ДОПРОС б. ФЕЛЬДМАРШАЛА ГЕРМАНСКОЙ АРМИИ МИЛЬХА

[Из стенограммы заседания Международного Военного Трибунала от 11 марта 1946 г.}

Джексон\: Вы занимали очень высокий пост в германских военно- воздушных силах?

Мильх: Я был генеральным инспектором.

Джексон: И часто на совещаниях представляли Геринга?

Мильх: Я очень редко представлял его.

Джексон: Вы отрицаете, что вы часто посещали совещания от имени Геринга?

Мильх: Нет, этого я не отрицаю, я лишь заявляю, что на части этих совещаний я присутствовал по занимаемой мной должности, а не как представитель Геринга. Посещать совещания от имени Геринга мне приходилось редко, поскольку в большинстве случаев он присутствовал лично.

Джексон: Вы принимали очень активное участие в строительстве военно-воздушных сил, не так ли?

Мильх: Так точно.

Джексон: И в 1941 году вы были награждены за это гитлеровским правительством, не так ли?

Мильх: В 1941 году нет. Мне кажется, что вы, г-н Главный обвини- тель, имеете з виду 1940 год.

Джексон: 1940 год, возможно, я ошибся.

Мильх: Вы имеете в виду производство меня в фельдмаршалы, так?

Джексон: Когда вы были произведены в фельдмаршалы?

Мильх: 19 июля 1940 г.

Джексон: Не получали ли вы каких-нибудь подарков от гитлеров- ского правительства в знак признания ваших заслуг?

Мильх: В 1942 году ко дню моего пятидесятилетия я получил на- граду от правительства.

Джексон: И эта награда была сделана в денежной форме?

Мильх: Это было денежное вознаграждение. На эти деньги я смог купить себе имение.

Джексон: Сколько оно составляло?

Мильх: Это вознаграждение составляло 250 тысяч марок.

Джексон: Итак, вы пришли сюда показать, насколько я понял ваше показание, что режим, составной частью которого вы были, вверг Германию в войну, к которой она совершенно не была подготовлена. Правильно я вас понял?

Мильх: Это правильно в следующем отношении. В 1939 году Гер- мания вступила в войну, к которой ее военно-воздушные силы не были достаточно подготовлены.

Джексон: Известно ли вам о каком-либо случае, когда кто-нибудь из этих обвиняемых, сидящих сейчас на скамье подсудимых, публично высказывался против войны?

Главный обвинитель от США на Нюрнбергском процессе.—Составители.

ДОПРОС МИЛЬХА 755

Мильх: Я не могу вспомнить, чтобы эти высказывания делались публично, но, мне кажется, что для всех сидящих на скамье подсуди- мых—война являлась большой неожиданностью. Джексон: Вы хотели бы верить в это? Мильх: Да, я верю в это.

Джексон: Ах, вы верите... А сколько времени потребовалось для германских вооруженных сил, чтобы захватить Польшу? Мильх: Кажется, 18 дней.

Джексон: 18 дней. Сколько времени у вас заняло изгнание Англии с континента, включая трагедию Дюнкерка? Мильх: Шесть недель.

Джексон: Сколько времени требовалось вам для занятия Голлан- дии и Бельгии?

Мильх: Несколько дней.

Джексон: Сколько времени потребовалось для того, чтобы пройти' Францию и взять Париж?

Мильх: Всего около двух месяцев.

Джексон: Сколько времени потребовалось для того, чтобы пройти Данию и захватить Норвегию?

Мильх: Также немного времени. Данию совсем за короткое время, так как Дания быстро сложила оружие, что касается Норвегии, то тоже несколько недель.

Джексон: И вы, давая эти показания, хотите уверить Трибунал, что все эти операции были неожиданными для офицеров военно-воз- душных сил. Вы сказали, что каждая из них была неожиданностью для вас?

Мильх. Я сказал, что большой неожиданностью было начало войны. Вначале речь шла ведь только о Польше. Другие операции последо- вали много позже, и мы имели больше времени для подготовки к ним. Джексон: Чем вы тогда занимались?

Мильх: Я был тогда руководителем германского авиационного общества, которое было гражданским транспортным учреждением.

Джексон: Беседовали ли вы с Герингом в то время относительно того, что должно быть сделано с военно-воздушными силами, если нацистская партия придет к власти? Мильх: В fo время еще нет.

Джексон: Когда вы впервые обсуждали этот вопрос с Герингом? Мильх: По этому вопросу Геринг говорил со мной в 1932 году, когда планировался захват власти.

Уже тогда верили в то, что национал-социалисты вместе с другими партиями образуют правительство. Однажды Геринг сказал мне, что, если бы у власти находилось правительство, в которое войдут национал- социалисты, то для Германии вновь открылась бы возможность воору- житься.

Джексон: После этого вы стали членом нацистской партии, не так ли?

Мильх: Я вступил в партию после 1933 года, но, став снова офице- ром, я тем самым перестал быть в партии.

Джексон: Чтобы вступить в партию, вы ждали того момента, когда нацисты придут к власти? Мильх: Да, так точно.

48*

756 ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ОБВИНЕНИЯ ПО ДЕЛУ ПРЕСТУПНЫХ ОРГАНИЗАЦИИ

Джексон: Значит в тот день, когда нацистская партия пришла к власти, вы приняли на себя задачу строительства нацистских военно- воздушных сил, не так ли?

Мильх: Нет, не военно-воздушных сил. Речь шла тогда лишь о том, чтобы привести в порядок и учесть имевшиеся тогда административные учреждения по линии воздушного сообщения. Тогда имелись одно или два гражданских общества воздушного сообщения, заводы, строившие гражданские самолеты, школы гражданских летчиков, метеорологиче- ская служба и различные учреждения исследовательского характера, Этим перечислением я охватил весь объем воздушного сообщения, но не военно-воздушных сил.

