исследование Найгег & Вокег (26) показало, что вероятность насильственных действий можно прогнозировать, исходя из варианта бреда, испытываемого лицом. Среди психически больных, совершивших акты насилия, была повышена вероятность бреда, который, во-первых, был систематизированным, во-вторых, тематическим — бредом патологической ревности или преследования, и, наконец, они эмоционально отвечали на этот бред, причем нередко эмоциями гнева или страха. В более позднем исследовании Ыпк & 51иеуе

описали симптомы «потери самоконтроля в ситуации угрозы». По сути это вложенные мысли, выход из пассивности и паранойяльная симптоматика. Они случаются, если человек в психозе испытывает бред угрожающего характера и его собственные внутренние механизмы самоконтроля не справляются. В такой ситуации акт насилия более понятен. З^апзоп е1 а1. (35) повторили исследование Ыпк &ЗШеуе (34), воспользовавшись материалами ранее упомянутого эпидемиологического исследования, выполненного в США. Эти авторы использовали более четкие дефиниции симптомов «потери самоконтроля в ситуации угрозы», в частности следующие:

Уверенность в том, что движения и мысли субъекта контролируются извне против его воли.

Уверенность в том, что против него что-то замышляется в попытке навредить ему или отравить его.

Уверенность в том, что другие могут вложить мысли непосредственно ему в голову или же украсть его мысли.

Уверенность в том, что его преследуют.

Согласно полученным результатам, риск насилия за последний год удваивался в случае присутствия одного или более из перечисленных симптомов. В отличие от работы Ыпк & 5Шеуе (34), они обнаружили значительно более выраженный эффект по отношению к насилию, если упомянутые симптомы проявлялись на фоне использования алкоголя или иных психоактивных веществ. Исследователи также установили, что вероятность насильственного поведения была наивысшей среди лиц с симптомами «потери самоконтроля в ситуации угрозы», которые также удовлетворяли критериям большой психической болезни. Авторы делают вывод о том, что оценку риска насилия среди лиц, страдающих психической болезнью, можно улучшить, если уделять внимание симптомам «потери самоконтроля в ситуации угрозы», особенно если они сочетаются с злоупотреблением психоактивными веществами.

Критика связи психического расстройства с насильственной преступностью в ранних исследованиях породила вторую волну исследований по данной теме. Первой в серии исследований, организованной Фондом Макартура по исследованиям в области психического здоровья и права, появилась работа 51:еас1тап е1 а1. (36). ЭТО лонгитудинальное проспективное исследование насилия в выборке лиц, выписанных из острых психиатрических отделений. Авторы подтвердили цитированные выше выводы Ми1уеу (33) о том, что связь между психической болезнью и насилием не очень велика. Они выявили отсутствие достоверных различий между распространенностью насилия среди пациентов, не имеющих симптомов злоупотребления психоактивными веществами, и распространенностью насилия в сопоставимой выборке лиц, проживающих в той же местности и без каких-либо симптомов злоупотребления психоактивными веществами. Симптомы злоупотребления психоактивными веществами достоверно повышали уровень насилия, причем как среди выписанных пациентов, так и в сопоставимой выборке из местного сообщества. Значение данного исследования в том, что оно продемонстрировало, что в выборке выписанных пациентов психическая болезнь сама по себе не связана непосредственно с насилием, за исключением случаев ее сочетания со злоупотреблением психоактивными веществами. С другой стороны, распространенность насилия среди психически больных, которые также злоупотребляли психоактивными веществами, была выше, чем в сопоставимой выборке лиц, не страдающих психической болезнью, но с симптомами злоупотребления психоактивными веществами. Еще один важный результат исследования — то, что насилие в популяции выписанных пациентов было в большей мере направлено против членов семьи и друзей, и паттерн и характеристики насилия поразительно напоминали соответствующие паттерн и характеристики в популяции непациентов. Насилие в отношении незнакомых лиц нехарактерно для популяции пациентов по сравнению с непациентами.

Ми1уеу (33) и 51еас1тап е1 а1. (36) призывали к осторожности при интерпретации результатов исследований, которые, как кажется, демонстрируют причинную связь между психической болезнью и насилием. Самое прямое свидетельство отчетливой причинной связи дали исследования симптомов потери самоконтроля в ситуации угрозы в отношении к насилию. Хотя даже здесь уверенность в наличии причинной связи несколько подрывается фактом одновременного злоупотребления психоактивными веществами. Ми1уеу (33) отмечает: «Не исключено, что это просто феномен совместного существования двух явлений. Насилие и психическое расстройство скорее могут оказаться частью более сложной констелляции дезадаптивных исходов, чем просто звеньями в четкой причинной цепи событий».

Вместе с тем не всегда можно говорить о прямой взаимосвязи между определенными симптомами психической болезни и совершением насильственных преступлений. О косвенной связи можно говорить, если болезнь вызывает изменения в социальных обстоятельствах субъекта, которые, в свою очередь,^ ведут к совершению преступления. Это можно наблюдать среди тяжело психически больных людей, которые могут совершить преступление по причине пережитого ими социального падения, в результате которого они остались без денег и без социальных контактов. Ситуация может осложняться чрезмерно эмоциональной реакцией, которая может быть следствием болезни, а также социального и психологического снижения в связи с алкоголизмом и употреблением наркотиков.

О случайной связи (совпадении) можно говорить, когда у лица с историей насильственных действий развивается психическое расстройство и в то же время сохраняется склонность к проявлениям насилия. Расстройство может усиливать насильственное поведение, но может быть также связано со снижением функционирования в других сферах. Такая картина, в частности, наблюдается среди мужчин, склонных к насилию, с последующим поражением головного мозга вследствие перенесенной травмы головы — у них импульсивность и склонность к проявлениям насилия нарастает.

Медика-правовые аспекты психической ненормальности и насилие

Психическая ненормальность достаточной степени выраженности может быть основанием для объявления неспособности субъекта участвовать в судебном разбирательстве, для признания его невменяемым (или признания его уменьшенной ответственности по обвинениям в преднамеренном убийстве). И, наконец, она может быть использована как смягчающее обстоятельство. Таковы возможности защиты, даже если связь преступления и ненормальности — косвенная или обусловлена стечением обстоятельств. Мы увидим, что здесь важны природа не-нормальности, степень её тяжести и (в случае психопатического расстройства и психических нарушений) их излечимость. В последующих главах будут рассмотрены отдельные расстройства и их связь с нормами права.

Особые случаи насилия и роль психиатра

Обвинения в преднамеренном убийстве

Преднамеренное убийство представляют особый интерес из-за его связи (в прошлом) с приговорами к смертной казни и огромным значением психиатрического свидетельства для исхода дела. Оно и сейчас занимает особое место — не только в силу тяжести обвинения и гарантированного пожизненного заключения, но и по причине особых вариантов защиты, а также потому что они выступают в качестве парадигмы для других насильственных преступлений.

Возможности защиты при преднамеренном убийстве

Существует целый ряд возможностей защиты по обвинениям в преднамеренном убийстве, среди которых также представлены варианты защиты по медицинским основаниям. Они таковы:

Самооборона. У обвиняемого были серьёзные основания ожидать непосредственной угрозы своей жизни и/или нанесения тяжелого вреда от руки покойного, и он действовал с целью защитить себя.

Отсутствие намерения убить или причинить тяжелый телесный вред. Смерть покойного была случайностью, и обвиняемый не проявлял небрежности. В последнем случае преступление квалифицируется как непреднамеренное убийство.