Джексон: Пожалуй, я скажу, что вы взяли на себя задачу сделать так, чтобы Германия господствовала в воздухе?

Мильх: Нет, этого нельзя сказать.

Джексон: Скажите нам, что вы делали, какова была ваша цель, когда вы приняли на себя эту задачу?

Мильх: Расширить германское воздушное сообщение и все, к нему относящееся, — это была первая задача.

Джексон: Знали ли вы, что военнопленных принуждали работать в авиационной промышленности и даже в орудийных расчетах? Вы знали о.б этом?

Мильх: Я слышал об этом.

Джексон: Присутствовали ли вы на совещании с фюрером и ми- нистром?

Мильх: 1К какому времени вы это относите?

Джексон: К 5 марта 1944 г.

Мильх: 5 марта 1944 г.? Да, я присутствовал на этом совещании у фюрера.

Джексон: Я прошу, чтобы вам сейчас показали записи Шпеера относительно этого совещания у фюрера, на котором присутствовали также генерал фон Боденшатц и полковник фон Бюлов. Не так ли? Английский перевод имеется на странице 35. Немецкий текст на стра- нице 139. Я прошу вас обратить внимание на слеДующий абзац:

«Я сообщил фюреру о желании рейхсмаршала относительно дальней- шего повышения производительности труда военнопленных путем пере- дачи Шталага в ведение СС, за исключением англичан и американцев. Фюрер согласился с этим предложением и попросил фон Бюлова при- нять соответствующие меры». Я спрашиваю вас, каким образом ОС могла повысить производительность труда военнопленных? Какие меры она, по-вашему, должна была предпринять?

Отвечайте на мой вопрос. Какие меры, по-вашему, должны были предпринять в СС для того, чтобы повысить производительность труда военнопленных?

Мильх: Я сейчас уже не помню этого. Во всяком случае, в то время нам ничего не было так широко известно о методах действия СС, как это известно сегодня.

Джексон: Вы это имеете в виду? Хорошо, перейдем к 33 совеща- нию центрального бюро планирования от 16 февраля 1943 г., где

ДОПРОС МИЛЬХА 757

в числе прочих присутствовали вы, Шпеер и Заукель. Если суммиро- вать происходившее на этом совещании, то можно сказать, что там имело место серьезное обсуждение вопроса о рабочей силе. Вначале был сделан доклад Шрейбером и Тимом, а затем происходило общее обсуждение положения с рабочей силой.

Ваше выступление гласит: «Мильх: Мы попросили издать приказ о том, чтобы известный процент людей, занятых в зенитной артил- лерии, состоял из русских. В общей сложности будет использовано 50 тысяч. 30 тысяч их уже используется в качестве орудийной при- слуги. Забавно, что русские должны действовать в качестве орудийной прислуги».

Что было «забавного» в том, что русские военнопленные должны были работать в качестве орудийной прислуги?

Мильх: «Забавно» — это значит своеобразно, удивительно. Но я не могу сказать, было ли сказано это слово. Я не видел про- токола.

Джексон: Я обращаю внимание на конец вашего выступления. «Остальные 20 тысяч человек еще не получены. Вчера я получил письмо от высшего командования армии, в котором говорится, что они не в состоянии выделить ни одного человека. Они сами испытывают недостаток. Это мероприятие, таким образом, не окажется для нас успешным». К чему относится это «для нас», если не к вашим потреб- ностям в области промышленности?

Я прошу обратить внимание на следующее ваше высказывание:

«Мильх: Конечно, имеется фронт и на Востоке. Этот фронт будет ста- бильным в течение определенного времени. Единственное, что остается русским, если мы эвакуируем какую-либо область, так это — население. Вопрос заключается в следующем, не лучше ли было бы для нас, как правило, вначале эвакуировать население в тыл на 100 км от линии фронта. Таким образом, все гражданское население будет переводиться в тыл на 100 км от фронта». Вы нашли это?

Мильх: Да, я это нашел.

Джексон: Сегодня утром, насколько я вас понял, вы заявили, что правило, включенное в солдатскую памятку, гласило, что нельзя дей- ствовать во вред гражданскому населению?

Мильх: Я не знаю, о каких именно людях идет речь, но, во вся- ком случае, их уже использовали в качестве рабочей силы.

Джексон: И вы знали это? Вы знали, что их использовали для по- добного рода работы?

Мильх: Я сегодня этого не помню, но во всяком случае, в прото- коле это написано, что это имело место в случае, если этот протокол верен.

Джексон: И вы знали, что гражданское население принуждали рыть окопы для ваших войск?

Мильх: Сегодня я не помню этого, но согласно протоколу тогда было сказано именно так.

Джексон: Теперь я прошу обратить ваше внимание на протокол 11 совещания центрального бюро планирования, которое происходило 22 июля 1942 г.

758 ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ОБВИНЕНИЯ ПО ДЕЛУ ПРЕСТУПНЫХ ОРГАНИЗАЦИИ

Мильх: Да, он был представителем по вопросами четырехлетнего плана.

Джексон: Таким образом, на всех совещаниях бюро Кернер пред- ставлял рейхсмаршала. Не правда ли?

• Мильх: Да, он был представителем рейхсмаршала по вопросам четырехлетнего плана.

Джексон: Заукель там также присутствовал и присутствовали пред- ставители чугунолитейной ассоциации, угольной ассоциации и мини- стерства по производству вооружения и боеприпасов?

Мильх. Да.

Джексон: Имели место серьезные дискуссии по вопросу о пробле- мах рабочей силы и запросах этих отраслей промышленности. На стра- нице 3062 имеется следующая запись, на которую я обращаю внимание:

«Генерал-фельдмаршал Мильх примет меры к тому, чтобы ускорить поступление русских военнопленных из лагерей для промышленности». Я спрашиваю вас, какие меры вы должны были предпринять для того, чтобы ускорить поступление для промышленности русских военноплен- ных из лагерей?

Мильх: Так как я был солдатом, я взял на себя обязанность дове- сти этот вопрос до сведения ОКВ, которому были подчинены военно- пленные.

Джексон: Таким образом, вы лично не занимались военноплен- ными, но вы принимали меры к получению их от ОКВ. Не правда ли?

Мильх: Правительство предоставило в наше распоряжение этих военнопленных в качестве рабочей силы. Перевозки длились очень долго. Так как надо было договариваться по этому вопросу с ОКВ, меня попросили об этом, и я обязался просить ОКВ о том, чтобы оно ускорило темпы перевозки военнопленных.

Джексон: Теперь перейдем к совещанию № 36, которое состоялось 22 апреля 1943 г. Я вновь обращаю ваше внимание на тот факт, что Шпеер, вы, Заукель и Кернер были в числе присутствовавших. Там вы вновь обсуждали вопрос о рабочей силе? Не так ли?

Мильх: Да.

Джексон: И Кернер доложил следующее:

«Кернер: 1 апреля нам не доставало в сельском хозяйстве при- мерно 600 тысяч рабочих. Было запланировано восполнить этот недо- статок путем получения рабочей силы с Востока, главным образом, женщин. Эта рабочая сила должна быть доставлена до того, как дру- гиа рабочие будут сняты с сельскохозяйственных работ. Сейчас насту- пает как раз такой период, когда должны производиться самые тяже- лые полевые работы, требующие много рабочих» и далее в том же духе, однако я не хочу занимать времени оглашением остальной части выступлений. Я обращаю ваше внимание на страницу 2128, где запи- сано ваше выступление на этом совещании. Вы сказали следующее'. «Если сделать так, как предлагаю я, с чем также согласен Тим, то не будет нанесено никакого ущерба. Это должно быть сделано во что бы то ни стало. Больше того, я считаю, что при любых обстоя- тельствах мы должны снабдить .рабочей силой угольную промышлен- ность. Большую часть рабочей силы, которую мы получим с Востока, составляют, конечно, женщины. Но женщины с Востока вполне при-

ДОПРОС МИЛЬХА 759

вычны к полевым работам и особенно к той работе, которая должна быть сделана в течение ближайших недель, как, например, вспашка, посадка корнеплодов и т. д. Женщины вполне пригодны для этого. Сле- дует только иметь в виду одно: вы должны вначале обеспечить сель- ское хозяйство этими женщинами и только затем забрать рабочих- мужчин. Было бы неправильным забрать сначала мужчин и оставить таким образом фермеров без рабочей силы на период от четырех до шести недель. Если женщины прибудут спустя такой промежуток вре- мени, то это будет слишком поздно».

Я спрашиваю вас, сколько женщин было вывезено для сельско- хозяйственных работ в результате этого совещания?

Мильх: На этом совещании высказывались лишь предложения с нашей стороны о том, как можно добиться равновесия в распреде- лении рабочей силы между промышленностью и сельским хозяйством, чтобы дать ему достаточно рабочей силы. Без рабочей силы в горной промышленности нельзя было дальше вести войну. Необходимо было достать рабочую силу, и для этого было сделано предложение, каким образом можно произвести обмен рабочей силы. Нужно было заменить мужчин, занятых в сельском хозяйстве, женщинами, которые, конечно, не Могли работать в шахтах.

Джексон: Кому вы сделали эти предложения? Вы говорите, что это были не решения, а только предложения?

Мильх: Да, это было предложением министерству труда или вла- стям по распределению рабочей силы. Я вижу здесь имя Тим. Это был один из ответственных чиновников по распределению рабочей силы.

Джексон: И Заукелю?

Мильх: Я не помню, был ли там Заукель. Я вижу лишь имя Тима.

Джексон: Из протоколов совещания явствует, что он там присут- ствовал. Но независимо от того, присутствовал он или нет, вы направ- ляли ваши предложения Заукелю в отношении потребностей в рабочей силе, не правда ли? И поручали ему обеспечивать рабочую силу? Не так ли?

Мильх: Да, мы испытывали необходимость получить рабочих для рудничных работ. Новых рабочих мы не могли достать, следовательно, можно было лишь произвести замену.

Джексон: Я понимаю вас. Вы сбережете нам много времени, если будете отвечать только на вопросы.

Я обращаю внимание на совещание № 54 центрального бюро пла- нирования, которое состоялось 1 марта 1944 года. На этом совещании, я вам напоминаю, в числе присутствовавших были Заукель, Мильх, Шрейбер и Кернер. Оно происходило в министерстве воздушного транс- порта и вы обсуждали на нем желательность изъятия из Франции юно- шей с тем, чтобы они не были в состоянии действовать в качестве пар- тизан в случае вторжения союзников во Францию. Вспоминаете ли вы это совещание?

Мильх: Деталей я не помню. Я уже на других допросах, как в Нюрнберге, так и в Англии, говорил, что совершенно невозможно вспомнить все эти события в точности, так как их было чрезвычайно много.

760 ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ОБВИНЕНИЯ ПО ДЕЛУ ПРЕСТУПНЫХ ОРГАНИЗАЦИИ

Джексон: Вам поможет, если вы обратитесь к странице 1799 и про- чтете следующую запись, имеющуюся после фамилии «Мильх». «Мильх:

В случае, если высадка десанта произойдет во Франции и окажется до известной степени успешной, мы столкнемся с такой волной партизан- ского движения, с какой мы никогда не встречались ни на Балканах, ни на Востоке, и это произойдет лишь потому, что мы сделали это возможным, обращаясь с ними не так, как это было нужно. Четыре полные возрастные группы выросли во Франции — мужчины в возрасте от 18 до 23 лет, то есть в том возрасте, когда молодежь, движимая чувством патриотизма либо подстрекаемая другими, готова пойти на все, чтобы найти выход своему чувству ненависти. И, конечно, вполне естественно, что они ненавидят нас. Эти люди должны были бы быть призваны по возрастным группам и отправлены в Германию, так как они представляют собой величайшую опасность, которая угрожает нам в случае высадки.