Провокация. Здесь присяжные должны решить, достаточна ли была провокация, чтобы спровоцировать к действию разумного человека. Ранее за провокацией должно было сразу следовать убийство, но практика рассмотрения дел в суде в последнее время доказывает, что в случаях необходимого присутствия «внезапной и временной потери контроля» провокация не обязательно непосредственно предшествует убийству. Этот вариант защиты применим лишь в отношении обвинения в преднамеренном убийстве, и в случае успешного применения может привести к переквалификации в непреднамеренное убийство.

Договор о совместном самоубийстве между преступником и жертвой. Часть 4 Закона о гомицидах 1957 года устанавливает, что для успешного применения данного варианта защиты необходимо доказательство наличия «соглашения о едином действии» между участвующими лицами, а также того, что все стороны «действительно намеревались» умереть в соответствии с договоренностью. Успешное применение защиты может закончиться осуждением за непреднамеренное убийство.

Уменьшенная ответственность. В соответствии с частью 2 Закона о гомицидах 1957 года обвиняемый должен страдать такой «ненормальностью рассудка (будь то следствием остановки или замедленного развития рассудка, или имеет наследственные причины, или же вызвано болезнью или травмой), что это в значительной мере влияет на степень его психической ответственности за лишение другого человека жизни. Успешное применение защиты может закончиться осуждением за непреднамеренное убийство.

Провокация и уменьшенная ответственность. В настоящее время возможен вариант защиты по двум основаниям — провокации и уменьшенной ответ

ственности, результатом которой может быть вердикт непреднамеренного убийства — если обвиняемый и страдает ненормальностью рассудка, и был спровоцирован. Такое изменение в законодательстве было внесено после двух известных случаев «синдрома избиваемых женщин». Не требуется, чтобы уровень провокации был достаточен для провоцирования на убийство лица с «нормальной психикой» (37).

Безумие. Преступник заявляет, что он был в такой степени психически болен в момент совершения преступления, что не отвечал за свои поступки и, следовательно, преступления не совершал. В соответствии с Правилами МакНотена такое лицо не должно понимать того, что оно делает, а также того, что оно таким образом нарушает установленные нормы. В результате последует особый вердикт: «невиновен по причине безумия». Существует еще один частный случай использования данного вердикта — в случаях автоматизма. В таких случаях преступник утверждает, что его состояние сознания было в такой степени нарушено в то время, что он действовал автоматически и, следовательно, никакого преступления не совершал. Действия с обвиняемыми, законными образом признанными невменяемыми, совершаются в соответствии с Законом об уголовной процедуре (Безумие и неспособность участво-вать в судебном разбирательстве) 1991 года.

Инфантицид. В этом случае мать утверждает, что во время смерти ребенка (возраст которого должен быть менее 12 месяцев) её психическое равновесие было нарушено, так как она не полностью восстановилась после родов или из-за эффекта лактации в связи с рождением ребенка. Если её заявление окажется успешным, то её могут признать виновной в совершении непреднамеренного убийства.

Неспособность участвовать в судебном разбирательстве. В этом случае преступник не защищается от предъявляемого обвинения, а просто заявляет, что он слишком психически болен, чтобы его судили. Если заявление будет принято, то к обвиняемому применят Закон об уголовной процедуре (Безумие и неспособность участвовать в судебном разбирательстве) 1991 года (см. главу 3).

Более подробное и критическое описание изложенных вариантов защиты можно найти у Маскау (37).

Распространенность психиатрической патологии при гомицидох

От года к году цифры разнятся, но в 1996-м в Англии и Уэльсе по обвинениям в убийстве проходило 704 человек и 518 из них были осуждены за совершение гомицида. В последней группе 7% были осуждены за непреднамеренное убийство по причине уменьшенной ответственности. Эта цифра в последние годы снизилась — ещё в 1989 году они составляли 13%. Лишь 55% из них были на-правлены на лечение по решению суда с параллельным ордером ограничения в перемещениях или без него, и только один человек получил ордер пробации. В 1996-м было два случая, когда обвиняемые были признаны неспособными участвовать в судебном разбирательстве, ни один не был признан невменяемым, и четыре женщины были осуждены за инфантицид. В целом эти цифры характерны для последних лет.

Ряд лиц (35 в 1996 году), совершающих убийства, также совершают самоубийства, и можно предположить у некоторых из них психическую патологию. Так, например, выглядит классическая схема: мужчина в тяжелой депрессии, не видит ничего хорошего в будущем ни для себя, ни для своей семьи. Такой может сначала убить жену и детей, а потом покончить с собой. В Англии и Уэльсе в 1996 году до 17% лиц, совершивших гомицид, подпадали под юридическое понятие психической ненормальности, реализованное через защиту по основаниям безумия, уменьшенной ответственности, инфантицида, неспособности участвовать в судебном разбирательстве или совершения суицида. Обычно эти случаи интерпретируются как уровень «аномальных» гомицидов в стране. Поразительно, что частота аномальных гомицидов, выраженная в процентах к нормальной популяции, оказывается в разных странах удивительно постоянной: 0,1-0,2 на 100 ООО населения. Различия в уровнях гомицидов между странами объясняются скорее различиями в «нормальных», а не «аномальных» гомицидах, а также тем, что первое в большей мере зависит от социальных норм и условий, а также доступности оружия. В странах со сравнительно низким общим уровнем убийств, как, например, в Вели-кобритании, существует опасность ошибочной завышенной оценки риска совер-шения убийств психически больными. В то же время в таких странах, как США, со значительно более высоким общим уровнем убийств, этот риск может показаться крайне незначительным, которым можно пренебречь (39).

В отличие от картины, создаваемой средствами массовой информации, количество убийств, совершаемых психически больными, начиная с 50-х годов, постепенно снижается (40). Таким образом, несмотря на рост показателя гомицидов за последние тридцать лет с 7 до 12 на миллион населения, вклад в эту цифру психических расстройств снизился. Вместе с тем, возможно как реакция на озабоченность общества, Королевский колледж психиатров начал Национальное конфиденциальное исследование убийств и суицидов, совершенных психически больными людьми. По данным предварительного отчета (42), 5% всех гомицидов совершено людьми, страдающими шизофренией, и более 80% жерта психически больных преступников были их родственниками.

>1

Проведение экспертизы

Описанная ниже схема оценки состояния преступника является стандартной для всех лиц, совершивших насильственные преступления. Хорошее описание оценки состояния убийцы дано у Напикоп (42).

Где проводится экспертиза?

Большая часть лиц, обвиняющихся в совершении убийства, в силу природы преступления помещается в тюрьмы предварительного заключения. Лишь в очень малом количестве случаев и при наличии соответствующих обстоятельств обвиняемые могут быть оставлены на свободе под залог и рассматриваться как амбулаторные пациенты. Следовательно, большинство будет проходить экспертизу в тюрьме по месту временного содержания. Обычно это делается в тюремной больнице, в которую их помещают с целью наблюдения. Когда придет время, суд или прокуратура формально запросит отчет тюремных врачей, но сама оценка состояния преступника начинается со дня его поступления в тюрьму. По лицам, находящимся на свободе под залог, запрос об отчете направляется обычно к местному психиатру.

Кто проводит экспертизу?

Оценку состояния лиц, содержащихся в предварительном заключении, начинает медицинская служба соответствующей тюрьмы. В случае возникновения у тюремных врачей подозрения на наличие психиатрического расстройства, они могут запросить мнение независимого психиатра извне, то есть не из тюремной медицинской службы. Если у заключенного предполагается психиатрическое расстройство, требующее стационарного лечения, тогда будет приглашен психиатр из соответствующей больницы (с учетом необходимой степени безопасности для данного лица) с целью обсуждения возможностей предоставления лечения. Обвиняемый через своего адвоката может запросить о проведении отдельной экспертизы с привлечением психиатра по их выбору. Во время подготовки стороной защиты отчета об экспертизе иногда полезно связаться с медицинской службой тюрьмы или соответствующим независимым психиатром, особенно в случаях ожидаемого общего мнения всех участвующих врачей — с тем, чтобы представить в суд хорошо подготовленную рекомендацию.