Я твердо убежден, как я уже заявлял несколько раз, в том, что если начнется вторжение, то акты саботажа на всех железных дорогах, промышленных предприятиях и базах снабжения будут повседневным явлением. Однако тогда мы не будем располагать нашими войсками для поддержания порядка внутри страны, так как они должны будут сражаться па фронте, имея в своем тылу очень опасного врага, нару- шающего линии коммуникаций и т. д. Если же были бы приняты достаточно суровые меры, то в критический момент в нашем тылу было бы все спокойно, как в могиле. Я неоднократно подчеркивал необходимость всего этого, но я боюсь, что ничего еще не делается в этом направлении. Когда же мы будем вынуждены прибегнуть к рас- стрелам, то будет уже слишком поздно. Тогда мы уже не будем более располагать людьми для того, чтобы встретить партизан».

Далее вы заявили, что, по вашему мнению, «армия должна прово- дить операции, необходимые для изъятия подобных лиц».

Скажите, теперь вы припоминаете?

Мильх: Да, это, приблизительно, верно.

Джексон: И вы предложили уничтожать население за линией;

фронта, так как оно могло создать угрозу для ваших операций вовремя вторжения? :

Мильх: Нет, эти люди должны были своевременно быть посланы на работу в Германию. Это было моим мнением. Было необходимо, чтобы эти люди прибыли на работу в Германию вместо того, чтобы эти люди становились партизанами и потом занимались сабо- тажем,- а в качестве контрмер против саботажа был необходим рас- стрел.

Джексон: Однако вы не ограничились применением принудитель- ного труда только по отношению к вашим противникам. Вы также при- меняли его по отношению к своим собственным союзникам. Не так ли? Я обращаю внимание на страницу 1814. Разве вы не сказали следую- щее во время обсуждения? «Мильх: Не были ли бы «защищенные фаб- рикш» защищены еще лучше, если бы мы взяли под свой контроле вопросы продовольственного снабжения в Италии, а затем заявили бы итальянцам: «Вас будут кормить только в том случае, если вы будете работать на этих фабриках или поедете в Германию».

Мильх: Это было после отпадения от нас части Италии и речь

ДОПРОС МИЛЬХА 76t

шла об итальянских солдатах, которые выступили против Муссолини. Многие из этих людей находились у нас в тылу, не хотели работать и организовывали акты саботажа против германских вооруженных сил. Поэтому было внесено предложение о том, чтобы этим людям было сказано: «Вы можете получать свое питание, но вы- должны тогда работать, будь то на рудниках в Италии или в Германии».

Джексон: Мне кажется, что во время вашего прямого допроса или в начале перекрестного допроса вы сказали, что вам ничего не было известно о насильственном вывозе рабочей силы с оккупированных территорий. Что вы об этом ничего не знали. Вы все еще это утвер- ждаете?

Мильх: Речь шла о военнопленных итальянцах, которые находи- лись в нашем распоряжении, использовании их на работе согласно договоренности с признаваемым нами итальянским правительством, Муссолини совершенно определенно предоставил их для этой цели в наше распоряжение.

Джексон: Не будем сейчас тратить времени на Муссолини. Я спра- шиваю вас, продолжаете ли вы еще настаивать на сделанном вами ранее заявлении, о котором я напомнил вам, а именно, что вам ничего не было известно о насильственном вывозе рабочей силы из оккупи- рованных стран в Германию? Вы дали такое показание? Так или нет?

Мильх: Поскольку речь идет о свободных людях и свободных рабо- чих, постольку я еще утверждаю, что это было так. По-моему, здесь речь идет о тех людях, которые были предоставлены в наше распоря- жение.

Джексон: Я прошу обратить ваше внимание на страницу 1827 про- токола совещания, на котором вы присутствовали и где имело место обсуждение, в отношении которого вы только что ответили утверди- тельно. Я прошу вас обратить внимание на строчку, которая идет посл& фамилии Заукеля. Там говорится, что Заукель доложил о том, что «из. пяти миллионов иностранных рабочих, вывезенных в Германию, менее 200 тысяч прибыли добровольно».

Мильх: Я об этом абсолютно ничего не помню. Джексон: Вы этого совершенно не припоминаете? Ну хорошо. Тогда мы перейдем к 23 совещанию центрального планиро- вания, которое состоялось в ноябре 1942 года. Из протокола явствует, что вы присутствовали на этом совещании и принимали участие в дис- куссиях. Я обращаю ваше внимание на страницу № 1024 стенографи- ческой записи этого совещания.

«Шпеер: Ну, хорошо. Через посредство промышленности мы могли бы обмануть французов и заставить их поверить тому, что мы освободим для них всех военнопленных — прокатчиков и стале- варов, если только они сообщат нам имена.

Роланд: Мы организовали наше управление в Париже. Мне кажется, что вы имеете в виду то, что французы должны сообщить имена сталеваров, которые находятся в плену в Германии?

Мильх: Я просто сказал бы: вы получаете два человека в об- мен на одного из таких лиц.

Шпеер: Французские фирмы совершенно точно знают о том, какие военнопленные были сталеварами. В неофициальном порядке

762 ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ОБВИНЕНИЯ ПО ДЕЛУ ПРЕСТУПНЫХ ОРГАНИЗАЦИИ

вы должны создать впечатление, что они будут освобождены. Они сообщат нам имена, 'а затем мы получим их в свое распоряжение. Попытайтесь...