Что требуется для проведения экспертизы?

Врач, проводящий экспертизу, должен получить от преступника полную его историю, а также копии соответствующих документов из прокуратуры и соответствующие отчеты судебной экспертизы с тем, чтобы иметь в своем распоряжении максимально полную информацию о произошедшем. Всегда полезно встретиться с членами семьи обвиняемого или получить от них сведения о нем, чтобы воссоздать как можно более четкую картину его психического состояния в момент совершения преступления. Полезно также справиться у работников тюрьмы, как преступник вел себя под наблюдением. При подозрении на психическую субнормальность или органическое расстройство следует провести психометрическое и прочие исследования, в том числе компьютерную томографию или магнитно-резонансное сканирование. Среди прочих документов, необходимых для производства экспертизы, следует отметить материалы предшествующих госпи-тализаций, перечень совершенных преступлений и копии всех отчетов, отражающих социальные обстоятельства преступника (из службы пробации или от социального работника).

На какие вопросы ищет ответы психиатр?

Психиатр должен в отчете об экспертизе дать ответы на ряд стандартных вопросов. Все обсуждаемые в нем темы подробно изложены в главе 3.

Способен ли клиент участвовать в судебном разбирательстве?

Болезнь, делающая лицо неспособным участвовать в судебном разбирательстве, могла наличествовать в момент совершения преступления или появиться во время содержания в предварительном заключении. При рассмотрении вопроса о способности субъекта участвовать в судебщм разбирательстве целесообразно выяснить мнение других врачей, знакомых с этим делом. Если они придерживаются такого же мнения, то можно представить адвокатам общую позицию врачей и вынести вопрос на рассмотрение коллегии присяжных. Если же врачи расходятся во мнениях, то суд или адвокаты могут запросить дополнительное психиатрическое заключение. Когда обвиняемый считается неспособным участвовать в судебном разбирательстве, отчет о психиатрической экспертизе содержит примерно следующее:

«Заключение:

Н. страдает тяжелой психической болезнью — шизофренией, которая в его случае не только присутствовала в момент совершения преступления, но и продолжает влиять на него в настоящее время. В данном случае болезнь сильно нарушает способность обвиняемого к логическому мышлению и внятному изложению своих мыслей. Степень нарушения настолько велика, что обвиняемый не в состоянии понимать происходящее в суде или давать указания своим консультантам по юридическим вопросам. Следовательно, он подпадает под понятие неспособности в интерпретации Закона об уголовной процедуре (Безумие и неспособность участвовать в судебном разбирательстве) 1991 года. Он нуждается в лечении в условиях психиатрической больницы».

Вопрос о способности или неспособности участвовать в судебном разбирательстве выносится на решение специальной коллегии присяжных, сформированной специально для принятия решения по одному этому вопросу, не вдаваясь в само дело. В суде, до заслушивания заявлений или после заслушивания обвинения, сторона обвинения или сторона защиты рекомендуют суду рассмотреть возможность неспособности обвиняемого участвовать в судебном разбирательстве. Формируется специальная коллегия присяжных, которой предъявляются свидетельства о состоянии здоровья обвиняемого. Иногда мнения врачей расходятся, и тогда на суждение коллегии присяжных выносятся оба отличные друг от друга мнения. Если коллегия присяжных сочтет обвиняемого неспособным участвовать в судебном разбирательстве, то суд будет работать с делом в соответствии с Законом об уголовной процедуре (Безумие и неспособность участвовать в судебном разбирательстве) 1991 года. Судебное разбирательство может последовать после выздоровления лица в больнице (см. главу 3).

Было ли у пациента в момент совершения преступления психическое расстройство такой степени, что он был не в состоянии отвечать за происходящее в значении Правил МакНотена?

Имеется в виду, что расстройство у лица присутствовало в момент совершения преступления.

У мужчины средних лет развилось параноидное расстройство, в силу которого у него возникло убеждение, что он находится в смертельной опасности, и угроза его жизни исходит от его отца и его близких. В состоянии довольно значительного возбуждения он ночью убивает отца и немедленно уведомляет о сделанном и о «причинах» произошедшего соседей. На

ходясь в предварительном заключении, он соглашается принимать препараты антипсихотического действия. Ко времени начала судебного разбирательства бред пропадает. Тем не менее, в его случае успешно была применена защита «не виновен по причине безумия».

В случаях безумия обвиняемого для отчетов об экспертизе типична следующая формулировка:

«Заключение:

Обвиняемый способен участвовать в судебном разбирательстве и способен предстать перед судом.

В момент совершения вменяемого ему преступления он знал, что делал, а также осознавал правильность или неправильность своих действий. Вместе с тем в этот момент он страдал тяжелой психической болезнью — шизофренией и находился под влиянием бреда, согласно которому жертва собиралась убить его. Следовательно, в момент совершения преступления он был безумен с точки зрения третьего правила МакНотена.

Несмотря на значительное улучшение состояния подозреваемого после лечения или предварительного заключения, он и далее будет нуждаться в стационарном психиатрическом лечении до стабилизации психического состояния».

Если заявление пройдет успешно, то судья проинформирует министра внутренних дел о результате, и для пациента через Министерство здравоохранения будут искать место в больнице в соответствии с Законом об уголовной проце- дуре (Безумие и неспособность участвовать в судебном разбирательстве) 1991 года. В больнице пациента (в случае убийства) будут содержать, как если бы на него был наложен ордер о больничном лечении (ст. 37) с ордером ограничения на любые перемещения в течение неопределенного периода времени (ст. 41).

Страдал ли обвиняемый в период совершения преступления психической ненормальностью, в значительной мере снижающей степень его ответственности?

Этот вопрос может оказаться самым трудным для психиатра. Просто, если во время совершения преступления был психоз. Труднее в случаях с наличием истории психозов в прошлом и очевидным развитием психоза вскоре после преступления. Такие лица могут страдать предпсихотическим психическим расстройством, которое может уменьшить их ответственность в диапазоне от достаточной до значительной степени. Намного труднее случаи тяжелого личностного расстройства, осложненного во время преступления невротическим расстройством, например депрессивной реакцией. Примерами психических состояний, используемых в качестве основания для уменьшенной ответственности, являются: эндогенные депрессии, тяжелая невротическая депрессия, тяжелая психопатия в сочетании с невротическими депрессивными эпизодами (сама по себе психопатия не является достаточным основанием), органическое поражение головного мозга и субнормальность. Решение об уменьшенной ответственности не исключает возможности приговора пожизненного заключения, особенно если основ-ным диагнозом является психопатия.

В случае необходимости стационарного лечения психиатр может связаться с другими врачами, занимавшимися данным случаем. Если нет расхождений во мнениях, то один из врачей берет на себя ответственность по получению места в соответствующей больнице. Этот врач также должен быть уверен в том, что в суд поступят два медицинских отчета с рекомендацией стационарного лечения. Если в конкретном случае показано амбулаторное лечение, то организационные вопросы должны быть разрешены до судебного разбирательства — чтобы суд был заранее проинформирован об имеющихся возможностях лечения и при желании мог их использовать. Типичные отчеты содержат следующее заключение.

«Заключение:

Обвиняемый способен участвовать в судебном разбирательстве и способен предстать перед судом.