Роланд: Это — идея».

Итак, в своем выступлении вы заявили, что хотите обменять два че- ловека за одного? Не так ли?

Мильх: Да. Это означало двух людей какой-либо другой профессии в обмен на одного? Не так ли?

Джексон: И ваша цель заключалась только в этом?

Мильх: Единственная цель заключалась в том, чтобы получить именно таких людей и взамен дать других.

Джексон: Перейдем к 53 совещанию центрального бюро планиро- вания, которое состоялось 16 февраля 1944 г. Вы найдете себя в числе присутствовавших на этом совещании, которое состоялось в имперском министерстве авиации. Я обращаю ваше внимание на следующую запись после фамилии Мильх: «Военная промышленность в большой степени использует иностранных рабочих. По последним данным они состав- ляют 40 процентов. Последние пополнения, поступившие от главного уполномоченного по использованию рабочей силы, состоят -главным образом из иностранных рабочих. Мы потеряли очень много немецкого персонала, который был призван в армию. В особенности авиационная промышленность, являющаяся молодой отраслью промышленности, использует большое число молодежи, которая должна быть призвана в армию. Это будет крайне затруднительно, если принять во внимание, что нельзя трогать тех, кто работает в экспериментальных центрах. В мас- совом производстве приобретают решающее значение иностранные рабо- чие. Они составляют свыше 95 процентов общего числа рабочих. В произ- водстве нашего лучшего нового мотора занято 88 процентов русских военнопленных и только 12 процентов немецких рабочих и работниц. На заводах, выпускающих самолеты Ю-52 (используемые в качестве транспортных самолетов), выпуск которых только за один месяц состав- ляет 50—60 машин, работают лишь шесть—восемь процентов немецких рабочих; остальные — украинские женщины, производительность которых ниже, чем производительность квалифицированных рабочих». Помните ли вы это?

Мильх: Да, я очень точно помню это.

Джексон: И на странице 1873 записано, что вы сделали следующее предложение: «Мильх: Список лиц, отлынивающих от работы, должен быть передан в руки Гиммлера, который заставит их работать, как следует. Это весьма важно для общего воспитания людей, а также окажет устрашающее действие на таких рабочих, которые также были бы не прочь увильнуть от работы».

Мильх: Здесь речь о тех рабочих, которые отлынивали от работы.

Джексон: Среди иностранных рабочих? Не правда ли? • Мильх: Нет, это были англичане, которые отлынивали от работы.

Джексон: Я думаю, что англичане являются иностранцами в Гер- мании. Не так ли? Я не знаю, что вы имеете в виду, утверждая, что они не были иностранцами. Они были англичанами. ...Я хочу спросить

ДОПРОС МИЛЬХА 763

вас, каким путем Гиммлер мог заставить работать этих лиц? Как поступал Гиммлер, какими возможностями он располагал? Почему вы предложили Гиммлера для этой цели?

Мильх: Потому, что на одном совещании Гиммлер делал доклад о дополнительном питании. Рабочие получали нормальное основное питание, равное нормам для остального населения, и, сверх того, они получали значительное добавочное питание, которое для рабочих сверх тяжелого труда было в несколько раз больше основного питания. Это дополнительное питание выдавалось специальными продовольственными учреждениями, независимо от того, как и где работал человек. Гимм- леру поступило предложение выдавать дополнительное питание только тогда и только в такой норме, которую люди заслуживают своей рабо- той. Так как у Гиммлера были многие из концентрационных лагерей, то это былс возможно. Однако эту систему нельзя было ввести для свободных рабочих, поэтому было предложено людей, саботировавших работу, воспитывать тем, что давать полагающиеся в соответствии с их работой дополнительные пайки только в том случае, если они выполняли эту работу.

Джексон: Надеюсь, вы нашли то место, где вы предлагаете свой метод для борьбы с этим явлением? «Я сказал своим инженерам:

я буду сам вас наказывать, если вы не будете бить таких людей. Чем больше вы сделаете в этом направлении, тем больше я буду вас ува- жать. Я позабочусь о том, чтобы с вами ничего не случитесь. Однако это еще не дошло до всех. Я не могу лично говорить со всеми руково- дителями предприятий, но я хотел бы посмотреть на того, кто поме- шал бы мне в этом, потому, что я могу разделаться с каждым, кто мне помешает». Вы нашли это место?

Мильх. Да, я сейчас это увидел. Я не помню хорошо отдельных слов, но я стоял тогда на той точке зрения, что было совершенно невоз- можно, что пленный или иностранный рабочий смел говорить немец- кому начальнику, что он оторвет ему голову, а руководителю пред- приятия...

Джексон: Хорошо, неужели вы хотите этим оказать, что если воен- нопленный пытался или угрожал перерезать горло немецкому мастеру, то немецкие чиновники защищали бы его против предпринимателя? Неужели вы это имеете в виду?

Мильх: (Молчание.)

Джексон: Ну, хорошо. Я продолжаю:

«Если руководитель небольшого предприятия, — я все еще цитирую ваше выступление, — будет поступать таким образом, то его поместят в концентрационный лагерь...» Вы нашли это место?

Мильх: Да, вижу.

Джексон.: «...и, с другой стороны, он рискует лишиться военно- пленных». Я все еще продолжаю цитировать ваши слова и я хотел бы, чтобы вы нашли эту запись. «В одном случае два русских офицера пытались взлететь на самолете, но потерпели аварию. Я приказал немед- ленно повесить обоих этих людей. Вчера они были повешены или рас- стреляны. Я предоставил это СС. Я хотел, чтобы они оба были пове- шеиы иа том же заводе для того, чтобы это видели другие». Вы нашли это?

Мильх: Да, я нашел это место.