В момент совершения вменяемого ему преступления он не был безумен с точки зрения Правил МакНотена. Он знал, что делал, а также осознавал правильность или неправильность своих действий»

В период совершения преступления обвиняемый страдал психической болезнью - депрессией. Болезнь развилась в предшествующие три месяца и характеризовалась крайней подавленностью, нарушениями сна, потерей веса, суицидальными эмоциями и повышенной раздра-жительностью. В соответствии с определением Закона о гомицидах 1957 года данная болезнь создает аномалию рассудка (вызванную болезнью), которая в значительной стейени снижает степень психической ответственности обвиняемого.

Обвиняемый продолжает страдать психической болезнью, и ему требуется стационарное лечение. Суд может счесть адекватным в данном случае направление на лечение в соответствии со ст. 37 Закона о психическом здоровье 1983 года. На случай, если суд сочтет такое предложение обоснованным, в Больнице Барчестер в течение 28 дней будет зарезервировано место для пациента.

В таком случае, принимая во взимание необходимость защитить общество от риска серьезного вреда, особенно когда состояние пациента в достаточной мере улучшится для возвращения в общество, суд может признать обоснованным применение ордера ограничения на перемещения пациента на неопределенный период времени, в соответствии со ст. 41 Закона о психическом здоровье 1983 года».

От психиатра может потребоваться явиться в суд и изложить свое мнение относительно необходимости применения ордера ограничения на перемещения, хотя суд может принять такое решение независимо от рекомендаций врача. Суд также может интересовать уровень безопасности, предлагаемый больницей, и он также может пожелать удостовериться в том, насколько этот уровень безопасности отвечает требованиям данного случая. Если суд сочтет степень безопасности больницы недостаточной, то он может попросить психиатра попытаться найти место в учреждении с более высокой степенью безопасности или же отказаться направлять преступника в больницу.

Было ли состояние обвиняемого в момент совершения преступления в такой мере расстроено, что он может заявить о защите по основанию автоматизма?

Данный вариант защиты применяется крайне редко. Её успешное применение связано с делами об убийствах в связи с эпилепсией (см. главу 9), а также по отношению к лицам в четвертой стадии сна (снохождение, ночные кошмары, пробуждение из четвертой фазы сна в состоянии спутанности) и в стадии КЕМ («быстрых движений глаз») — в случае пробуждения из сна (43). Были также случаи её успешного применения при дегенеративном расстройстве головного мозга. Не исключены и возможности её успешного использования после травмы головы. Реже суды принимают в качестве основы автоматизма психическую спутанность в результате гипогликемии (К.У. ()шск, [1973] ()В 910).

Мужчину ударили по голове, и он потерял сознание. Но он выходит из обморока, находит и убивает своего обидчика. Вместе с тем он совершенно не помнит этого своего действия, и ретроспективно складывается впечатление, что у него после удара по голове был период нарушенного сознания продолжительностью несколько часов. Именно в этот период расстроенного сознания, когда посторонним наблюдателям его поведение казалось совершенно нормальным, он совершил преступление. Попытка применения защиты по основанию автоматизма закончилась неудачей. В то же время успешно была применена защита в связи с уменьшенной ответственностью — на том основании, что травма головы привела к расстройству сознания, вызвавшему ненормальность рассудка (вследствие травмы), которая значительно понизила степень его психической ответственности. Обвиняемый был приговорен к семи годам тюремного заключения.

Расстроено ли состояние женщины обвиняемой в убийстве своего младенца, до такой степени, чтобы применить к ней Закон об инфантициде?

Психиатр должен решить, было ли нарушено психическое равновесие обвиняемой, и если это так, то связано ли это с родами и лактацией. Очевидно, что это сделать достаточно просто в случае пуэрперальной болезни, но впоследствии это становится труднее. В настоящее время острота проблемы несколько сглаживается возможностью применения альтернативной защиты по основанию уменьшенной ответственности, особенно в случаях, когда болезнь накладывается на не очень четкую связь с рождением и лактацией.

Женщина, страдавшая в течение нескольких лет шизофренией, забеременела. Она с полным основанием опасалась, что принимаемые ею лекарства будут проникать в грудное молоко, и потому отказывалась от них на последнем месяце беременности. Буквально через несколько дней после рождения ребенка у неё развивается тяжелый психоз, и она считает, что её ребенку угрожает страшная опасность. В результате она убивает младенца. В данном случае могли быть использованы два варианта защиты — в соответствии с Законом об инфантициде и & соответствии с Законом о гоми- циде. Она могла заявить, что роды нарушили равновесие её рассудка, так как можно было предположить, что это привело к обострению существовавшей ранее болезни. С другой стороны, она могла заявить об уменьшенной ответственности в соответствии с Законом о гомициде, по причине присутствия психической ненормальности (психической болезни), которая в значительной мере снижала степень её ответственности. Суд принял её заявление об уменьшенной ответственности и принял решение о направлении её в больницу.

Отчет экспертизы по такому случаю с предложением использовать заявление об инфантициде мог содержать следующее:

«Заключение:

Обвиняемая способна участвовать в судебном разбирательстве и способна предстать перед судом.

Несмотря на присутствие психической болезни в период совершения преступления, обвиняемая не была безумна с точки зрения Правил МакНатена.

В период совершения преступления психическое равновесие обвиняемой было нарушено (как изложено выше), что укладывается в смысл Закона об инфантициде. Причиной расстройства является эффект родов.

В настоящее время подозреваемая страдает психической болезнью — шизофренией, которая характеризуется в её случае присутствием бредовых идей. Ей требуется лечение в психиатрической больнице. Суд может счесть адекватной мерой помещение в больницу (ст. 37 Закона о психическом здоровье 1983 года) с применением ордера на ограничение свободы на неопределенный период времени. На случай, если суд сочтет такое предложение обоснованным, в Больнице Барчестер в течение 28 дней будет зарезервировано место».

Множественный гомицид — убийство нескольких лиц (англ. тиШр1е Лот/с/бе)

В последние годы внимание общества все чаще привлекают дела лиц, совершающих предумышленное убийство нескольких человек сразу. Газетные статьи о таких случаях позволяют предположить, что их количество возрастает. Убийц нескольких человек можно разделить на лиц, жертвы которых убиты в результате зверств, связанных с войной, терроризма или действий организованной преступности. Вторую группу составляют лица, совершившие так называемые «массовые убийства», при которых обычно в центре драмы оказывается белый мужчина без признаков психоза, в возрасте 20-30 лет, который исступленно стреляет из огнестрельного оружия и убивает совершенно незнакомых ему людей, причем в конце концов или его самого убивает полиция, или он убивает себя. Считается, что такое действие вызвано прорыванием на поверхность глубинной внутренней обиды и гнева в связи с жизненными неудачами и трудностями в личной жизни. Иногда такое преступление выглядит как копирование аналогичного драматического по своему характеру преступления, совершенного в какой- то стране мира, В последнюю группу классификации попадают лица, совершив

шие убийство в рамках специфической группы людей, например убийства членов семьи во время депрессивной болезни или психоза.

Есть также убийцы, совершающие ряд разрозненных убийств в течение како- го-то промежутка времени, например уголовные или террористические политические убийства; «серийные убийцы» — лица, неоднократно убивающие других в силу психологической потребности. В последней категории можно выделить четыре основных типа:

Убийства с психотической мотивацией, например повторяющиеся убийства проституток в ответ на слышимые голоса или бредовые идеи. Убийство совершается обычно (в условиях Соединенного Королевства) через удушение или избиение.