764 ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ОБВИНЕНИЯ ПО ДЕЛУ ПРЕСТУПНЫХ ОРГАНИЗАЦИИ

Роберте.1: Вы присутствовали на совещании главнокомандующих в имперской канцелярии 23 мая 1939 г.?

Мильх: 23 мая, да.

Роберте: Я хотел бы вам напомнить о том, кто присутствовал. Там присутствовали: Гитлер, Геринг, Редер, фон Браухич, Кейтель, вы, Гальдер, генерал Боденшатц, Варлимонт.

Мильх: Да.

Роберте: Вы знали, конечно, что Германия дала слово уважать нейтралитет Бельгии, Нидерландов и Люксембурга. Не так ли?

Мильх: Я полагаю, да, я не знаком с отдельными соглашениями, но я предполагаю, что это было так.

Роберте: Не было ли вам известно, что менее чем за месяц до этого совещания, а именно 28 апреля, в рейхстаге Гитлер заверил, что он будет уважать нейтралитет целого ряда европейских стран, включая три страны, которые я упомянул? Разве вам' не был известен этот общеизвестный исторический факт?

Мильх: Я предполагаю, что так было.

Роберте: Помните ли вы, что на том совещании Гитлер произнес следующие слова, которые хорошо известны Трибуналу: «Голландские и бельгийские военно-воздушные базы должны быть оккупированы вооруженными силами. Не следует обращать внимания на обязательства об уважении нейтралитета.

...Следует направить все усилия на то, чтобы в самом начале нане- сти противнику сокрушающий или окончательный решающий удар. Вопросы о том, что правильно и что неправильно, или вопросы о до- говорах не имеют никакого отношения к делу». Вы помните, что были произнесены эти слова?

Мильх: Я плохо помню, каким образом это говорилось, но я знаю только, что речь шла о Данциге и польском коридоре и что в связи с этим Гитлер разъяснял, какие осложнения могут создаться и что поэтому следует предпринять, по его мнению, но что именно он гово- рил, детали я уже не помню.

Роберте: Скажите, протестовал ли кто-либо и'з этих людей против нарушения Германией принятых ею на себя обязательств?

Мильх: На этом совещании ни у кого из присутствовавших не было возможности вообще что-либо сказать, так как Гитлер стоял на кафе- дре перед нами и произносил речь и после этой речи он удалился. Никакое собеседование не имело тогда места, оно не было допущено Гитлером.

Роберте: Не сообщите ли вы Трибуналу, каково ваше мнение обо всем этом?

Мильх: У меня на том совещании тогда не создалось впечатления, что Гитлер сказал что-либо такое, что противоречило бы тем обяза- тельствам, которые на себя взяла Германия. Во всяком случае, я не по- мню этого.

Роберте: Во всяком случае мы знаем, что ровно через 12 месяцев после этого Германия поступила именно таким образом и нарушила свое

' Представитель английского обвинения. — Составители.

ДОПРОС МИЛЬХА

765

обязательство по отношению к Нидерландам и Люксембургу и прине- сла нищету и смерть миллионам людей. Вы знаете теперь об этом? Не так ли?

Мильх: Да, я знаю. Во всяком случае, будучи солдатами, мы ника- кого отношения к политическим вопросам не имели, и об этом нас яе спрашивали.

Роберте: Вы сейчас сказали, что теперь вы знаете, что 12 месяцев спустя Германия нарушила нейтралитет Бельгии, Голландии и Лю- ксембурга, не так ли?

Мильх: Да.

Роберте: Разве не был обязан солдат возражать, если ему гово- рили, чтобы он нарушал слово, данное его страной?

Мильх: В его области, где он работал и где он как солдат должен что-либо сказать, — я вполне согласен с вами. Но в совершенно чуждой ему области вопросов, в которых солдат совсем не разбирается и о ко- торых он ничего не знает, за этот круг вопросов он не может нести ответственность и привлекаться к ответственности.

Роберте: Вы можете сейчас говорить только на основании того, что известно вам лично. Утверждаете ли вы, что вы не знали о том, что ваша страна дала слово уважать нейтралитет этих трех малых стран?

Мильх: Да, я это читал в речи, произнесенной в рейхстаге.

Роберте: А сейчас я спрашиваю вас: было ли в Германии обще- известным то, что Гитлер давал гарантии и принимал на себя обяза- тельства по отношению ко всем этим малым странам?

Мильх: Гитлер предлагал и обещал многое.

Роберте: Отвечайте на мой вопрос... То, что вы сказали, это не ответ на заданный мною вопрос, сейчас нам известны эти факты из документов, из ваших собственных немецких документов. Я хочу сей- час только узнать о вашей осведомленности и о вашем понятии чести. Не думаете ли вы, что в высшей степени бесчестно давать обязательство 28 апреля и 28 мая. принимать тайное решение о том, чтобы нарушить это обязательство?

Мильх: Да, вы правы только в том случае, если положение не изменилось за этот промежуток времени, а об этом то я и не мог ' судить.

Роберте: Вы знаете, конечно, о том, -что нейтралитет Норвегии был все-таки нарушен?

Мильх: Да.

Роберте: Вы фактически осуществляли командование в Норвегии?

Мильх: Да.

Роберте: Вы знаете, что Белград был подвергнут бомбардировке, насколько я помню, в апреле 1941 года?

Мильх: Я узнал это из сводки германских вооруженных сил в свое время.

Роберте: Без всякого объявления войны и без всякого предупре- ждения гражданского населения. Вы знали об этом?

Мильх: Этого я не знал.

Роберте: Не обсуждали ли вы этот вопрос с Герингом?

Мильх: О нападении на Белград? Нет, этого я не помню.

Роберте: Разве даже он не высказал сожаления по поводу

766 ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ОБВИНЕНИЯ ПО ДЕЛУ ПРЕСТУПНЫХ ОРГАНИЗАЦИИ

бомбардировки крупной столицы, гражданское население которой не было предупреждено об этом, хотя бы за час?