Садистические убийства с сексуальной мотивацией, когда жертва может подвергаться пыткам или странным образом изувечена. Типичный преступник обычно белый, мужчина, в возрасте 25-35 лет, в целом ведет себя сдержанно, тихо и ничем не выделяется из среды. В качестве жертв они выбирают совершенно незнакомых людей и свое преступление планируют заранее. В основе такого поведения (44) лежат постоянно усиливающиеся сексуальные фантазии с компонентом насилия. Такие преступления могут быть связаны с девиантным сексуальным поведением (в частности, с фетишизмом, переодеванием в одежду другого пола, вуайеризмом).

Последовательное убийство одного за другим рождающихся младенцев ма- терями-психопатками как выражение нежелания или неспособности справиться с задачей (см. раздел о неонатициде в главе 13).

Преступники-психопаты, отягощенные мыслями об убийстве или экспери-ментировании на других (например, с ядами) и получающие от этого удо-вольствие.

Последствия убийство и других тяжелых преступлений

Круги психологического шока от преступления захватывают не только выжившую жертву (и преступника), но также родственников жертвы, и особенно детей жертвы и детей преступника (см. главу 5: Влияние преступления на жертв).

Дети

В1аск (45) привлек внимание к расстройствам у детей тех мужчин, которые убивали своих жен. У них — как реакция на насилие и двойную потерю (смерть матери, заключение отца) — может развиться как патологическая реакция горя (подавленная или расширенная), так и посттравматический синдром с интрузивными мыслями, ночными кошмарами, страхами, тревогой и повышенной возбудимостью и чувствительностью. В1аск рекомендует направлять таких детей в специализированную психиатрическую бригаду, имеющую опыт работы в данной области. Следует, чтобы такие дети в течение первых суток рассказали о пре-ступлении и своих чувствах в связи с произошедшим. Такой ребенок должен быть помещен под опеку или включен в сеть поддержки служб социальной помощи, и очень внимательно следует подходить к выбору места его дальнейшего проживания и его доступа к родителю в будущем. В целом следует исходить из того, что контакт с отцом будет иметь для ребенка терапевтическое значение.

Преступник

Перед преступником, убившим друга или члена семьи, стоит задача не только внутренне проработать своё поведение, понять и «переварить» его, он должен проработать своё чувство вины, чувство потери, а также свою амбивалентность по отношению к жертве. Для лиц, которые в период совершения преступления были психически больны, этот процесс должен быть интегрирован в осознание и понимание своей болезни.

В случаях совершения убийства в психозе, впоследствии — в процессе психологического консультирования — пациенту помогут понять болезнь, которой он страдает, и её влияние в части снижения ответственности или даже полного освобождения его от ответственности за совершенное деяние, а также прояснят для него значение и необходимость отслеживания течения своей болезни в будущем. Что касается депрессивной болезни, то она может обостриться в результате совершения преступления, и такое обострение может быть ошибочно интерпретировано как реакция горя. С другой стороны, существующая у субъекта реакция горя может оказаться подавленной в результате непродуманного лечения предполагаемой депрессии (46).

Жертва

Среди выживших жертв преступлений у 90% отмечаются более или менее выраженные психологические последствия продолжительностью до 30 месяцев

. Больше всего при этом страдают жертвы сексуальных нападений. Помощь в таких случаях оказывают получившие в последние годы широкое распространение агентства поддержки жертв, действующие на добровольческой^основе. Агентства дают консультации материального характера (по вопросам страхования и безопасности и т.д.), а также обеспечивают психологическую поддержку пострадавших. Специализированные варианты поддержки разработаны для жертв изнасилований, избиваемых жён и женщин, подвергшихся нападениям сексуального характера. Существующая Схема компенсации при повреждениях в результате уголовных преступлений — в случае обращаемости — также предполагает выплату финансовой компенсации жертвам, получившим повреждения.

Преступления против личности меньшей тяжести (не сексуальные) и вопросы психиатрической экспертизы

Психиатрическая экспертиза

Принципы экспертизы те же, что и для лиц, обвиняемых в преднамеренном убийстве. Психиатру потребуется полная история от самого обвиняемого, копия заявления со стороны обвинения, копия документа о предшествующих наказаниях, наложенных судом, отчеты социальных служб и беседа с родственниками, если это показано в конкретном случае. Должна быть получена информация о любой оказанной ранее психиатрической помощи, а также необходимо связаться с работником службы пробации или соответствующим социальным работником.

Где будет проводиться экспертиза?

В более тяжелых случаях преступник скорее всего будет находиться в предварительном заключении. В ряде случаев он может быть отпущен под залог, и тогда экспертиза проводится амбулаторно.

Кто будет проводить экспертизу?

Отчет об экспертизе будет запрошен лишь для небольшого количества обвиняемых в совершении нападения. Запрос об экспертизе поступает в случае присутствия у обвиняемого ранее диагностированного психического расстройства, причудливого поведения в суде, причудливости совершенного преступления, по рекомендации службы пробации и по запросу адвоката. Если обвиняемый находится в предварительном заключении, а суд запрашивает отчет об экспертизе, то готовить его будут главным образом тюремные врачи. В то же время адвокат может направить в тюрьму психиатра стороны защиты с целью проведения независимой экспертизы, причем независимо от того, затребовал ли суд такой отчет или нет. При необходимости можно ходатайствовать о временном помещении обвиняемого в больницу для проведения экспертизы (ст. 34 Закона о психическом здоровье 1983 года) (см. главу 4). Если у подозреваемого обнаруживается психиатрическое расстройство, требующее лечения, тогда, вне зависимости от того, какая сторона работает по делу, необходим второй отчет о медицинском обследовании на случай, если потребуется рекомендация для направления в больницу или будет обсуждаться вопрос о лечении. Также необходимо позаботиться о койке в больнице — на случай, если суд примет рекомендацию о помещении преступника в больницу. Экспертиза обвиняемых, отпущенных под залог, проводится по запросу суда или адвокатов. В случае применения мер, предусмотренных Законом о психическом здоровье, проводится вышеописанная подготовительная работа.

N

Какие вопросы рассматривает психиатр?

Защита по основаниям уменьшенной ответственности и инфантицида относится к случаям обвинения в умышленном убийстве. К любым делам применимы варианты защиты по основанию неспособности участвовать в судебном разбирательстве и основанию безумия, хотя и то, и другое (особенно последнее) используется редко. В соответствии с новым Законом об уголовной процедуре (Безумие и неспособность участвовать в судебном разбирательстве) 1991 года теперь, с расширением возможностей судов (см. главу 3), защита по основанию безумия может применяться чаще, чем раньше. Редко используется и защита по основанию автоматизма. Следовательно, отчеты о психиатрической экспертизе используются главным образом для смягчения приговора. Психиатр при проведении экспертизы поставит перед собой ряд вопросов:

Способен ли обвиняемый участвовать в судебном разбирательстве или он безумен в соответствии с Законом 1991 года?

Страдает ли обвиняемый какой-либо психической ненормальностью? Достаточно ли известно по данному случаю для постановки диагноза или же существуют необходимость в рекомендации помещения обвиняемого в стационар с целью наблюдения, в соответствии со ст. 35?

Страдает ли обвиняемый психиатрическим расстройством, для которого адекватной мерой будет рекомендация о применении ордера о госпитализации в соответствии со ст. 37 Закона о психическом здоровье? Если это так, то есть ли необходимость рекомендовать применение ордера об ограничениях на перемещениях лица согласно ст. 41?

Предпочтительнее ли для данного расстройства предпринять попытку лечения в соответствии со ст. 38 («пробное лечение»), чем рекомендовать немедленное применение ордера о госпитализации согласно ст. 37? Такой шаг наиболее адекватен в случаях психопатического расстройства или психического нарушения, когда неясно, как субъект будет отвечать на психиатрическое лечение.