Мильх: Мне это неизвестно, и я не помню такого разговора.

Роберте: Это — убийство, не так ли?

Мильх: (Молчание.)

Роберте: Вы предпочли бы не отвечать на этот мой вопрос?

Мильх: На этот вопрос я вам не могу ответить «да» или «нет», так как я не знаю подробностей об этих налетах. Я не зяаю, была ли объ- явлена война. Я не знаю, предупреждалось ли население, и я не знаю, являлся ли Белград крепостью, я не знаю, какие объекты были атакованы. Я не знаю о таком количестве воздушных налетов, в от- ношении которых можно было бы поставить этот вопрос таким образом.

Роберте: Я не задал бы вам вопроса по этому поводу, если бы мы не имели относящегося к этому документа. Это — приказ Гитлера о том, что Белград следует неожиданно разрушить путем налетов бомбарди- , ровщиков волнами без предъявления какого-либо ультиматума, без каких-либо дипломатических демаршей или переговоров.

Я хотел бы вкратце остановиться на вопросах, которые затронул г-н Джексон. Но он не оглашал письма. Это — вопрос об эксперимен- тах, которые проводились в интересах исследовательской работы воен- но-воздушных сил. Я постараюсь возможно реже обращаться к самим документам, а буду лишь ссылаться на них. Знаете ли вы, что 15 мая д-р Рашер написал письмо Гиммлеру? Это документ 1602-ПС, страница 1848 стенограммы?

Мильх: Это мне не было известно.

Роберте: Он производил очень опасные эксперименты, подвергаться которым никто добровольно не соглашался; обезьяны для этой цели не были пригодны, и он просил предоставить ему человеческие существа в качестве объектов для производства этих опытов. Гиммлер сразу же ответил, что он будет рад предоставить человеческие существа для производства опытов над ними. Это было в 1941 году. Было ли вам об этом что-нибудь известно?

Мильх: Об этом мне ничего не известно.

Роберте: Ваше письмо от 20 мая 1942 г., адресованное Вольфу, то- есть обергруппенфюреру Вольфу, это письмо подписано вами. Не так ли?

Мильх: Да. Я подписал это письмо. Вольф был адъютантом Гимм- лера. Он послал нам телеграмму, повидимому, санитарной инспекции, но санитарный инспектор отвечал ему через меня. Я не знаю, по какой причине он не ответил сам. Я уже говорил во время допроса, что я под- писал эти письма, но что они не были составлены в моем бюро и что они' были написаны на моем бланке как ответ санитарной инспекции. Я не имел ничего общего ни с опытами высотных полетов, ни с ка- кими-либо опытами СС вообще, ни с санитарной инспекцией.

Роберте: Знали ли вы о том, что в этих камерах высокого давления производились опыты над живыми людьми, над человеческими суще- ствами, которые доставлялись из Дахау?

Мильх: Над кем производились эти опыты — это следует из письма, которое представила мне санитарная инспекция.

Роберте: Разве Гиммлер не послал вам письма в ноябре 1942 года,

ДОПРОС МИЛЬХА 767

в котором он писал: «Дорогой Мильх! Производятся эксперименты как с высоким давлением, так и с холодной водой», и что он, Гиммлер, предоставлял социально-опасных лиц и преступников из концентрацион- ных лагерей для этих опытов? Помните ли вы это письмо?

Мильх: Это письмо мне показывали. Но я его не помню. Я не знаю, почему Гиммлер вообще писал мне. Из моего бюро эти письма, без моего просмотра, передавались непосредственно соответствующим отделам сани- тарной инспекции, и оттуда шел ответ через мое бюро. Я не мог соз- дать себе определенную точку зрения на эту 'переписку, так как я не знал, о чем идет речь, и не мог судить о том, что там происходило с точки зрения медицины.

Роберте: Если вы говорите, что вы ничего не знали даже о тех письмах, которые вы сами подписывали, то едва ли есть смысл дальше задавать вам вопросы.

Руденко': Скажите, вы узнали о планировании Гитлером войны против Советского Союза в январе 1941 года?

Мильх: В январе я услышал от рейхсмаршала Геринга, что Гитлер сообщил ему о том, что он якобы ожидает нападения России. Затем несколько месяцев я ничего больше не слышал по этому вопросу, пока я совершенно случайно от своего подчиненного не узнал, что предстоит война с Россией и что поэтому приняты меры по обмундированию войск.

Руденко: А вы знакомы с планом «Барбаросса»?

Мильх: Это название я слышал и я видел этот план во время со- вещания с отдельными командующими войсковых групп и армий, кото- рое имело место у фюрера за день или за два до вторжения в Россию.

Руденко: Когда, примерно, за один день или за два дня до вторже- ния в Россию?

Мильх: Я могу вам точно сообщить эту дату.

Это было 14 июня. Значит, это, примерно, за восемь дней до втор- жения, которое состоялось 22 июня.

Руденко: А до этого вы видели план «Барбаросса»?

Мильх: Название «Барбаросса» слышал, возможно, еще до этого совещания.

Руденко: Когда?

Мильх: Этого я не могу точно сказать, так как январь, февраль, март и апрель я провел за пределами Германии и вернулся лишь в мае.

Руденко: Меня интересует период, когда вы были у себя в военно-воздушных силах. Декабрь, январь месяцы вы находились в Германии?

Мильх: Декабрь 1940 года? Но только частично, а частично я на- ходился во Франции и Италии.

Руденко: В январе 1941 года вы находились в Германии?

Мильх: Тогда я все время был на западе и, насколько я помню, ни одного дня не был в Германии.

Руденко: Вы сказали, что в январе 1941 года вы имели беседу с Герингом по вопросам плана войны против СССР?