Где следует осуществлять лечение (учитывая степень опасности пациента и необходимость защитить общество):

(а) в обычной психиатрической больнице, в которой также может быть отделение с повышенной степенью безопасности;

(б) в условиях отделения со средней степенью безопасности;

(в) в условиях специальной больницы?

Страдает ли обвиняемый психиатрическим расстройством в меньшей степени, так что он не подпадает под определения Закона о психическом здоровье или ему нет необходимости находиться в стационаре при прохождении лечения? В таком случае лечение может быть предложено как условие пробации или же применяться на добровольной основе. Суд может отдать предпочте-ние помещению субъекта под контроль службы пробации. Тогда, в случае отказа сотрудничать по вопросам лечения или в случаях, когда поведение субъекта дает иные основания для беспокойства, работник службы пробации сможет вернуть дело в суд на предмет пересмотра решения. Такой подход представляется оправданным для лиц с личностными расстройствами, которым поддержка действительно помогает, а также для некоторых лиц с психозами, которым также пойдет на пользу социальная поддержка и продолжение медикаментозного лечения в условиях пребывания в сообществе. Вместе с тем следует отметить, что границы полномочий в рамках ордера об опеке хорошо известны, и он используется только с согласия местного отдела социальных служб.

Если у обвиняемого нет расстройств, требующих психиатрического вмешательства, есть ли у него психологические или социальные проблемы, в решении которых можно так или иначе помочь? Психиатр после беседы с работником службы пробации может счесть, что обвиняемому пойдет на пользу применение обычного ордера пробации или пробации в сочетании с помещением в общежитие службы пробации, или же его помещение в специализированное общежитие, например в терапевтическом сообществе, управляемом благотворительной организацией на добровольческой основе.

Каков в данном случае прогноз? Какова вероятность продолжения или усугубления проявлений насильственного поведения? Чтобы ответить на этот вопрос, у психиатра должно быть четкое представление о паттернах насилия в жизни обвиняемого, о том, насколько легко насилие возникает и в каких ситуациях. Суд попросит психиатра оценить, насколько предлагаемые им меры смогут понизить шансы проявлений насильственного поведения у лица в будущем.

Домашнее насилие

В конце 60-х годов усилилось внимание к оценке масштаба и тяжести домашнего насилия, большая часть которого и раньше и теперь скрыты от посторонних глаз. Домашнее насилие — это насилие между мужем и женой (или совместно проживающими лицами) и, возможно, сюда же следует включать и всё насилие в доме в отношении детей. С этой же целью могут также использоваться психоло-гические злоупотребления и сильное запугивание. Упомянутые проявления по-ведения'нередко сочетаются с чрезмерной ревностью, ограничениями на пере-движение и контролем расходования денежных средств. Подробный обзор литературы по данной теме выполнен ЗтИЬ (48).

Распространенность

В полицию сообщается лишь об очень немногих случаях насилия в семьях. Жертвы слишком запуганы или стыдятся сообщать о насилии, или же они надеются, что эта проблема разрешится сама собой. При оценке распространенности неизменно встает вопрос: при какой степени насилия конкретные действия могут расцениваться как домашнее насилие. По данным исследователей из США, в 25% в какой-то момент один из партнеров толкает, отбрасывает в сторону или сильно хватает другого, хотя инциденты тяжелого насилия (удар кулаком, укус, удар ногой, нанесение удара каким-то предметом, избиение или угроза с оружием в руках) случаются реже — в 13% браков. Наиболее тяжелые формы насилия (избиение или использование оружия) отмечаются в 5% браков.

Такие обследования также показывают, что жены нападают на своих мужей лишь ненамного реже, но обычно при этом отмечается меньшая степень насилия и действия жены чаще всего спровоцированы насилием мужа. По данным Британского исследования преступности (БИП), наиболее высок риск насилия для молодых женщин (16-24 лет), жертвами которого в 1997 году стали 2,3%. На втором месге стоят молодые мужчины (1,6% в 1997-м). При этом самым высоким риск домашнего насилия был для лиц, которые разошлись с партнером, но официально не разведены. Одна треть лиц, совершивших насильственные действия, признались, что находились под влиянием алкоголя, а 13% — под воздействием наркотиков. В двух третях случаев жертв домашнего насилия били кулаком и/или ногами. В 11% случаев применялось оружие. По мнению иссле-дователей, люди в меньшей степени готовы сообщать о домашнем насилии по сравнению с другими видами насилия. Вполне вероятно, что о менее тяжелых случаях насилия исследователям не сообщалось.

Этиология

Домашнее насилие считается конечным продуктом воздействия ряда факторов. В индивидуальных случаях в анамнезе может быть домашнее насилие в семье родителей (случается примерно в 50% случаев злоупотреблений по отношению к жене), а также принадлежность к семье или культуре, в которой подразумевается доминантная роль мужчины и применение насилия в семейных конфликтах. Дополнительные факторы включают в себя стресс в связи с отсутствием оплачиваемой работы, бедностью (большинство мужчин, поднимающих руку на своих жен, относятся к группам с низким социально-экономическим статусом), проблемами на работе и фрустрацией, а также в связи с эффектом алкоголя (как показало БИП). Приступы насилия могут возникать в связи с растормаживающим воздействием алкоголя на обозленного и находящегося «на взводе» мужа или в результате воздействия предшествующих факторов, например пустякового или воображаемого пренебрежения, ревности или «неповиновения». Исследования лиц, убивших своих жен или совершивших на них нападения, показывают паттерн повторяющегося насилия, злоупотребления алкоголем, а также присутствие невротических и личностных трудностей. Текущая психическая болезнь — явление редкое. Пока неясно, какова роль жертвы в домашнем насилии, насколько она ему способствует и в какой мере принимает.

Управление случаями

В целом попытки снизить уровень домашнего насилия сводятся к следующим возможностям:

Предоставление убежища избиваемой супруге. Такие убежища появились как добровольческая инициатива и в настоящее время получили широкое распространение.

Обеспечение психологического консультирования и работа с группами мужчин, избивающих своих жен (с участие жен или без них). Эта возможность широко предлагается, но на нее соглашаются немногие мужья, и велик процент выпадения из цикла консультирования, поэтому пока мало известно об эффективности данного подхода.

Поддержка задержания полицией лица, проявляющего домашнее насилие, и помещение его в полицейский изолятор (обычно после посещения семьи). Исследования, выполненные в Канаде и США, доказывают, что данный подход может оказаться наиболее эффективным способом подавления насилия. Пока не известно, могут ли увеличить степень подавления насилия рассмотрение дела в суде и жесткий приговор. Есть некоторые данные о том, что эффективность работы повышается при наличии судебного решения об обязательном посещении группы психологического консультирования, но здесь требуется подтверждение результатов со стороны других исследователей (48).

Большой проблемой является реабилитация жертв домашнего насилия и детей из семей, в которых оно практикуется. По имеющейся информации, жертве домашнего насилия довольно хорошо помогает поддержка со стороны других жертв насилия, будь то в убежище или в группе консультирования. Особое внимание следует уделять детям: им необходимо помочь ввести их инди

видуальный опыт в общий контекст и разорвать порочный круг передачи паттерна домашнего насилия из поколения в поколение. Следует также заниматься эмоциональными нарушениями таких детей и их чувствами в связи с домашним насилием (нервозность, дистресс, чувство вины).

Нанесение неслучайных повреждений детям

Под неслучайные повреждения подпадают повреждения, причиненные детям в результате применения насилия. Эта концепция является развитием синдрома избиваемого ребенка (англ. Ъаиегес! ЬаЬу зупйгоше).

Обследование обвиняемого

Заключение о нанесении повреждений ребенку основывается на данных ме-дицинского обследования. Решение о преследовании виновных принимает полиция. Чтобы сформировать мнение о подозреваемом, необходимо иметь следующее:

описание повреждений;

запись интервью или заявления от людей, которые могут дать описания детей и их отношений с подозреваемыми; а также

запись интервью с подозреваемыми.

ОНуег (49) отмечал, как легко обмануться и просмотреть злоупотребления в отношении ребенка в так называемых хаотичных семьях, в которых злоупотребления такого рода передаются из поколения* в поколение. Злоупотребления в отношении детей обычно соотносятся с большими, мобильными и не очень обеспеченными семьями. Среди других факторов, коррелирующих со злоупотреблениями, следует отметить отсутствие работы, криминальный опыт в прошлом, раннее материнство и наличие заместительного отца.

Классификация мотивов

5соП (50) предлагает следующую классификацию мотивов:

желание подозреваемого избавиться от иждивенца;

желание облегчить страдание (убийство из милосердия);

мотив, непосредственно вытекающий из явной психической болезни;

вымещение на ребенке собственного гнева, фрустрации или использование его как инструмента расплаты / «возмездия» («Ничего у него не выйдет — если дети не могут оставаться со мной, то и ему их не видать»);

желание остановить беспредельно раздражающее и фрустрирующее поведение ребенка в данный момент, например непрерывный плач, крик, то, что он все время все пачкает.

Как и в большинстве преступлений, мотивов может быть несколько, и они могут отражать все аспекты человеческих эмоций — гнев, жалость, ревность и обиду, а также могут быть следствием психического нарушения.

Управление ситуацией

Главный приоритет — профилактика такого преступления. В рекомендациях по распознаванию неслучайных повреждений детям из группы риска содержатся такие меры, как наличие эффективного регистра детей в ситуациях риска, больше проверок состояния их здоровья, улучшенные детские сады и ясли, более тесные связи между школой и службами первичной помощи, больше внимания к проблеме со стороны общества и специалистов. Правовые аспекты (Закон о детях 1989 года) предполагают меры по защите ребенка и поддержанию его благополучия через использование различных приказов суда (срочная защита ребенка, медицинская экспертиза состояния ребенка, оказание помощи). Возможно также судебное преследование лиц, нанесших повреждения. Более подробно данная тема обсуждается в главе 13 настоящей книги.

Литература

Ноше ОШсе (1998) УЫепсе: Ке/огтгщ 1Не 0//епсе5 АдагпзС Ьке Регзоп Ас11861. Ноше ОШсе: Ьоп(1оп.

Согйезз С. (1990) Сппипа1 ро1зопт§ ап(11:Ье рзусЬора^юЬ^у о{{;Ье ро1зопег.]оита1 о/ Рогепзгс РзускгаЬгу1, 213-26.

Во\ус1еп Р. (1996) СгаЬат Уоип§ (1947-90); {;Ье 51 А1Ьапз ро1зопег: Ыз Ше апс! йтез. Сптгпа! Векаьгоиг апй Мепкй Неакк(5ирр1.) 17-24.

М1гг1еез-В1аск С., ВисЫ Т., Раг1;пс1§е 5., МауЬе\у Р. (1998) Тке 1998 ВгШзк Спте Зигюеу. Ноте ОШсе 81айз1:1са1 ВиПейп 21/98.

Ноте ОШсе (1998) Сптгпа!51аЫзЫсзЕпфтЛапЛ У/а1ез 1997. Стпс! 4162. ТЬе зОДюпегу ОШсе: Ьопйоп.

Втег В А., Сгодупег М. (1989) РгесИсйп^ сагеегз оГ сптша1 уЫепсе: Оезспрйуе (1а1а апс! ргеЛзрозШопа! {асгоге. 1п: СиггепЬ Арргоаскез Iо 1ке РгесИсНоп о/ УЫепсе(есЬ А. Впгег & М. Сго^п). Атепсап РзусЫаСпс Ргезз: ШазЫп^оп.

Б’ОгЬап Р^, О’Соппог А (1989) \Уотеп \уЬо кШ рагеШз. ВгШзк ]оигпа! о/ РзускгаЬту 154, 27-33.

ВотзЪеш Р.Н., НатШоп 5.В., МсРа11 М.Е. (1981) МосИйсаНоп оГа<1и11; а^еззюп: а сгШса1 геу1е\у оГЛеогу, гезеагсЬ, ап(1 ргасйсе. Рго^гезз гп Векашоиг Мос1фсаЫоп,12,299- 350.

С1упп 0\уепз К.., ВобзЬа\у М. (1985) Пгз* з1ерз ш 1Ье ИтсИопа! апа1уз1з а^геззюп. 1п: СитгепИззиез гп СИтссй Рзуско1о§у, Уо!.Н. (е<1. Е.Кагаз) Р1епит Ргезз: Ые>у Уогк апс! Ьопс1оп.

Ьогепг К. (1966) Оп а^геззгоп.НагсоигЪ: Ые\у Уогк.

ОоИагс! БооЬ МШег 1Ч.Е, е1а1. (1939) ГтзЬгаИоп апс1 А§§геззгоп.Уа1е IIшу. Ргезз: Ые\у Науеп, Соппесйси*.

Вапйига А (1977) 5оаа1 Ьеатгщ Ткеогу. Ргепйсе На11: Еп&1е\Уоо<1 СИЯз,

Нос^е ^Е. (1992) АсЫ1с1:юп ую1епсе: а пе\у тос1е1 оГ рзусЬора<:Ьу. СптгпаI Векашоиг апс1 МепЬа! Неа!ьк2, 212-23.

^(1оп С.5. (1989) ТЬе сус1е оГ уЫепсе. Зсгепсе244, 160-6.

ТосЬ Н. (1969) УЫепЬ Меп.АкИпе: СЫса^о.

Но\уе11з К., НоШп С.К. (1989) СНтсаI Арргоаскез Ьо Ую1епсе.^1еу: СЫсЬез1;ег.

Ме^аг^ее ЕЛ. (1966) 11пс1егсоп1:го11е(1 апс! оуегсоп!:го1]ес1 регзопа1И:у 1урез т ехЬ*ете апи-зос1а1 а^геззюп. Рзуско1о§гса1 Мопо^гаркз,80. \\^Ьо1е по. 611.

В1аскЬигп К. (1986) Раиегпз оГрегзопа1йу (1еУ1айоп ашоп§ ую1еп1: оЯепйегз: герНсайоп ап<1 ех^епзюп оГ ап етртса! 1ахопоту. ВпЬгзк]оита! о/ Сптгпо1о§у26, 254-69.

\УоИ§ап§ М.Е., Реггасий (1967) ТНе ЗиЬсикиге о/ Угокпсе.Вагпез апс! КоЫе: Ые\у Уогк.

В1и§1а83 К. (1979) ТЬе рзусЫа1пс аззеззшеп! о{ЬотюЫе. ВгШзк ]оита1 о/ НозрйаI МесИсгпе22, 366-77.

ОауГогс! (1979) ВаПегес! шуез. ВгШзк]оита\ о/ НозргЬа1 МесИапе.КоуетЪег 496- 503.

ЗЬерЬегс!1пзЬ М., Зси11у С. (1988) А1соЬо1тЪоххсайоп ап(1 зеуегку оГ ну игу т укйтз

аззаик. ВгШзк МесИса1/оита1296, 1299.