1 Главный обвинитель от СССР на Нюрнбергском процессе. — Составители.

768 ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ОБВИНЕНИЯ ПО ДЕЛУ ПРЕСТУПНЫХ ОРГАНИЗАЦИИ

Мильх: Да.

Руденко: Стало быть, в январе?

Мильх: Да, 13 января. Но я уже не помню, говорил ли я об этом с Герингом во Франции или это происходило путем телефонного раз- говора, или же я день или два был в Германии. Этого я не могу ска- зать, я не записал себе этого.

Руденко: Путем телефонного разговора обсуждался вопрос о напа- дении на Россию?

Мильх: Нет, тогда речь шла не о нападении на Россию, а наобо- рот, — о нападении России на Германию.

Руденко: Вопрос о нападении России на Германию тоже выяснялся путем телефонного разговора?

Мильх: Я вообще не давал никаких пояснений, я сказал только, что я не знаю. Были ли мне переданы сведения по особому кабелю, который нельзя подслушать, или же об этом Геринг сказал мне во Франции, или же я в этот день находился в Германии, я не помню.

Руденко: А когда вы обсуждали вопрос с Герингом и Геринг ска- зал, что он не желает войны?

Мильх: Это было 22 мая.

Руденко: Какого года, 1941?

Мильх: Да, 1941 года.

Руденко: Где этот вопрос обсуждался?

Мильх: Это было вблизи Нюрнберга, в Шельденштайне.

Руденко: Вы только с Герингом обсуждали этот вопрос или кто- либо присутствовал при этом?

Мильх: Только с Герингом.

Руденко: И вы утверждаете, что Геринг не желал воевать с Рос- сией?

Мильх: Таково было мое впечатление.

Руденко: А почему Геринг не желал воевать с Россией? Со стра- ной, которая нападает на Германию? Ведь это оборонительная война?

Мильх: Геринг отрицательно относился к такой войне.

Руденко: К оборонительной войне?

Мильх: Он лично отрицательно относился ко всякого рода войнам.

(В зале смех.)

Рудемю: Странно. Может быть, вы точнее изложите, почему Геринг не желал войны с Россией?

Мильх: Так как война на два фронта, да к тому же еще с Россией, для Германии, как я считал, принесет поражение, и я думал, что не только я, но и многие другие солдаты и начальники пони- мали это.

Руденко: Вы лично тоже были противником войны с Россией? Мильх,: Да, безусловно, я был противником войны с Россией. Руденко: Но ваши объяснения по меньшей мере неубедительны. С одной сюроны, вы утверждаете, что речь шла о нападении России на Германию, а с другой стороны, что Геринг и другие высшие офи- церы не желали воевать с Россией.

Мильх: Разрешите мне пояснить. 13 января Геринг сообщил мне, что Гитлер придерживается той точки зрения, что Россия хочет высту-

ДОПРОС МИЛЬХА 769

пить против Германии. Это было не мнение Геринга и не мое мнение, я думаю — это было мнение Гитлера, которое он выразил как свое.

Руденко: Насколько я помню, ни Геринг, ни вы не верили этому мнению Гитлера?

Мильх: Я могу говорить только о себе лично. Я открыто говорил о том, что я не верил, ято Россия собирается выступить против нас. Что думал Геринг по этому поводу, я не могу сказать, он мне об этом не говорил. 22 мая, когда я говорил по этому вопросу с Герингом и настоятельно просил его, чтобы он в разговоре с Гитлером воспрепят- ствовал началу войны против России, Геринг сказал мне, что он сам представлял Гитлеру эти аргументы, но что переубедить Гитлера было невозможно, что его решение было непоколебимо и нет такой силы в мире, которая бы могла изменить его.

Руденко: И следующее положение, которое я заключил из вашего свидетельства, что Геринг, говоря о том, чтобы не воевать с Россией, имел в виду, что идет война с Англией? Чтобы избежать войны на два фронта?

Мильх: С чисто военной точки зрения — безусловно. Но я думаю, что если бы тогда эта война не возникла, то и позднее она не воз- никла бы.

Руденко: И вы серьезно допускаете, что можно говорить о превен- тивной войне столь долго и в то же время разрабатывать план «Барба- росса» и последующие к нему инструкции с привлечением союзников для нападения на Россию? Вы серьезно утверждаете о таком превентивном характере войны?

Мильх: Я могу это понимать только таким образом, что если Гит- лер перил в то, что Россия собирается напасть на Германию, то он ска- зал^что'он должен методом превентивной войны предупредить напа- дение России'. Для меня не существовало обязательных предпосылок к тому, что Россия нападет на нас. Я, конечно, не имел достаточных сведений, но я лично не думал, что Россия сделает это, исходя из инте- ресов России, которые я пытался проанализировать.

Руденко: Я еще имею несколько вопросов в связи с военноплен- ' ными. Здесь уже уточнялся вопрос в отношении привлечения в авиацию военнопленных, в частности советских военнопленных. Это вам известно?

Мильх: Да.

Руденко: Как вы относились к тому, что военнопленных заставляли работать против своей страны?

Мильх: Это, естественно, очень некрасивый поступок.

Руденко: Вы говорите, что это некрасивый поступок, не слишком ли это мягкая характеристика?

Мильх: Это зависит от того, что делают другие.

Руденко: Я спрашиваю вас о действиях верховного командования Германии. Считали ли вы, что эти действия нарушают нормы между- народного права?

Мильх: Этот вопрос, с точки зрения правовой, мне не ясен, и сего- дня мне не ясно. Я знаю только, что было приказано использовать военнопленных на работах.

49 Нюрнбергский процесс, т II

770 ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ОБВИНЕНИЯ ПО ДЕЛУ ПРЕСТУПНЫХ ОРГАНИЗАЦИИ