^а1тз1еу К. (1986) РегзопаХ УЫепсе.Ноте ОШсе КезеагсЬ 8йк!у 89. НМЗО: ЬопсЬп.

Укккипеп М. (1992) Вгат зего1опш ап(1 ую1еп1 ЪеЬауюиг.]оита1 о/Рогепзгс РзусЫаЬгу 3,171-4. ¦

5{;еас1тап Н., Сосогга ]. (1994) Сагеегз о/ Ьке СпттаИу 1пзапе. Ьехт^оп Воокз: Ьехш^оп, Мазз.

На^пег Н., Вокег (1973) Сптез о/ УЫепсе Ьу МепЬаИу ЛЪпогта! 0//епскгз (Тгапз1а1ес[ Н. МагзЬаИ 1984). СатЬпс^е 11шу. Ргезз: СашЬп^е.

НишрЬгеуз М.8., ^Ьпз1:опе Е.С., МасМШап^Е, ТауЬг РХ (1992) Бап^егоиз ЪеЬауюиг ргесесЪп^ Йгз! а^пиззюпз Гог зсЫгорЬгета. ВгШзк]оита1 о/ РзусЫаЬгу161, 501-5.

Нос!§тз 8. (1993) ТЬе сппипаН^у оГ тепЫ1у сИзог<1егес! регзопз. 1п. МепЬа1 ВгзогЛег апй Спте. (ес1. З.Нос!§т5). За^е: Ке\уЬигу Рагк.

Ып^шз*; Р., АИеЬеск Р (1990) ЗсЫгорЬгета апс! спте. ВгШзк]оита1 о/РзускгаЬгу157, 345-50.

МопаЬап 51;еас1тап Н.^ (1994) Угокпсе апе1 МепЬаI ГИзоЫег.Ушу. о^ СЫса^о Ргезз: Ьопс!оп.

З^апзоп^ХУ., Нокег С.Е., Сап) и УК., ^по К.Т. (1990) Ую1епсе ап(1 рзусЫаЫс <Нзогс!ег ш &е соттипку: еуйепсе {гот ерк!е1то1о§1са1 са1сЬтеп1 агеа зигуеуз. НозргЬа1 апй СоттипхЬу РзускгаЬгу41, 761-70.

Ыпк В.С., Апс1ге\У5 Н., Си11еп Е (1992) ТЬе ую1еп1 апс! Шеза1 ЪеЬауюиг о{шепЫ райегйз гесопз1(1еге(1. Атепсап Зоао1о&са1 КеЫею57, 275-92.

Ми1уеу Е.Р. (1994) Аззеззт^ {;Ье еук!епсе оГ а Нпк Ъе1\уееп тепЫШпезз аш! ую!епсе. НозргЬа1 апЛ СоттипгЬу РзусЫаЬгу45(7), 663-8.

1лпк В.С., З^иеуе А. (1994) РзусЬойс зутр^отз ап(11Ье Ую1еп{;/Ше§а1 ЪеЬауюиг оГ тепЫ ра{леп& сотраге(11осоттипку соп1:го1з 1п: Угокпсе апс1 МепЬа1 ЕНзогскгрр. 137-159 (е(1з. ^МопаЬап & 51:еас1тап). Иту СЫса^о Ргезз: Ьопйоп.

3\уапзопВогит К., 3\уаг{;2 М.З., МопаЬап]. (1996) РзусЬойс зутр^отз аш! сНзогйегз апс! 1:Ье шк о{ ую1еп1 ЪеЬауюиг т Ле соттипку. Сптхпа1 Векатоиг апЛ МепЬаI НеаЫк 6, 309-29.

31:еас!тап Н.^, Ми1уеу Е.Р., МопаЬап ]. е1 а1. (1998) УЫепсе Ьу реор1е сИзсЬаг^ес! 6*от аси^е рзусЫа!:пс 1п-раиеп1 ^асИШез ап(1 о^Ьегз т 1Ье зате пе1^ЬЬоигЬоо(1з. АгсЫоез о/ СепегаI РзускгаЬгу55, 393-401.

Маскау Н.Э. (1^95) МепШ1 СопсИЫоп Ое/епсез гп Ьке Сптгпа1 Ьат.С1агеш1оп Ргезз: Ох^ог(1.

Сок! (1983) ТЬе ерЫетюЬ^у оГ аЬпогта1 ЬопйсИе ап(1 тигс!ег Ы1о\уе<1 Ьу зикйе. РзускоЬ&гса! МесИапе 13, 855-60.

С01(1^ (1996) Эап^егоиз раИеп1з \укЬ тепЫ Шпезз: тсгеазес! пзкз \уаггап1 пе\у роНаез, ас!еяиа1:е гезоигсез ап(1 арргорпа^е 1е§Ыа!:юп. ВгШзк МесИса1 ]оита1312, 965-6.

Тау1ог Р.^., СиппX (1999) НопйсЫез Ьу реор1е >укЬ тепЫ Шпезз: ту1Ь апс! геа1ку. ВпЫзк ]оита1 о/ РзускгаЬгу174, 9-14.

Арр1еЬу Ь. (1997) КаЫопаI Соп/ЫепЫа11щшгу гпЬо ЗтсхЛе апс1 Нотгсик Ьу Реорк тЬк МепЬаI Шпезз.Оераг1:теп1 о^ Неа11:Ь: Ьопс!оп.

Напикоп(1990) Мапз1аи§Ь1:ег аззеззтеп! Ьг соиг!. 1п: Рппар1ез апАРгасЫсе о/Рогепзгс РзускгаЬгурр 205-214 (еск К.В1и^1азз & Р.Водуйеп). СЬигсЬШ Ыу1п§з1:опе: ЕсЬпЬиг^Ь.

Репшск Р. (1990) Аи^отаИзт, тесИс1пе апс! 1Ье 1а\у. Рзуско1о$гса1 МесИапе(Мопо^гарЬ 8ирр1.) 17.

Ргепку К.А., Виг^езз А.XV. а1. (1989) ТЬе ргезишрйуе го1е оГ йш^азу т зепа1 зехиа1 ЪописЫе. Атепсап]оита1 о/ РзусЫаЬгу 146, 887-91.

В1аск В., Сар1ап Т. (1988) Еа1;Ъег кИ1з шо!:Ьег. ВгШзк]оита1 о/РзускгаЬгу153, 624-30.

Ргазег КА. (1988) Вегеауетеп*; т 1Ъозе >уЬо Ьауе кШе<1. МесИапе, Зсгепсе апс1Ьке Ьат 28, 127-30.

8Ьар1ап(1 ХУШтоге X, ЭиЯ Р. (1985) УгсЬгтз т 1ке Сптгпа1 ]ш1\се ЗузЬет. СашЬпс1^е ЗйкНез ш СпттоЬ^у ЫН, Со\уег: АЫегзЪо!;.

ЗткЬ Щ.Е (1989) ИотезИс Угокпсе: Ап Оьеплет о/ 1ке ЫСегаШге. Ноте ОШсе ИезеагсЬ 31ш1у 107. НМЗО: ЬопсЬп.

ОНуег,|.Е. (1988) 5иссезз1уе ^епегайопз о?сЫ1<1 такгеа<:теп{;. ВгШзк]оита1 о/РзускгаЬгу 153, 543-53.

Зсо« Р.О. (1977) Ыоп ассЫепЫ ицигу т сЫЫгеп: тетогап(1ит о^ еуИепсе 1о 1Ье РагИатеп1шу 5е1ес1 Сотпииее оп Ую1епсе ш Ле ЕатПу. ВгШзк ]оита1 о/ РзускгаЬгу, 131, 366-80.